Алиса была вполне уверена, что попугай насмехался над ней, так что она даже не попыталась разгадать эту последнюю загадку. Зебра выглядела довольно напуганной во время своего перехода через разорванные шеренги авто-коней (а каково бы вам было, если бы вы были родственником лошади в безлошадом обществе?). Разумеется, это не была настоящая зебра; Алиса уже узнала достаточно об этом будущем Манчестере, чтобы понимать, что ничего по-настоящему настоящего не осталось. О да, вследствие эффектов невмонии (если верить Пабло Огдену) Козодой ехал на плече Зебрюка: полосатой комбинации человека и зебры. Этот Зебрюк к описываемому моменту уже почти преуспел в пересечении улицы, поэтому Алиса весьма нервозно ступила на проезжую часть, следуя за ним. Погонщики авто-коней завопили на все лады свои проклятья Алисе, а наихудшее из них исходило от потного толстого Порося: «Что это за мразь?!» — прохрапел он. — «Какая-то девчонка решила перейти улицу!»
«Где мы?» — спросила Алиса Селию, находясь лишь немного не доходя половины пути через улицу (и прилагая все усилия, чтоб не обращать внимания на оскорбления).
«В данный момент мы пересекаем городскую магистраль, называемую Уилмслоу-роуд» — ответила Селия, — «в месте, называемом Рашхолм: это деревенька в нескольких милях от центра Манчестера.» Впереди по курсу виднелось здоровенное здание со словами ДВОРЕЦ ХИМЕРЫ, написанными большими золотыми буквами на фасаде, а чуть ниже — СЕГОДНЯ В МОРГАНИИ: ШЛЁПАТЬСЯ ХЛЁПАТЬСЯ, ВСЁ НА СМАРКУ!
«Почему они называют эту деревню Рожком?» — спросила Алиса, чуть продвинувшись в своём занятии.
«Поспеши, Алиса! Если ты будешь мешкать, они живо объяснят тебе!»
Тем временем Зебрюк умудрился добраться до другой стороны улицы. Авто-кони немедленно заворчали, закричали своими рожками, как если бы они хотели сожрать Алису и Селию живьём, а затем рванули вперёд в едином порыве металлического лязга! Селия крепко ухватила алисину руку и принялась перемещаться на своих ногах быстрее, чем кто-либо-когда-либо перемещался на своих ногах! Алиса почувствовала, что она летит, так быстро двигалась Селия.
«Селия!» — вскричала Алиса. — «Где именно в будущем ты научилась ходить так быстро?» Но её слова потерялись в жутчайшем ветре, который создала Селия в своём безумном рывке к той стороне улицы. «Ну и ну» — сказала Алиса уже сама себе, — «наверно, если б я была Автоматической Алисой, я бы тоже умела так шустрить.» И тут вопящий поток безлошадых экипажей почти обрушился на них, желая раздавить!
Алиса и Селия сумели пересечь дорогу, будучи на волосок от грохочущего потока. (И правильно сделали, иначе вся эта басня получилась бы очень грустной. А ведь я ещё не добрался и до середины приключений Алисы в будущем. Нет уж, это просто никуда не годилось бы, если бы мои главные персонажи оказались так просто раздавленными металлическими копытами.) Обретя безопасность противоположного тротуара, Алиса позаботилась о том, чтобы схватить Козодоя, но всё, что ей удалось схватить — это единственное жёлто-зелёное перо из хвоста, которое она очень чисто выдернула из живой птицы! Сам Козодой, несмотря на потерю части хвостового оперения, отлетел весьма непринуждённо от плеча Зебрюка, исчез из виду где-то над крышей Дворца Химеры и затерялся в муравейнике домов. Зебрюк рысцой отбыл в том же направлении, оставив Алису в отчаянии вцепившейся в одинокое попугаячье перо. «Как ты думаешь, Селия» — задумчиво спросила Алиса, — «удовлетворится ли пратётушка Эрминтруда одним пером от её блудного попугая?»
«Маловероятно» — ответила Селия, — «Но взгляни сюда!» — Селия нагнулась, чтобы поднять с земли маленький кусочек чего-то. «Видимо, Зебрюк посеял это, когда спешил удалиться.» Это был фрагмент головоломки, изображающий волнистый узор из чёрных и белых полосок. Селия вручила его Алисе.
