ЧТО Я ПОДУМАЛА
Я слегка поджала губки,
Словно думала:
«Ну что ж,
Согласовывать поступки
Ты теперь со мной начнешь.
Будешь вскакивать с постели
И бежать на голос мой.
И тебя в тиши ночной
Песни петь у колыбели
Научу я под луной.
И смогу,
как ни работай,
И в десятый раз и в сотый
Помешать тебе на дню,
И отцовскою заботой
Я тебя обременю.
Заведу свои порядки,
И, как маленький, играть
Ты со мною будешь в прятки,
Будешь, словно на зарядке,
Головою вниз стоять.
Будешь ты мне подчиняться,
Делать то, что прикажу,
То заставлю рассмеяться,
То возьму и рассержу.
То займусь сама игрою,
То включится вся родня
И, как старшую, порою
Будет слушаться меня.
Любопытство — не причуда,
Всех вопросами дойму:
«Для чего?..
Зачем?..
Откуда?..
Сколько?..
Где и почему?..»
И тебе еще придется
Много раз наверняка
Превращаться в иноходца,
Мне — в лихого седока.
И теперь тебе не просто
Задержаться где-нибудь
И домой вернуться поздно,
Дверь толкнув тихонько в грудь.
Может девочкою малой
Быть посредник и судья —
Все размолвки между мамой
И тобой улажу я.
А случись,
в краю высоком
У тебя вдруг ненароком
Мысль мелькнет на миг один:
«Эх, родился б лучше сын!» —
Мысль мелькнет, и станет видно
По лицу по твоему,
Что тебе, поэту, стыдно
Этой мысли самому.
Если брови сдвинув тучей,
Загрустишь ты от невзгод,
Я — весенний теплый лучик —
Растоплю на сердце лед».
ВСЕХ ЦАРЕЙ ГЛАВНЕЕ ДЕТИ
Для родных на белом свете
Всех царей главнее дети,
И важней сановных лиц,
И любимее цариц.
Стал брильянт,
хоть мал, как точка,
Славой ценного кольца,
Так и маленькая дочка
Станет славою отца.
И во мне — твоей кровинке,
Словно солнышко в росинке,
Для тебя — таков закон —
Будет мир весь отражен.
Сердце греет человека,
Не скупится на тепло,
Хоть само оно от века,
Словно искорка, мало.
С первой маленькой смешинки
Смех рождается всегда,
А метель седым-седа
С первой маленькой снежинки.
Ниву желтую не сложно
Увидать за колоском,
И соленый берег можно
Видеть в камушке морском.
А за вишенкою алой
Лето красное встает,
А за девочкою малой —
Вся семья и целый род.
Край, что исстари не робок,
Край, что исстари высок,
Край, где, знатные, бок о бок
Встали Запад и Восток.
Я ПРОЩАЮСЬ С ДОМОМ, В КОТОРОМ РОДИЛАСЬ
День за днем бежал к апрелю,
И сверкая и лучась.
Дал приют мне на неделю
Дом, в котором родилась.
Дом весь белый, словно утро
Преулыбчатого дня.
Стал гостиницей как будто
На неделю для меня.
Но у мира на примете
Новорожденные дети —
Не теряют зря минут
И быстрей грибов растут.
Потому, что есть дороги
И морская синева,
Солнцу кланяется в ноги
Пробужденная трава.
Потому, что манят дали,
Голубея ради нас…
«Счастлив будь, не знай печали,
Дом, в котором родилась!»
И, хоть мне покуда мало
Дней еще, не только лет,
Я сестрою старшей стала
Для родившихся вослед…
Няни в глаженых халатах,
Няни в роли провожатых
Хором мне,
не как-нибудь,
Пожелали:
«Добрый путь!»
Тут часы, как будто в сказке,
Тут и градусника ртуть,
Подскочившая от ласки,
Мне сказали:
«Добрый путь!»
А у самого порога,
Где исток брала дорога,
Где на солнце таял снег,
Ждало двадцать человек.
В чувствах родственных прилежный,
Надо мной сомкнулся круг,
И ко мне с любовью нежной
Протянулось сорок рук.
И поэт к орлиным кручам
Сердцем рвался оттого,
Что меня признали лучшим
Сочинением его.
И, похожий на мальчишку
Озорством своим чуть-чуть,
Ветер, мчавшийся вприпрыжку,
Крикнул мне:
«Счастливый путь!»
Зайчик солнечный веселый
На меня решил взглянуть,
Тополь веточкою голой
Мне махнул:
«Счастливый путь!»
А горы, крутой и властной,
Словно выдохнула грудь:
«Здравствуй, маленькая! Здравствуй!
Поздравляю! Добрый путь!»
Плыли белые, как хлопок,
Облака в сквозной денек.
«Добрый путь!» —
сказал Восток.
Запад, ставший с ним бок о бок,
То же самое изрек.
Край небес вдали задела
Моря синего волна.
Как зовут меня?
«Зарема!»
Кто я?
«Девочка одна!»