— Коулс, куда тебя понесло? Мы внутри Дома, сейчас войдем в зал. У нас все тихо, а у тебя? Коулс, ответь, мы же беспокоимся!

— Не дергайся, у меня все в порядке, — стараясь говорить спокойно, ответил Пол. Скоро закончится толпа и нужно будет замолчать. — Продолжайте банкет без меня. Когда я завершу дело, я сообщу, а до того времени передатчик отключу, он будет мне мешать.

— Какое дело? Не валяй дурака, Пол! — Тео начал злиться.

— Я иду за Харахом. Он встречал нас в этой толпе. Я надеюсь выяснить, где он тут обосновался. Прости, я не мог говорить об этом при ней, она бы меня не отпустила.

Челлт молчал несколько секунд, видимо, переваривая информацию.

— Ох и вмажу я тебе по уху при встрече! — безнадежно ответил он, наконец.

— Обязательно! — почти обрадовался Коулс. — Удачи вам!

— И тебе, — мрачно отозвался Тео, и Пол отключил передатчик.

С площади Харах вышел довольно быстро, свернув на одну из зеленых улочек — чем они отличались, кроме названий, Пол так и не осознал. Весь Торан очень напоминал земные небольшие городки на морских побережьях — зелень, солнце, чистые ровные дорожки и небольшие, редко выше трех этажей, светлые дома. Разве что, в отличие от земных, дома оттари непременно были круглыми или с очень плавно закругленными углами. Пол поискал глазами название улицы, отметил его, надеясь на свою визуальную память — языка оттари он не знал. Дальше стоило рассчитывать только на нее же, на память. До сих пор Коулс не жаловался на внутренний автопилот. Если однажды он побывал где-то, то повторно дорогу находил легко, как будто по путеводителю.

Брать селлит Харах не стал. С одной стороны, это было удобно для Пола, с другой — настораживало. Видимо, Мусена не хотел светиться в общественном транспорте. Или это ловушка.

В зале, посередине, на зеленом круглом ковре-возвышении их ждали трое сьерр. Лиэлл, не замедляя шага, прошла по зеленой дорожке, ступила на пологий подъем, заменяющий привычные ступени. Майкл и Виктор давно уже шли рядом с ней, Тео — чуть позади.

Остановившись в паре шагов от посла Сьенны, соэллианка склонилась в традиционном поклоне сьерр — скрестив руки так, чтобы ладони лежали на противоположных плечах. В ту же секунду, практически одновременно с ней, поклонились три серые фигуры в центре возвышения. Земляне, как их попросила еще в клэйм-капсуле Лиэлл, повторили это движение. Выпрямившись, Майкл встретил цепкий взгляд одного из рептилоидов.

— Приветствую тебя, шас-Каччир, — первой начала церемонию приветствия посол Соэллы. — Приветствую и вас, шас-Шеррт и шас-Расст.

Только когда посол Каччир начал отвечать, Майкл сообразил, что Лиэлл произносила свои реплики на сьеррхе.

— Наш привет тебе, элиана Лиэлл, — с трудом выговаривая мягкие звуки титула и имени соэллианки, проговорил сьерр хрипловатым шуршащим голосом, от которого у Майкла по спине прошел знакомый холодок. — Мы рады встрече на этой гостеприимной планете и надеемся на благоприятный исход переговоров для наших обеих рас.

— Примите мои искренние уверения в том, что я возлагаю на эту встречу те же надежды, что и вы, шас-Каччир, — произнесла тем же официально-вежливым тоном соэллианка, и Майкл сперва даже не осознал, что именно она сказала в следующую секунду, не меняя интонаций: — Также я надеюсь на то, что вы и ваши спутники больше не будете использовать ваш дар видеть разум для проникновения в сознание моих друзей и телохранителей. Они находятся под моей защитой, и всякий вред, причиненный им, я буду рассматривать как покушение на меня. Это было предупреждение, шас-Каччир. Пока только предупреждение.

Сказанное сопровождалось легким наклоном головы и темным взглядом, от которого сьерры чуть качнулись назад.

— Мы приносим извинения, — торопливо, но все так же, не теряя достоинства, ответил посол Сьенны. — Больше мы не причиним неудобств вам и вашим слугам, пусть свидетелями моим словам будут Пять Глаз.

