Командиры штаба артиллерии 7-й армии в период советско-финляндской войны 1939—1940 годов. Второй слева Л. А. Говоров

Все это стало предметом детального обсуждения на нескольких военных совещаниях, проведенных Центральным Комитетом партии после завершения боев в Финляндии. Военная промышленность получила новые задания для ускорения перевооружения армии; в Генеральном штабе шла разработка новых полевых и боевых уставов. Произошли значительные перемены в руководстве Наркомата обороны, Генерального штаба. Наркомом обороны был назначен Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко, его заместителем — генерал армии К. А. Мерецков, начальником Г енерального штаба — генерал армии Г. К. Жуков. При Наркомате обороны была создана Главная инспекция по всем родам войск.

Перемещения коснулись й многих других лиц высшего и старшего командного состава, в том числе и Леонида Александровича Говорова. С. К. Тимошенко, К. А. Мерецков, Г. К. Жуков имели возможность оценить деловые и волевые качества Говорова еще до советско-финляндской войны, в период его службы на Украине. Деятельность Говорова во время прорыва линии Маннергейма, как будто и на второстепенной роли, подтверждала, что это человек глубоких военных знаний и огромной энергии. Леонид Александрович назначается заместителем генерал-инспектора артиллерии в Главном артиллерийском управлении[21]. Ему присваивается звание генерал-майора артиллерии. А в мае 1941 года Нарком обороны выдвигает кандидатуру Говорова на пост начальника Артиллерийской академии имени Ф. Э. Дзержинского. Назначение состоялось, но спустя три недели начинается война, и уже в июле 1941 года Леонид Александрович на фронте.

Назначение Говорова начальником артиллерии Западного направления вполне логично: назначенный главкомом этого направления Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко уже давно высоко оценил глубокие военные знания генерала Говорова.

Вскоре создается Резервный фронт под командованием генерала армии Г. К. Жукова. Говоров назначается туда начальником артиллерии. С этого момента и вплоть до разгрома немцев под Москвой боевая деятельность Л. А. Говорова проходит в значительной степени под влиянием и руководством Г. К. Жукова.

ПОД МОСКВОЙ

Великая битва под Москвой описана во многих исторических трудах. Раскрыты хроникально и глубоко боевые действия различных армий, дивизий, частей всех родов войск. Названы имена тысяч героев в этом народном подвиге. Оценена по заслугам деятельность крупнейших советских полководцев и военачальников. Нас в данном случае интересует роль Леонида Александровича в ходе боев за нашу столицу. И прежде всего — в какой период сражения и при каких обстоятельствах артиллерист Говоров стал командующим 5-й армией на центральном, Можайском, участке обороны столицы.

Вернемся немного назад. В августе 1941 года шесть армий Резервного фронта (34, 31, 24, 43, 32 и 33-я) под командованием генерала армии Г. К. Жукова составляли второй оперативный эшелон, располагавшийся позади войск Западного фронта. Но в начале сентября Ставка в весьма спешном порядке посылает Жукова в Ленинград, где 13 сентября он вступает в командование Ленинградским фронтом, который в это время вел упорные бои с врагом уже у стен Ленинграда. Прибыв в Ленинград, Жуков попросил Ставку направить в его распоряжение Говорова. Видимо, он оценил боевые качества Говорова-артиллериста и хотел иметь его своим помощником в труднейший период борьбы за Ленинград. Однако Ставка не могла в тот момент удовлетворить эту просьбу.

6 октября 1941 года, едва стабилизировалась линия фронта на юго-западном и южном подступах к Ленинграду, Ставка отозвала Жукова в Москву. Последовало назначение его командующим Западным фронтом. Генерал-майора артиллерии Говорова переводят из Резервного фронта на Западный начальником артиллерии.