«Вот и ещё один потерянный фрагмент из моего Лондонского зоопарка» — обьявила Алиса. — «А относится он к домику зебр.» Алиса взяла кусочек и положила его в кармашек своего передничка, к другим четырём, которые она уже успела собрать. «Далеко ли мы от Дидсбери, Селия?» — спросила она.
«Недалеко» — ответила кукла, — «но мы направляемся в противоположную сторону. Почему ты спрашиваешь об этом?»
«Потому что там живёт моя пратётушка, или, правильнее сказать, жила когда-то, и нам нужно найти путь туда.»
«Только не прямо сейчас, дорогая Алиса.»
«На этот раз, дорогая Селия, я полностью соглашусь с тобой.»
И, закончив этот диалог, сладкая парочка двинулась в погоню за Козодоем, войдя в тот самый муравейник домов. Разумеется, очень быстро они снова обнаружили себя потерянными. Беда заключалась в том, что все дома были идентичными, и все улицы были идентичными. И к тому же каждая улица была плотно состыкована с каждой другой улицей. Казалось, весь мир был идентично идентичным и завёрнутым вокруг себя самого. Для Алисы всё это представляло новую непростую проблему. Но огни полыхали в утреннем небе, звуки сирен и свистки доносились с невидимых улиц, и наконец пригодилась Селия, опираясь на чью превосходную рассудительность Алиса сумела найти место, бывшее источником всего этого шума и огней.
Представь себе такую сцену, если сумеешь, дорогой читатель…
Шеренга полицейских авто (безлошадых повозок, принадлежащих полиции) стояла среди всех этих черезчур-идентичных домиков. Толпа звероподобного народа завалила собою улицу: Козлятники и Овечки, Слонюки и Мышатницы. Алиса локтями расчистила путь через этот странный зоопарк зевак. «Не могли бы Вы сказать мне, что здесь происходит?» — спросила она ближайшего полицейского.
«Произошло второе Головоломное Убийство» — важно ответил полицейский, колыхая своим мохнатым телом. — «Кошачка на этот раз.»
Лишь обратив внимание на колыхание меха, которым был покрыт полицейский, Алиса поняла, что полицейский был на самом деле полицейской собакой; вернее сказать — полицейским-собакой. Ещё одна жертва невмонии, конечно. Алиса попыталась протиснуться мимо полицейского-собаки туда, где нечто кучеобразное лежало на земле неподвижно и ужасно, под белой простынёй. Лишь одна-единственная рыжая когтистая лапа высунулась и покоилась на тротуаре.
«Как печально» — прошептала Алиса, в ужасе. (Ибо у неё тоже был котёнок, далеко в прошлом. Милая, милая Дина из позабытых теперь лет!) Вдруг ещё один полицейский-собака появился, шагая вприпрыжку по направлению к Алисе. Этот Псяк ворчал на других псяков, велел им пошевеливаться, да побыстрее! Он явно был лицом ответственным. Алиса поняла это не только по его приказам, но и по тому, что он был одет в костюм, пошитый по заказу костюм, в то время как другие полицейские-собаки носили мешковатую синюю полицейскую униформу поверх своей собачьей шерсти. «А ты кто такая?» — спросил Алису этот начальник всех собак. Его морда (хоть он и был лицом ответственным, назвать иначе переднюю часть его черепа было бы против истины) была весьма благородной масти; кремового цвета, с широкой коричневой полосой, которая пересекала её сверху вниз, и окаймлением в виде пышных бакенбардов.
«Я Алиса» — ответила Алиса.
«А я — инспектор Джек Расселл из Окружной Манчестерской Полиции. Что ты здесь делаешь, Алиса?»
«О, инспектор Расселл… Я полагаю, что это мой попугай у Вас на плече.»
Козодой и в самом деле примостился на плече инспектора Джека Расселла.
«Этот попугай виновен в препятствовании допросу свидетелей полицией» — пролаял Джек Расселл, — «и я хочу, чтоб он сию же минуту покинул моё плечо!»
«Козодой, лети ко мне» — пропела Алиса, чтобы только увидеть, как попугай отцепился от плеча Джека Расселла и полетел, но не к ней, а прямо в яркое утреннее небо, распластавшееся поверх домов; попугай направлялся в сторону центра Манчестера.
«Простите, мой полосатый друг!» — зарычал Джек Рассел на невесть откуда возникшего Зебрюка, который тыкался своим мокрым носом в простыню, покрывавшую Кошачку. — «Разве вы не понимаете, что мешаете моему расследованию кошецида?»