Какой груз упал с моих плеч, а внутри запорхали бабочки. Она боялась, что я ее отдам!!! Это, конечно, не признание в любви, но тоже не плохо. Мне так захотелось сказать ей все, что я чувствую, что я никогда ее никому не отдам! Но я боялся!

- Глупенькая! – рассмеялся я, - я наоборот не хочу тебя ему отдавать! – выдал я на радостях.

- Почему? – нахмурила она свои бровки. Что же ей ответить?

- Потому что я не знаю, куда он вас девает. Никто из проводников не знает, что Эрузаил делает с незавершенниками. Но точно известно, что ни один проводник, отдавший ему душу, больше ее никогда и нигде не видел, - сказал я то, что знал. На душе было так тяжело и неопределенно от собственной трусости.

- Может быть, он каким-то особенным способом отправляет их на суд? – вдруг сказала она, задумчиво.

- Каким это, особенным? – удивился я.

- Таким, который вам, проводникам, пока не доступен. Он же начальник! – пожала она плечами. Нет, ну как такое возможно? Как эта девушка может выдавать такие идеи и бояться ерунды одновременно? Разве мозг может работать так странно?

- Он ангел. Он не может провожать души на суд, – объяснял и думал я одновременно, - Хотя все возможно. Таких вещей нам знать не положено. Наше дело маленькое – не пропускать души, всех отправлять на суд, - я махнул головой вдоль улицы и продолжил путь. Ее признание только добавило мне легкости и радости. Сейчас мне было вполне достаточно ее желания не покидать меня!

- А как он выглядит? Ангелы и, правда, с крыльями и нимпом? – спрашивала она. Я пришел к выводу, что ее любопытство никогда не закончиться!

- Да, правда. Но у Эрузаила крылья совсем маленькие, - посмеиваясь, отвечал я. В голове сразу всплыла картинка, когда я впервые увидел его крылья и откровенно над ним посмеялся. Его это, конечно, привело в бешенство, но было прикольно. Ангел в бешенстве – неописуемая вещь. Именно тогда я узнал, что в зависимости от настроения ангела, его крылья и волосы меняют цвет. Так вот у злого ангела они становятся розовыми. По идее они должны становиться красными от ярости, но небесным ангелам несвойственна ярость в полной мере, поэтому приходится довольствоваться устрашающим розовым цветом «куриных» крыльев и «кукольных завитков»! В этом иконописцы не ошиблись – волосы у ангелов как у пупсов!

- Почему? И что в этом смешного? – удивилась она. Я понимаю ее реакцию. Если бы я сам этого не видел, тоже бы не понял, что в этом может быть смешного.

- Ничего. Просто он очень любит подшучивать над проводниками, а мы над ним. У нас это взаимное! – продолжал смеяться я. Вера нахмурила брови, чем только вызвала дополнительную волну смеха с моей стороны.

- Это долгая история! – решил я прекратить эту тему, иначе я еще долго не перестану смеяться.

- А я никуда не тороплюсь, если ты не заметил! – обиженным тоном проговорила она. На мгновенье я остановился и пристально посмотрел ей в глаза. Она улыбнулась мне. Я, наверное, сошел сума, но мне вдруг захотелось ее поцеловать. Я быстро взял себя в руки, сглотнув ком в горле.

- Я даже не знаю, как это объяснить, - замялся я, - я никогда раньше никому такие вещи не объяснял.

- Но ты же сказал, что я исключение? – подначивала она. Это мне уже понравилось. Она не только любопытна, но и настойчива!

- Да! И с каждым разом ты только лишний раз это подтверждаешь! – посмеивался я.

- Ну!!! – нетерпеливая моя Вера. Ох, нет. Не моя! Но так думать же мне никто не запрещает? Надо узнать, был ли у нее парень при жизни.

- Ну, хорошо. Понимаешь, у проводников, как и у многих обычных ЖИВЫХ рабочих, есть поощрения за перевыполнение плана, правда наказаний нет. Так вот. Поощрение получает проводник, собравший больше всех душ. Вот и устраивают проводники чуть ли не драки за лучшие участки, мухлюют и многое чего еще. А Эрузаил за всем этим следит и посмеивается.

- А что в этом смешного? И разве вам можно драться, врать? Это же грех! – на полном серьезе выясняла она.

