• немного помочь потомственным мастерам поддержать промыслы (поскольку игрушками, которые демонстрируются детям, можно играть, они со временем портятся, затем закупаются новые, существуют постоянные отношения с мастерами и устойчивый оборот продукции).
Организация создана в 1998 г. как общество любителей народного искусства «Традиция». Руководит ею с самого начала существования Алексей Санкин, 52-х лет, выпускник Педагогического института по специальности «История», однако в школе работать не пришлось, так как со студенческих лет и до 1992 г. находился на комсомольской работе, в начале 1990-х годов работал в ЦК ВЛКСМ в отделе пропаганды и культуры. Затем был разнообразный опыт работы в новых рыночных условиях — в регионах, вначале по распространению западной благотворительной помощи, затем серия попыток организовать собственный бизнес. Дефолт 1998 г. окончательно показал Алексею, что это не его дело. К тому же незадолго до этого у него погиб отец, после которого осталась большая коллекция игрушек традиционных народных промыслов, которые тот собирал всю жизнь. Возник вопрос, что делать с коллекцией, и в этот момент оказалось, что он неплохо подготовлен для работы с ней. Во-первых, эти игрушки окружали его с детства (у отца было что посмотреть) и он многое знал о них, хотя никогда раньше об этом не задумывался. Во-вторых, во время работы в ЦК ВЛКСМ в отделе культуры ему также приходилось сталкиваться с мастерами, какие-то игрушки ему дарили, поэтому была и своя небольшая коллекция. В-третьих, комсомольский опыт, связи и близость к педагогической сфере помогли быстро представить и структурировать клиентскую сеть.
…Поскольку я работал все-таки в ЦК и занимался организационной работой, то для меня, сами понимаете, организовать райком комсомола и выставку — очень много вещей схожих. Если вы когда-то организовывали пленум райкома, то выставку уж всегда организуете.
На первом этапе (в конце 1990-х годов) предприятие существовало в форме выставок и семинаров для детей, организованных на грантовые средства. Первая выставка коллекции прошла в московском Музее декоративно-прикладного искусства, имела большой успех, ее продлевали. Информация распространялась через районные департаменты образования и школы. Выставки проходили на спонсорские средства — фонда Сороса, ЮНИСЕФ, даже партии Жириновского, в конце 1990-х это было еще реально. Затем стало понятно, что деятельность может быть самоокупаемой, было арендовано помещение, и организация заработала на постоянной основе в нынешнем виде.
Основной социальной проблемой, на решение которой направлена деятельность организации, является умирание потомственных народных промыслов. Оно началось еще в советское время, а в рыночное продолжилось. Между тем, по мнению руководителя, за утратой идеологической цельности и общей цели, с переходом к рыночным преобразованиям, приходит понимание необходимости другого принципа единства — общей истории, общих истоков. В советское время это никому не было нужно.
На моей памяти четыре промысла, они умерли безвозвратно… А вот игрушка, она в коллекциях осталась. Возродить потом этот промысел — это практически невозможно… Когда уходит носитель вот этого всего, носитель традиции, с ним умирает и этот промысел… Чтобы не умерли промыслы… к ним нужно возбуждать интерес, чем, собственно, мы и занимаемся. Мы и закупаем у них игрушки, и мы их пропагандируем — вот наша основная функция.
Это принципиальная позиция руководителя, чтобы в музее была игрушка только потомственных народных мастеров, а не художественная игрушка вообще. Историческая традиция складывается из множества факторов и создает особые формы гармонии и простоты.
Почему вот игрушка, она вся разная…, хотя сюжеты одинаковые? …Прежде всего от материала, какая глина. Глины же больше 300 сортов. Где-то глина хорошо тянется, там вот эти вытянутые филимоновские игрушки получаются, где-то глина не тянется вообще, там они приземистые такие. Потом зависит еще от того, в каком районе. Юг — краски более сочные делает, север — более тусклые…Много разных факторов. И, как вам сказать, иногда, когда этим начинают заниматься профессиональные художники, вообще получается уродство. Как это ни парадоксально. Профессиональный художник, он старается улучшить, он старается что-то привнести свое в эту фигурку… и получается хуже. Почему? Да по одной простой причине. Мастера, они же не вчера начали лепить эту игрушку. У этого мастера потомственного лепил отец эту игрушку, дед лепил, прадед, прапрадед, и Бог его знает, сколько там поколений, да? Все это как бы складывалось… Сколько было перепробовано различных [форм]…
Хотя на сегодняшний день руководитель предпочитает себя позиционировать скорее как социальный предприниматель-одиночка, в ходе своего становления организация опиралась на множество организационных и социальных связей — комсомольских, педагогических, музейных, кроме того, контакты с традиционными мастерами не прерываются по сей день. Отказ руководителя от серьезной кооперации и партнерства в сегодняшних условиях связан как с негативным опытом сотрудничества в бизнес-среде в 1990-е годы, так и со стремлением к экономической независимости. Важность последней обосновывается сокращением донорских ресурсов в 2000-е годы. Кроме того, распространение информации о деятельности организации, необходимое в первое время в большом объеме, сегодня не требуется потому, что предприятие заняло свою нишу и известность в районе, и потому, что дальнейшее расширение деятельности пока маловероятно. Сегодня для связи с потенциальными клиентами используется, по выражению руководителя, «сарафанное радио».
Мы находимся сейчас в застывшем состоянии. Как бы потенциал есть, причем потенциал достаточно большой. Мы работаем 11-й год уже.
По словам руководителя, у них в запасе достаточное число новых программ занятий по новым и продолжающимся курсам для разных возрастных групп детей. В то же время для расширения не хватает материальных ресурсов, прежде всего на аренду помещения. [54] Но это невозможно с коммерческой арендной платой, это главный ограничитель роста.
Органы власти должны быть заинтересованы в таком предприятии, как мое, но они не выполняют даже то, что положено. По постановлению Правительства Москвы общественная организация, занимающаяся детьми, работающая в сфере культуры и спорта, имеет право на аренду помещения от города по ставке 900 рублей кв. метр [в год — A.M.]. А мы сейчас платим 180 тысяч в месяц.
Государство ссылается на то, что помещений нет, и предлагает найти помещение самим, но арендодателям не нужны льготники.
У нас лежит проект на дом народной игрушки, под этот проект нужно 800 кв. метров, а у нас здесь 382. Комплекс из себя будет представлять несколько экспозиций, в том числе сменные, где действующих мастеров можно было бы сюда вытягивать и делать галерею и выставку-продажу их работ. Где сейчас народные игрушки можно купить? Негде их купить. Кафешка нужна… Библиотечка небольшая нужна, литературу постоянно мамаши спрашивают. Демонстрационная мастерская нужна. Ребенок должен видеть, как это делается.
Сейчас надумали проект в Питере. Попросили, подали, уже третий раз подаем на президентский грант. Третий раз отказ. Ничем не мотивируют. Ничего не объясняют…
Кроме того, руководитель уверен, что при расширении можно было бы уменьшить цену на билет, организация за счет вала только выиграла бы.