В своих воспоминаниях о великой битве под Москвой Маршал Советского Союза Г. К. Жуков пишет о сложнейшей обстановке, создавшейся тогда на всем Западном направлении:

«Немецкая группа армий «Центр», как мы теперь знаем, насчитывала в своем составе более 1 миллиона человек, 1700 танков и штурмовых орудий и свыше 19 тысяч орудий и минометов. Ее действия поддерживались мощным 2-м воздушным флотом, которым командовал генерал-фельдмаршал Кессельринг. Гитлер директивой от 16 сентября поставил группе армий «Центр» задачу: прорвать оборону советских войск, окружить и уничтожить главные силы Западного, Резервного и Брянского фронтов и затем, преследуя остатки войск, захватить Москву, охватывая ее с юга и севера.

30 сентября 1941 года противник начал наступление против войск Брянского фронта, а 2 октября нанес мощные удары по войскам Западного и Резервного фронтов. Особенно сильные удары последовали из района севернее Духовщины и восточнее Рославля по войскам 30-й и 19-й армий Западного фронта, а также 43-й армии Резервного фронта. Немецко-фашистским войскам удалось прорвать нашу оборону. Ударные группировки врага стремительно продвигались вперед, охватывая группировку войск Западного и Резервного фронтов» [22].

Государственный Комитет Обороны возложил защиту рубежей, находившихся в пределах 100 километров к западу от столицы, на Западный фронт, а непосредственных подступов к Москве — на войска Московского гарнизона.

Стремительно развивавшиеся события требовали стремительных, волевых и в то же время точных решений, организующих войска, штабы, население. Дни, ночи, часы были уже вне всяких пределов переполнены напряжением духовных и физических сил всех: на поле сражения, на командных пунктах полков, дивизий, армий, в Ставке Верховного Главнокомандования, на заводах и в партийных комитетах, в домах и на улицах Москвы. Завязались бои уже на Можайской линии обороны, где различные соединения и части объединяются в 5-ю армию под командованием генерал-майора Д. Д. Лелюшенко.

Вспоминая об этих днях, Лелюшенко рассказывает, как в первую же ночь организации обороны на Бородинском поле к нему приехал по поручению генерала Жукова начальник артиллерии фронта Леонид Александрович Говоров. Именно с ним Лелюшенко определял построение боевых порядков пехоты, артиллерии, танков и противотанковой артиллерии для отражения атак, которые вот-вот должны были начать в этом месте части немецкого 40-го моторизованного корпуса из 4-й танковой группы генерал-полковника Хепнера. Хепнер рассчитывал легко пробить дезорганизованную, на его взгляд, оборону столицы по кратчайшей прямой — через Можайск.

Дмитрий Данилович Лелюшенко, воин с пламенных лет гражданской войны, бывший конник, а впоследствии опытный танкист, человек горячей, неукротимой энергии и подвижности, стремившийся, как правило, находиться лично в зоне ближнего боя, встретился ночью на Бородинском ноле накануне кризисного для Москвы боя с человеком одной закалки и лишь иного склада характера.

Л. А. Говоров (слева) и П. Ф. Иванов. 1941 год

«...Глуховатым голосом Говоров изложил свои соображения об использовании противотанковой артиллерии и согласовании ее действий с танками и пехотой, посоветовал, как лучше построить боевые порядки армии в обороне»[23]

Стройный, подтянутый, спокойный, и в такую ночь Говоров с первого взгляда внушал к себе уважение. Мелкий штрих: грозная обстановка не помешала Лелюшенко и Говорову в коротком промежутке бессонной ночи неторопливо выпить по стакану горячего чая. И снова они и член Военного совета армии П. Ф. Иванов склоняются над картой, готовясь к жестокой битве.

Это было II—12 октября 1941 года. Утром началось сражение на историческом поле русской славы. Через три дня, во время отражения очередной вражеской танковой атаки, Лелюшенко был ранен и вывезен с поля боя. Вот тогда и вступил в командование 5-й армией Леонид Александрович Говоров.