- Хороший вопрос. А драться и врать нам действительно нельзя, но не путай некоторые схожие понятия: врать, скрывать и недоговаривать. А многие из проводников просто жульничают, но еще никому не удалось обвести вокруг пальца Эрузаила. Он уже долго на этом посту, и видел еще и не такое!

- То есть все ваши инсинуации оказываются бесполезными? – она так красиво подняла брови, что дыхание перехватило. Только покраснеть еще осталось!

- Совершенно верно! – согласился я. Зачем отрицать очевидное?

- Тогда смысл все это делать? – теперь она хмурилась. Я улавливал каждое изменением ее выражения лица. Она была прекрасна в любом виде! А наслаждался ей!

- Вот это, наверное, и смешит Эрузаила. Никому не удалось смухлевать, но проводники не теряют надежды! Это как пытаться расколоть кусок мрамора голыми руками! – уж не знаю, насколько хорошим получилось сравнение, но она поняла меня.

- Ну, теперь я его понимаю! – тихо проговорила она. Почему-то до меня смысл ее слов дошел с опозданием!

- Что? – воскликнул я, резко остановившись. Она его понимает! Что будет дальше? Что-то не хорошее появилось внутри, выжигая грудь. Воздух застрял где-то посередине пути. Что со мной?

- Ты его понимаешь? С чего это? – хрипел я. Больше ничего выдавить из себя я не смог. Я понял – я ревную!!! Докатился!

- Да, что ты так волнуешься? Просто я представила, как уморительно это смотрится со стороны. Вот и все! А что?

- Просто удивлен. Больше ничего! – мотал я головой, выбрасывая все вновь открывшиеся мне мысли и ощущения. Ох, какое же это неприятное чувство – ревность!

- А что в этом такого? Я представила, как проводники могут ругаться и драться, - посмеивалась она, когда я приходил в себя. Интересно она смеется над ситуацией, моей реакцией или над самим мной? - Ты сам то когда-нибудь пробовал посмотреть на все это со стороны?

- Нет. Я проводник. И смотрю на все это я со своей точки зрения! – грубовато ответил я. И зачем я так с ней? Она же ничего такого ужасного не сказала! И как мне теперь загладить свою вину? Я даже не помню, как надо извиняться!

Она же пошла дальше, ни сказав мне, ни слова. Сразу было понятно, что она обиделась, и было на что. Вот дурак! Следить за словами-то кто будет? Мне оставалось лишь грустно плестись рядом. Так мы шли некоторое время, пока не достигли границ моего участка. Только тогда я решился остановить ее.

- Мы пришли, - пробубнил я, - Извини, что накричал! Я…я не специально, - я так и не подобрал достойных слов для извинений.

- Да уж. Извиняю, так и быть! – вздохнула она, но в лице ничего не изменилось.

- Но ты все равно грустная. Это случайно вышло! Ну, прости! – почти умолял я. Что я еще мог?

- Все нормально. Честно. Просто я не поняла твоей реакции! – ответила она.

- Давай, не будем об этом! Если ты меня действительно простила? – не простила она меня, но тоже не хотела говорить об этом, что очень радовало. Надо срочно вспоминать, как просят извинений!

- Успокойся! Куда направляемся? Насколько я понимаю, тебе нельзя меня показывать!?! – заговорчески проговорила Вера.

- Права. А пойдем мы в мое любимое место, - улыбнулся я. Я был очень рад, что она умеет так быстро менять свое настроение. Мне, как парню, давно забывшему такие вещи, это только на руку.

- Куда? – воскликнула она, радостно.

Я ничего не ответил. Просто показал пальцем в небо, улыбнулся еще шире и, взяв ее за руку, потянул наверх. Она спокойно и безропотно последовала за мной, а у меня появился еще один благовидный предлог, чтобы прикоснуться к ней. Через пару мгновений мы были уже над спящими домами. Только одинокие фонари освещали улицы города. Я любил это место, и надеялся, что Вера разделит мои впечатления. Там очень красиво!

Я держал ее за руку и был счастлив этому. Я никогда и не думал, что такое простое прикосновение может быть таким приятным. Мы молча летели к лесу, на мою любимую крышу. Подлетев к месту, я потянул ее снижаться. Вера взглянула на крышу здания и нахмурилась.