– Товарищ капитан, разрешите сегодня собачкам след кинуть. А то давно уже в спокойной обстановке они не работали. Я возьму помощником сержанта Лаврушина?

Естественно никакой следовой работой я заниматься не собиралась. Просто подумала, что пришло время посетить развалины такого знаменитого замка.

– Добро. Только всё время будьте на связи. И чтоб без фокусов!

Понятно? И смотрите у меня с Лаврушиным, детей не наделайте.

Я кокетливо дёрнула плечиком и, поскольку начальник после своих слов покраснел как рак, поспешила откланяться. Так как и без того времени на сон оставалось в обрез.

10

Примерно в четырнадцать ноль-ноль я с трудом продрала глаза и, пошатываясь, побрела к умывальнику. Было такое ощущение, что я не спала вовсе. Однако после водных процедур мне немного полегчало.

Пора было будить Лавра. Это, прямо скажу, оказалось нелегко. Димка никак не мог сообразить, какого лешего мне приспичило в такую рань тренировать собак. Когда я всё-таки сумела втолковать Лавру, что от него хочу, он моментально проснулся и, широко открыв от ужаса глаза, сел на кровати.

– Ты что – больная? – с жалостью глядя на меня, поинтересовался Лавр.

– Я лично хочу вернуться домой живым, меня в Москве Светка ждёт. Потом, подумав, зачем-то добавил:

– А не ждёт, так и чёрт с ней! Всё равно я ещё молодой, меня ещё девушки любить будут. А ты тащишь меня на какую-то гать, сама же знаешь, что там мин полно, – продолжал канючить Лаврушин.

В конце концов мне всё это надоело и я рявкнула:

– Жду тебя на питомнике через десять минут!

Лишившись единственного слушателя, Димка тяжело вздохнул и, продолжая бубнить себе под нос что-то типа: «Наберут тут, по объявлению, разных психов. Никакого житья от них нет!» – начал покорно одеваться.

Примерно через час мы были уже на месте. «Нет, всё-таки мрачное место эта гать», – подумала я, глядя на полусгнившие кругляки брёвен и пузыри зловонных болотных газов, вырывающихся из недр трясины справа и слева от нас. Казалось, солнечный свет вообще никогда не проникал сквозь густые лапы вековых елей, растущих здесь. А целые тучи комаров мгновенно облепили нас, не желая допускать в своё царство тьмы. Да, видать сильно любил свою жену Хродвальд, раз поселился ради неё в таком жутком месте.

Чтобы случайно не наступить на какую-нибудь покрытую мхом и забытую здесь со времён войны мину, мы решили пустить вперёд на коротком поводке Дика. Он, вообще, был у меня универсальный пёс. Не знаю, поверите ли, но он и в самом деле интуитивно чувствовал металл на довольно большом расстоянии. Дик шёл первым, за ним шествовала я, ну а за мной маленькими шажками пробирался Лавр. Я объяснила Димке, что желательно идти за мной след в след и ни в коем случае не отвлекаться на пустые разговоры. Что он и старался делать изо всех сил, смешно семеня ногами. Худо-бедно, но за полчаса мы преодолели почти половину пути. Не бог весть какое достижение, но хоть я и хорохориласьась перед Лавром, на самом деле у меня самой так тряслись поджилки, что было трудно дышать. Представляю, что творилось с моим другом. Но оглядываться назад я не решалась, боясь спугнуть Лавра и следуя элементарному инстинкту самосохранения. Вскоре, как я и ожидала, Лавр как бы между делом осведомился, не слишком ли я устала, и предложил сделать привал. Мы отыскали крепкое бревно и присели перевести дух.

– Единственное, что меня успокаивает, – с некоторым пафосом произнёс Дима, извлекая из необъятных карманов банку сгущёнки, – так это то, что в это время года уже не должно быть змей.

– Да, только имей в виду, что здесь могут встретиться более опасные гады.

– Смотри, Наташка, в случае чего в моей героической гибели повинна будешь ты.

– Я-то здесь при чём? Никто тебя сюда не тащил. Сам пошёл. Признайся, что мечтал об этом всю свою сознательную жизнь. И потом, чего ты так беспокоишься, у тебя же просто беспроигрышный вариант. Или ты находишь сокровища Хродвальда, или, в крайнем случае, твоим именем назовут пограничную заставу. Представляешь, как будет гордиться твоя Светка?

