Бюро по сохранению культурного наследия племени хопи воспользовалось законами о сохранении исторических памятников, чтобы влиять на решения, связанные с историческими памятниками, находящимися на территории их резерваций и прилегающих территориях. В этой организации, финансируемой племенем, работает археолог племени, несколько археологов по проектам, специалисты по культуре хопи. Ее целью является сохранение «духовной и культурной сути хопи… включая археологию, этнологию, поиск украденных святынь, восстановление и сохранение языка хопи» (Дж. Фергюсон и другие — J. Ferguson and others, 1995). Бюро по сохранению культурного наследия племени хопи разрабатывает планы участия в исследовательской деятельности жителей деревень, членов кланов и религиозных сообществ. Поскольку историей кланов и знанием ритуалов редко делились с членами других кланов, не говоря уже о тех, кто не является индейцем, жизненно важным является участие в такой работе стариков, хранителей священного знания.

Бюро активно сотрудничает с совещательной группой, в которую входят представители всех общин, кланов и религиозных обществ народа хопи, священнослужители, то есть те люди, которые обладают информацией, важной при принятии решений по УКР. Процесс консультаций занимает много времени, но это необходимо для того, чтобы преодолеть те подозрения, которые существуют у хопи в отношении археологов и западных ученых. Хопи указали, что их участие в такой работе не означает, что они одобряют определенный проект или строительство. Они никогда не простят уничтожение памятника, но могут порекомендовать меры по смягчению негативных последствий для памятника от разного рода работ. Они исходят из того, что лучше иметь письменный документ о памятнике, чем вообще ничего, таким образом, память о нем не будет утеряна.

Понятие памятника, достойного сохранения, у хопи намного шире, чем это трактуется в федеральном законодательстве и законах штатов. Они и другие группы коренных американцы рассматривают любой археологический памятник как традиционную культурную собственность, которую следует защищать и не трогать. Этот же термин — традиционная культурная собственность — применяется к гробницам, священным местам, ручьям, источникам, а также к доисторическим местам, которые не несут на себе отпечатков деятельности человека, но в названии которых отражается какое-либо доисторическое или историческое название. Таким образом, археологические памятники играют главную роль в сохранении и передаче потомкам культуры хопи.

С практической точки зрения такое широкое определение, которое сегодня принимается многими археологами, поднимает интересные проблемы. Например, хопи хотят, чтобы их памятники были зарегистрированы в археологических базах данных, но при этом они хотят сохранить в тайне расположение некоторых из них. Археологи и хопи совместно разрабатывают такие точные определения (дефиниции) памятников, чтобы учитывать такие моменты.

Многие коренные американцы заинтересованы в сохранении памятников, но им не интересна археология как таковая. Хопи, однако же, интересуются археологией, тем, как археологи собирают и анализируют данные. Некоторые старейшины хотят сравнить археологические находки со своей собственной системой знаний. Т. Дж. Фергюсон со своими коллегами (1995) указывали, что совпадение археологических и традиционных сведений часто объясняется контекстом ритуальных знаний хопи. Например, пророчества о времени, когда даже зола, оставшаяся после предков, будет использована для подтверждения их прав, ассоциируются у хопи с методами флотации при исследовании археологами древних очагов.

По мере того как обе стороны все больше узнают друг о друге, представления хопи о том, что является законным исследованием, постоянно эволюционируют, как и сама археология. В то же самое время члены племени чувствуют необходимость получать новые сведения о своем прошлом, потому что они не хотят терять свою уникальность, идентифицированную как хопи (Фергюсон — T. J. Ferguson и др., 1995; другие примеры смотри у Рэвенслут — Ravensloot, 1993).

Сотрудничество между коренными народами и археологами выходит далеко за рамки управления культурными ресурсами и митигации (системы мер, уменьшающих вредные последствия для памятников при строительстве, и проч.). Речь идет об уважении и деликатности в отношении ценностей и надежд других людей ради общего блага.

Мы говорили об УКР главным образом в США. Но сохранение прошлого и защита культурных ресурсов являются общемировой проблемой (Клир — Cleere, 1989; 1986; Лейтон — Layton, 1989; О’Киф — Prottand O’Keefe, 1984; Шмидт и макинтош Schmidt and McIntosh, 1996). Неконтролируемое строительство и воровство древностей на археологических памятниках затрагивают все страны. Пока национальные правительства пытаются достичь компромисса между потребностями развития страны и беспокойством о своем прошлом, многие археологические памятники и культурные ресурсы стоят перед угрозой разрушения. Особенно сложная ситуация в развивающихся странах. После обретения независимости в 1950–1960-х годах бывшим колониям оказывалась большая экономическая помощь, делались значительные инвестиции, и развитие экономики стало доминирующей темой (Клир — Cleere, 1989), хотя связанные с последствиями строительства, урбанизации и эксплуатации природных ресурсов проблемы стали источником беспокойства. Экономическое развитие принесло ожидаемое улучшение жизни, но усилило угрозу для археологического прошлого. Начали разрушаться естественные и исторические ландшафты, которые раньше никто не беспокоил.

В нашем мире многих взаимосвязанных культур приключенческий туризм часто рассматривается как желанный приток иностранной валюты. Археологические памятники стали источником доходов в США, Европе, Азии, Южной Америке, Центральной Америке (Брюнер — Bruner, 1996; Экечукву — Ekechukwu, 1990; Айсэр — Isar, 1986; Лейтон — Layton, 1989). Но этот источник благосостояния увеличил угрозу со стороны строительства и международного мародерства в поисках продаваемый древностей. Эта сторона экономического развития привлекла внимание международной общественности к сохранению археологических ресурсов. Процесс экономического развития в 1960-х годах, за которым последовало движение в защиту окружающей среды в 1970-х годах, привел многие страны к принятию законодательства, которое приходило на смену устаревшим, неэффективным законам менее напряженной эпохи, предшествовавшей Второй мировой войне (Cleere, 1989).

Именно эти законы породили такое явление, как УКР (Хатт — Hutt et al., 1993:15; Мессенджер — Messenger, 1989; Шмидт и Макинтош — Schmidt and Mclntosh, 1996). В 1972 году ООН была разработана программа защиты окружающей среды (UNEP), которая быта нацелена на уменышение негативный последствий экономического развития. В 1988 году ЮНЕСКО запустила программу «Всемирное десятилетие культурного развития» (Серагелыдин и Таборов — Serageldin and Taboroff, 1994). В ней подчеркивалась потребность в признании культурной составляющей экономического развития. Отдельные страны предпринимали различные шаги для улучшения практики управления культурным наследием (примеры законодательства и его исполнения см. у Эринз — Arinze, 1990; Макинтош — Mclntosh, 1994; Шмидт — Schmidt, 1996b). Такая обеспокоенность международного сообщества стала результатом осознания того, что археологическое наследие является невосполнимым и невозобновляемым ресурсом.

К сожалению, эта проблема связана с тем, что в большинстве стран по закону допускается частное владение археологическими ресурсами, что, например, делает проблематичным возвращение многих скелетов индейцев, находящихся в частных коллекциях. Движение за репатриацию останков достигло своего апогея при принятии Закона о защите и репатриации могил коренных американцев от 1990 года. Этот Закон защищает могилы коренных американцев на федеральных и племенных землях и требует от музеев и государственных агентств проведения инвентаризации своих фондов и репатриации останков, имеющих отношение к живущим сегодня народам. В настоящее время археологи при раскопках памятников, где могут быть обнаружены захоронения, работают совместно с общинами коренных американцев.