Выдавила кислую мину. О да, тут есть с чем поздравлять. Прямо задохнусь сейчас от нахлынувшей на меня радости!

  Выпученные глаза Олега и Настьки - это надо видеть. Пожалуй, это воспоминание я пронесу сквозь все года, и оно останется одним из моих самых любимых.

  Это даже настроение мне подняло. Какая же я все-таки странная!

  - Как? - выдохнули одновременно они.

  - Как-как, - проворчала я. - А как это бывает обычно? Сестрой, получается, я вам прихожусь. Старшей сестрой, - тут я довольно улыбнулась.

  Раньше-то я была всего лишь кузиной, пусть и старше них. Но они ведь дети главы семьи, а я вроде не была. А теперь... мы, оказывается, наравне. При этом я все опять в выигрыше. Я же, выходит, старший ребенок!

  Что ни говори, а есть все-таки в этом что-то приятное!

  - Не может быть такого! - воскликнула Настька. - Да это все розыгрыш, наверное! Мама, скажи, что это была шутка.

  Все молчали. Я все еще довольно практически скалюсь, находя для себя все новые и новые плюсы в создавшемся положении. И даже тот факт, что я как бы замужем и не имею возможности развестись, стал казаться мне не таким уж и плохим. Может, еще не все потеряно. Выход есть всегда. И даже в этой запутанной ситуации я смогу его найти. Во что бы то ни стало.

  - Нет, дорогая, это все правда, - тем временем глухо откликается Каролина.

- Марго - моя старшая дочь, и я горд, что это именно так, - встревает мой отец.

  Теперь Настька уже на пару с матерью сверлит меня злобным взглядом. Зато Олег будто бы даже повеселел. С чего бы это?

  - Итак, новость оглашена. Всем спасибо за внимание.

  Я начала вставать. Нет у меня желания лишние мгновения сидеть в обществе семейки Адамс.

  - А тебя, Марго, я попрошу пройти в мой кабинет, - настиг меня голос отца.

  Я пожала плечами и последовала за ним. Что еще такого он собирается мне сообщить?

  Он закрыл за мной дверь и указал на кресло. Я села. Он устроился в противоположном кресле.

  - Думаю, ты была шокирована всем этим, - он вздохнул. - Не так, совсем не так я собирался сообщить тебе эту новость.

  - А как? И когда? Или это открылось бы только в твоем завещании?

  - Не дерзи мне, - его голос стал суше, и я подавила желание съежиться.

  - Ох, прости, что я не воспитана в таком же ключе, что и остальные твои детки, - состроила я рожицу, внутренне надеясь, что он мне ничего не сделает. - Побочные действия от сокрытия правды о моем истинном... положении в семье.

  Он закрыл глаза. Успокаивается, наверное. Тем временем я с любопытством оглядывала кабинет. Здесь я была всего пару раз, и то ради приватных бесед, когда меня отчитывали. Как же я могла забыть, что меня даже ругал-то не человек, которого я всю жизнь считала отцом! Как я не замечала всего этого на протяжении стольких лет?

  - Этот кабинет со временем станет твоим, - подал голос отец

  Я пожала плечами, гадая, смог ли он успокоиться.

  - Станет уж наверное.

  - Послушай, я понимаю, что ты, возможно, рассержена, удивлена, но это не повод, чтобы вести себя подобным образом.

  - Откуда ты можешь знать, что я всегда не веду себя именно так? - тут же вспылила я. - Ты столько раз вмешивался в мою жизнь, ты хвалил меня, ты же и ругал, но что ты на самом деле знаешь обо мне? Каков мой характер? Что я люблю, а что - нет? Кто мои друзья? Какие у меня личные проблемы? Ты вряд ли этим интересовался, а теперь пытаешься меня переучить. Уж прости, что так разочаровываю тебя.

  - Ты не знаешь всего, Марго.

  - А что мне нужно узнать еще? Мало мне того потрясения?

  Повисла тишина. Меня вдруг посетила запоздавшая мысль. А не переборщила ли я?

  - Я намеревался рассказать тебе, как так получилось, что ты всю свою сознательную жизнь считала своим отцом моего брата, - с каменным лицом проговорил отец.

  - Я внимательно тебя слушаю.

На какую-то секунду не подумалось, что он не станет рассказывать. Но спустя пару секунд отец вздохнул, словно решив для себя что-то, и начал рассказывать.

  - Как ты уже знаешь, твою мать звали Рената. Наверняка Петр рассказывал тебе хотя бы что-то о ней.