– Тьфу ты чёрт, типун тебе на язык. Сама подумай, на кой чёрт я Светке дохлый. Живого дождалась бы. Дик, посмотри, твоя хозяйка окончательно сбрендила. Несёт какую-то чепуху.

– Ладно, давай быстрей доедай свою сгущёнку и пошли. А то на этот раз Пустой нас точно поимеет…

Мы стояли, затаив дыхание, и смотрели на каменную махину разрушенного замка. Крепостные стены практически не уцелели под натиском времени. То там то здесь в огромные проломы, как будто сделанные древними стенобитными орудиями, просматривалась окончательно заросшая иван-чаем территория замка. Работы, судя по всему, здесь было непочатый край. Пробираясь по заваленному обломками камней двору, я с тоской думала о том, что отыскать подземный ход здесь – наверное, всё равно что искать иголку в стоге сена. Пришлось полностью положиться на собаку. Недолго думая, я дала Дику команду: «Ищи!» Он посмотрел на меня, видимо ожидая пояснений и, не дождавшись, покорно углубился в заросли. Честно говоря, я думала, что овчарка поведёт нас к самому зданию замка, однако, как выяснилось, я ошибалась. Дик оказался чрезвычайно сообразительным псом. Он по диагонали пересёк всю территорию и, не взглянув даже на сам замок, подбежал к чудом уцелевшей башенке и начал рыть землю. Отогнав собаку, за дело взялись мы. Лавр начисто забыл о цели нашего здесь пребывания, что следовало из его восклицаний. Им, видимо, полностью овладела золотая лихорадка. Вскоре нашему взору открылся провал в земле. Я попросила Лавра подержать меня за ноги и просунув свою грешную голову в дыру, посветила фонарём. Сомнений не осталось. Вниз уходила лестница.

– Димка, нашли! – возопила я, начисто забыв о конспирации.

– Наташ, надеюсь, ты не собираешься туда спускаться? – от его энтузиазма не осталось и следа.

– Именно это я и собираюсь сделать! Ты что, хочешь остановиться на полпути?

– Да нет. Я думаю, что нужно доложить Пустому, а уж потом принимать решение, что делать дальше, – и вдруг ни с того ни с сего ляпнул. – А вдруг там немцы?

– Не смеши меня! Какие немцы? Через пятьдесят лет после войны? И вообще, при чём здесь немцы? (Если бы я только знала тогда, насколько мой друг близок к истине!) А докладывать не будем, – твёрдо сказала я, – ни за что! Пустой наверняка сразу сообщит в отряд. Сюда понаедут всякие спецы и, как это обычно бывает, ничего не найдя, завалят этот вход.

– Ну и чёрт с ним.

– А как тогда мы узнаем, куда он ведёт? Ведь может существовать ещё один или даже несколько входов. Таким образом, мы никогда не узнаем, как неизвестные попадали на остров и… – тут я сделала эффектную паузу, – уже точно не найдём несметные сокровища Хродвальда.

Кажется, последний аргумент подействовал, и мой напарник почти сдался.

– Хорошо, чёрт с тобой. Только вперёд пустим Дика, вдруг там тоже заминировано?

– Ну уж нет. Дика мы оставим здесь.

– Это ещё почему?

– Да потому, что я ему не враг. В подземелье за столько лет могли скопиться опасные газы и, если это так, то собака сразу задохнётся.

– Ага, а ты хочешь, чтобы задохнулись мы.

– Ни хрена с нами не случится. Обычно эти газы тяжелее воздуха. Если это тебе о чём-нибудь говорит.

– Ни о чём мне это не говорит. Либо пускай вперёд собаку, или я не сдвинусь с места.

– Димка, если там скопился сероводород, а он стелется по земле, то его уровень от силы будет доходить нам до колена. А на уровне головы будет нормальный воздух, вполне пригодный для дыхания. Собака же не может идти впереди нас на задних лапах. Дурья ты башка!

– Ну ладно, уговорила.

– Дик, охраняй! – приказала я и начала осторожно спускаться вниз по ступеням.

Пылища здесь была неимоверная. Ход был выложен из довольно больших гранитных блоков, которые поднимались вверх, образуя сводчатый потолок. Спуск кончился, и мы ступили на абсолютно гладкий пол. Сверившись с компасом, я знаком подозвала Лавра и сказала: