***

Я замечаю его случайно – возле высокой стойки в холле он покупает кофе, зажимая плечом трубку телефона, и что-то одновременно пишет. И внутри разливается бурное первобытное желание присвоить, заклеймить, схватить, оглушить и забрать в свою пещеру. Но его же хрен утащишь? Он же будет втыкать в меня свои острые негнущиеся правила. Я же чувствую, что его зашкаливающий самоконтроль не позволит мне расписать игру по своим правилам. Он не удобный, он не гибкий, он… парень.

Моя ладонь ложится в паре сантиметрах от его.

– Мне двойной эспрессо, будьте добры, – улыбаюсь я баристе. – Давно не виделись, – это уже самураю, все так же не поворачивая головы.

Просто не могу. Я, шагнув в его приватную зону, как будто попадаю в его четко очерченный мир, и меня заклинивает в той позе, которую он выбрал для меня. Но я чувствую ребром ладони тепло его кожи. Эта незначительная мелочь, которую и контактом-то назвать нельзя, почему-то туманит разум и заставляет сжаться в почти болезненном спазме сердце. Я опускаю глаза на стойку и не могу оторвать взгляд от рук, моей и его. Между ними всего два сантиметра. Руки одинаково напряжены и почти подрагивают от желания сорваться со стойки. Один жест. Я вдруг четко осознаю, что у меня есть право только на один жест, который либо даст шанс, либо лишит его, и без вариантов. Я накрываю его руку, и его пальцы расходятся, принимая мои и сплетаясь в крепкий замок.