  Я кивнула. Рассказывал, но нестерпимо мало. Только имя и некоторую историю их встречи. Видоизмененную, как я теперь понимаю. Раньше я считала, что это потому, что ему больно вспоминать, теперь же понимаю, что он просто не хотел врать больше, чем ему уже приходится.

  - Я встретил ее довольно необычно. На тот момент твоя мать заканчивала школу. Я же пришел навестить своих бывших учителей после стольких лет. Мы столкнулись пару раз там, в школе, а потом и на улице. Она была красивой, твоя мать, - он мечтательно улыбнулся воспоминаниям, и я вдруг осознала, что он любил ее. - Красивой, умной и обаятельной. И она знала это. Наверное, я влюбился в Ренату еще тогда. Не я один, как оказалось. На тот момент у нее был молодой человек. И, к моему бесконечному удивлению, им оказался тот, кого я меньше всего ожидал. Пашка Егоров, мой старинный друг.

  Я в шоке уставилась на отца. Пашка Егоров? Это же отец Даниила! Наши отцы дружили в детстве? Вот это новость!

  - Да, тогда мы еще были друзьями, - словно прочитав мои мысли, продолжил отец. - Наши семьи враждовали, прямо как сейчас, но мы хотели быть выше этого. Мы были друзьями несмотря ни на что. И когда я узнал, что Рената - его девушка, я отошел в сторону. Всего лишь одна девушка не стоила целой дружбы. Но я не учел лишь один момент - Рената мне не просто нравилась, - он вздохнул. - К тому моменту я уже любил ее. И мне было больно видеть ее с другим. Я жутко ревновал. Она смеялась не для меня, а для Пашки, который не особо ее ценил. Пашка привык, что ему достается все самое лучшее. А Рената была лучшей. И Пашка считал, что она просто обязана быть рядом с ним. И я решил, что это неправильно. Я пытался образумить Пашку, но он же упертый, а тогда это было еще и подкреплено юношеской уверенностью во всем. Он не стал слушать. Даже обвинил меня, будто бы я специально настраиваю Ренату против него. Мы тогда впервые поссорились. Так все и началось. Я стал бороться за нее. И в то же время пропасть ссоры между мной и Пашкой росла. Он, прежде невосприимчивый к негативным сказаниям своего отца, вдруг начал прислушиваться к ним. И однажды он просто стал окончательно уверенным, что вся наша дружба была огромнейшей ошибкой его жизни.

  Я слушала, затаив дыхание и даже не перебивая. Никогда, еще никогда я не была так близка к правде.

  - Но отпускать Ренату он не собирался. К тому времени я уже достаточно долго общался с ней, чтобы понимать, что ей не нравится отношение Пашки к ней. Но она не могла с ним расстаться. Их семья была почти такой же по строению, что и наша. Не полностью, конечно, они уже теряли многие свои ценности, но идея связующего брака не исчезала. Рената должна была выйти замуж за Пашку, чтобы укрепить их семейный бизнес. И тогда я придумал идею создания сети магазинов. Это Петр потом додумал и предложил вместо этого создать супермаркеты. И мне нужен был совладелец, который смог бы вложить в это деньги, которые должны были в быстром времени окупиться с лихвой. И я обратился к отцу Ренаты с предложением. Он вкладывает деньги в мой бизнес, я женюсь на Ренате как доказательство в серьезности моих намерений.

  Я округлила глаза. Да не может быть! В бизнес отца вкладывался отец Каролины! Но ведь тогда... Моя мать и Каролина...

  - Он согласился, потому что не дурак и понимал, что это выгодно, даже выгоднее чем бизнес Егоровых. Так мы с Ренатой и поженились. Пашка рвал и метал. Не мог простить мне, что я увел ее у него из-под носа. Я не обращал на это внимание. Он же был просто уязвлен, что кто-то выбрал не его. Зато мы с Ренатой были счастливы. И спустя некоторое время выяснилось, что она беременна. Мы были рады, пока не выяснили, что ей опасно для здоровья рожать. Но она отказалась делать аборт. Она сказала, что даже если умрет, то хотя бы подарит мне ребенка, который напоминал бы мне о ней. Я смирился с ее решением. Беременность шла тяжело, но Рената держалась. Она же и придумала тебе имя, когда узнала, что у нее родится дочь, - он невесело усмехнулся. - Мы знали, что эти месяцы, возможно, последние в ее жизни. И потом она родила тебя. Здоровую, и уже тогда неуловимо похожую на нее. За ее жизнь боролись лучшие врачи, которые только там были. Но они не смогли ее спасти. Не смогли остановить кровотечение, не смогли помочь. И она умерла, оставив мне тебя.