При упоминании Пятерых все сьерры совершили ритуальный поклон со скрещенными руками. Лиэлл осталась неподвижной, лишь снова склонив голову. Майкл повторил ее жест, отметив боковым зрением, что Виктор последовал его примеру.

— После приветствий и принесенных извинений, мы хотели бы перейти к обсуждению точного времени начала наших переговоров, элиана, — предложил Каччир.

Пол шел за Мусеной уже с четверть часа. Похоже, Харах собирался пройти полгорода, добираясь пешком до окраины. Он шел, не оборачиваясь, не останавливаясь ни на секунду. Коулс отметил, что они заметно прибавили шагу с тех пор, как покинули площадь. Опять поворот. Странно, почему так пустынны улицы. Видимо, все жители стянулись сейчас к центру или… Или Харах специально выбирает заведомо безлюдную дорогу. Не успел Пол осмыслить это предположение, как за очередным поворотом путь ему преградил высокий плотно сложенный человек в легкой спортивной одежде темно-зеленого цвета. Чуть раскосый разрез глаз и желтизна кожи выдавали в нем потомка азиатов. Чуть дальше, с интересом глядя в упор на Пола, стоял Харах.

— Ты идешь за мной от самой площади, гладиатор, — не приближаясь, почти весело сообщил он. — Не ожидал увидеть тебя вне арен. У меня хорошая память на лица, как и у тебя. Я узнал тебя еще три месяца назад, когда увидел рядом с ней в каком-то репортаже. Не знаю, насколько ты хорош как телохранитель, но вот как сыщик ты совсем никакой.

— Что тебе от нее нужно? — Пол не спускал глаз с высокого человека, узнав в нем телохранителя Хараха. Кажется, Мусена соскучился по боям.

— О! Ты не забываешь о своей работе, — Харах издал низкий хрипловатый смешок. — Похвально. Только лучше бы тебе было не покидать свою хозяйку, поверь мне, на своем месте ты бы ей сейчас больше пригодился. А так ты принесешь пользу мне. Я был уверен, что ты клюнешь. Вы, дуболомы, так предсказуемы!

Видимо, эти слова были сигналом, потому что телохранитель беззвучно прыгнул вперед, нанося стремительный удар в голову Коулса. Тело среагировало раньше, чем сам Пол осознал опасность, и цели он не достиг.

А вот это плохо. Телохранителей Харах держал не для красоты — Пол и раньше знал, что все они были преданными слугами, отличными стрелками и, что сейчас явно было самым главным, мастерами современного джит-кун-до — сложного гибрида древних единоборств, у истоков которого стоял легендарный Брюс Ли. За пятьсот лет учение Ли трансформировалось в самое совершенное боевое искусство, владели которым в полном объеме по-прежнему лишь немногие. Увы, в их число Пол Коулс не входил, и сейчас ему предстоял один из самых сложных боев за всю его карьеру гладиатора. Честно говоря, он предпочел бы встретиться еще раз со шкасстом. Но выбора у него не было. Натренированный в смертельных боях, где интуиция играет не последнюю роль, Пол чувствовал, что за спиной стоят как минимум двое. Его не выпустят. Остается только драться.

Пока все эти мысли проносились в голове, Коулс автоматически, полностью доверившись рефлексам, уклонялся от ударов нападавшего. Два из них пришлись вскользь по левому плечу и в голову. Телохранитель Хараха был сосредоточен и абсолютно невозмутим. Пол признавал, что тот правильно не волнуется. Еще пара минут в таком темпе, и сам он начнет выдыхаться — скорость была слишком высока даже для него, тренированного человека. А противник был свеж, как перед началом поединка.

Ого! Последний бросок азиата был удачным — перед глазами все на секунду поплыло, а рука от точного удара в левую часть груди на мгновение отнялась. Пол инстинктивно прогнулся, следуя по направлению атаки, и, резко упав, перекатился назад. Когда он вскочил на ноги, рука уже действовала, а место удара лишь слабо ныло. Встретив взгляд неожиданно расширившихся глаз противника, Пол мысленно улыбнулся. Телохранитель не ожидал, что смертельный удар, который он наносил, не достигнет нужного результата. Никогда ты не дрался на арене, подумал Коулс. Там можно и не такое поймать. Жить захочешь — будешь держать и более сильные удары.