Киссинджер, уже надёжно контролируя все разведывательные данные США в качестве всемогущего советника по национальной безопасности президента Никсона, захватил также контроль и над внешней политикой США, за несколько недель до начала октябрьской войны Судного дня убедив Никсона назначить его госсекретарем. То есть в тот период Киссинджер совмещал два поста: главы Совета по национальной безопасности в Белом Доме и госсекретаря – что никому не удавалось сделать ни до, ни после него. Ни один человек в течение последних месяцев правления Никсона не обладал столь абсолютной властью, как Генри Киссинджер.

Рис. 16. Нефтедолларовые займы Нью-Йорка Третьему миру породили долговой пузырь, который Волкер проколол в 1979 году, заперев развивающийся мир в условия МВФ, которые позволили индустриальному Северу по дешёвке скупать сырьё для своих нужд – современный вариант былого британского империализма

После встречи в Тегеране 1 января 1974 года было принято второе увеличение цены на нефть больше чем 100%, и эталонные цены ОПЕК на нефть достигли 11,65 долларов за баррель. Это было сделано, по слухам, по требованию шаха Ирана, получившего тайный приказ от Генри Киссинджера. Шах знал, что за свое возвращение к власти в 1953 он был обязан ЦРУ и поддержке из Вашингтона. Как уже отмечалось выше, ещё в 1972 году он определил свою судьбу, заключив секретное нефтяное соглашение с Никсоном, согласно которому национальные доходы Ирана, так же как и семьи Пехлеви будут управляться через «Чейз Манхэттен Банк». ^{773} Государственному департаменту, который в тот момент был под властью Киссинджера, ничего не сообщили о тайных махинациях Киссинджера с шахом. ^{774}

С 1949 года по 1970‑й цены на ближневосточную сырую нефть в среднем составляли около 1,90 долларов за баррель. Они поднялись до 3,01 доллара в начале 1973 года, когда на роковом собрании Бильдербергской группы на Сальтшёбадене обсуждалось будущее неотвратимое 400%-ное повышение цены ОПЕК. К январю 1974 года это 400%-ное повышение стало свершившимся фактом.

После того, как в августе 1971 года Никсон устранил механизм обмена на золото, офшорный рынок евродолларов немедленно распух до размеров, которые начали затмевать внутренний американский банковский рынок. Затем, к середине 1970-х, вслед за 400% повышением цены на нефть ОПЕК, рынок евродолларов достиг стоимости приблизительно свыше 1,3 триллиона «горячих денег». Интересно, что к концу 1980‑х годов объём одних только международных доходов от продажи наркотиков, который отмывался через эти офшорные банки «горячих денег», превысил оборот приблизительно 1 триллион долларов в год. Крупные нью-йоркские и лондонские банки проследили за тем, чтобы именно они получали львиную долю доходов от торговли наркотиками.

Лондонский евродолларовый банковский рынок стал основным центром огромной операции по рециркуляции нефтедолларов, предоставляя средства с депозитов доходов от добычи нефти ОПЕК из офшорных лондонских банков Аргентине, Бразилии, Польше, Югославии, Африке и другим странам-импортёрам нефти, которые жаждали этих долларов, поскольку только на них можно было закупать подорожавшую нефть ОПЕК после 1974 года.

Контрреволюция Денежного Треста

Как уже было показано, к началу 1970‑х годов американская экономика была не совсем здорова. Решение в августе 1971 года в одностороннем порядке разорвать Бреттон-Вудские соглашения и отменить конвертацию доллара в золото на деле стало началом конца Американского века, системы, которая базировалась на сильнейшей в 1944 году экономике в мире и её устойчивой валюте.

После августа 1971 года долларовая система в новом бумажном воплощении (фиат-деньги[37]) прошла несколько этапов. Первый этап, описанный выше, можно было назвать этапом «нефтедолларовой» валюты, в которой могущество доллара опиралось на 400%‑ое повышение стоимости нефти на мировом рынке, оцененном в долларах, и на очень выгодной рециркуляции тех же нефтедолларов через США, Великобританию и избранную горстку других международных банков в лондонском Сити, налоговом убежище евродолларов. Этот этап продолжался примерно до конца 1970‑х годов.

Второй этап новой долларовой системы был обеспечен удачным ходом Волкера по повышению процентной ставки в октябре 1979 года и продлился примерно до 1989 года, когда падение Берлинской стены открыло банкам Уолл-Стрит обширную новую область для долларизации и грабежа активов. Это открытие границ, объединённое с колоссальным экономическим ростом Китая как члена ВТО, открыло мировой экономике перспективы для решительного понижения заработной платы, наиболее резко проявившемуся в индустриальных странах.

В 1997 начался следующий этап в этой новой после 1971 года долларовой систем на фоне направляемых политическими причинами атаками хедж-фондов на уязвимые валюты быстрорастущих экономических систем восточноазиатских «тигров» (Таиланд, Филиппины, Индонезия, вплоть до Южной Кореи). Именно этот этап в значительной степени ответственен за массовый переток долларов США в резервы азиатских центральных банков, чтобы построить долларовые запасы в качестве защиты против возможной новой спекулятивной атаки. После 1998 приток сотен миллиардов долларов азиатских капиталов раздул пузырь информационных технологий на фондовом рынке в 1999-2002 годах.

Заключительным этапом долларовой системы, возникшей после августа 1971, стала «финансовая революция» (или революция в финансовом деле) Алана Гринспена, которые он начал после краха в 2001-2002 годах пузыря акций информационных технологий на фондовом рынке. Своей мощной поддержкой революции в финансах, ипотечному кредитованию и другим активам, таким, как страхования выпуска новых бондов, Гринспен помог развернуть «революцию секьюритизации», которая в 2007 году завершилась крахом, когда пузырь секьюритизации недвижимого имущества лопнул.

Трёхсторонняя схема Дэвида

Однако 1973 год и разразившийся нефтяной кризис отметили важнейший поворотный момент в глобальной стратегии могущественного американского истеблишмента вокруг Дэвида Рокфеллера и его братьев.

Решение влиятельных кругов вокруг Рокфеллеров (англо-американского нефтяного картеля и связанных с ним банкиров) провести рукотворный крупный шок в результате роста глобальных цен на нефть во время войны Судного дня в октябре 1973 купило для доллара ещё несколько лет жизни в качестве основы глобальной экономической и торговой системы, но это было сомнительное основание. Необходимы были ещё более смелые действия, чтобы обеспечить финансовое господство гигантских банков и транснациональных корпораций, сгруппировавшихся вокруг Совета по международным отношениям и Рокфеллеров.

В 1973 году Дэвид Рокфеллер был председателем Совета по международным отношениям и главой семейного банка «Чейз Манхэттен Банк». Он полагал, что необходимо расширить политическую основу американского влияния, создав новую международную организацию, которая будет частной и «только по приглашениям», подобно Бильдербергским встречам. Но, в отличие от последних, круг приглашённых на которые ограничивался американскими и европейскими лицами, принимающими решения, у новой организации Рокфеллера будет три полюса – Северная Америка, Европа и Япония, с которыми можно будет взять под свой контроль зарождающийся обширный азиатский рынок. Именно это назвали Трёхсторонней комиссией.

Поскольку Япония расцветала в качестве экономического чуда Азии, чувствовалось, что и японские рынки и японские цели должны были быть приведены в более близкое соответствие со стратегическими целями нью-йоркских властных кругов.