Ну, что ж. Всё равно они чересчур странные. Мать не прочь слегка пофлиртовать и немного с придурью. У Страсти же был циничный взгляд повидавшей жизнь двадцатилетней.

— Чем собираетесь заниматься, покуда будете ждать у моря погоды? — спросила мисс Т.

— Высплюсь. А ещё, наверное, потрачу какое-то время на беспокойство о том, что скажет моя женщина, когда я вернусь домой из скитаний.

— Вы любите читать? У нас есть несколько книг. В основном для украшения. Спросите Страсть. Она прочла их все. Может, что порекомендует.

Я взглянул на Страсть, которая так буднично пожала плечами, мол, подумаешь, — как это могут делать только подростки.

— Спасибо, Страсть, — меж тем, Диди с намёком посмотрела на меня. Новый, улучшенный, более зрелый я подумал, что мы могли бы восхитительно провести время, особенно, если к нам присоединится непревзойдённая мисс Т, правда, мне всё же придётся найти себе занятие на оставшиеся двадцать три с половиной часа в день. И наверняка кто-нибудь стуканёт Тинни ещё до того, как я сниму ботинки. В итоге я ограничился тем, что сказал:

— Да, я умею читать. С удовольствием расширю свой кругозор. Так что буду счастлив, если Страсть принесет мне что-нибудь.

В ту секунду я ещё думал о минутах, часах или, на худой конец, паре дней.

Мисс Т вывела дарования из комнаты. Провожая их взглядом, я задумался, не жульничают ли они. Предполагаемая мать не только вела себя моложе, она и выглядела соответственно.

— Мои обязательства перед Контагью не оставляет мне иного выбора, кроме как дать вам всё, что пожелаете. Сделайте милость, будьте разумны. И, прошу, не высовывайтесь, — сказала мисс Т.

Я послал ей воздушный поцелуй.

Она легонько хлопнула дверью.

Я установил раскладушку рядом с ней.

Пока я сплю, бездельничаю или читаю, любому незваному гостю придётся отпихнуть её прежде, чем войти.

12

Ожидание, когда Морли поправится, наскучило очень сильно и очень быстро. Пока я был ручным мальчиком Тинни, порастерял всю сноровку переносить бесконечное ничегонеделанье.

Тинни не отличается терпением. Это передалось и мне.

У Страсти были необычные читательские вкусы. Первое, что она мне принесла, был сборник пьес Джона Спасителя, в который входила всё ещё идущая «Рауста, королева Демененов», в которой Тинни играла главную роль на премьере в Мировом театре Макса Вейдера.

— Ты поклонница?

— Он рассказывает удивительные истории.

Самые сумасбродные он сочинял о себе.

— Я с ним знаком.

— Он ваш друг?

— Нет. Он встречается с женщиной по имени Торнада, с которой я дружу, — или вроде того, когда не вмешиваются страсти.

— Ух ты. Я бы хотела встретиться с ним.

Отношение девицы внезапно переменилось. Я подавил циничную улыбку.

— Может, когда-нибудь. Когда всё закончится, — я заметил, что Морли не интересовал Страсть, когда матери не было рядом. Я спросил:

— Ты была знакома с Морли до того, как его принесли сюда?

— Не я. Диди была. Я так думаю.

Она назвала свою мать Диди.

— А есть ещё что-то кроме пьес? — любопытно, кто их издавал и как. Когда-то у меня была задумка, но она предполагала использование сотни крысюков, чтобы делать копии.

Кип Проза мог бы, наверное, рассказать мне, как такое провернуть. Если это не его рук дело.

— Есть несколько исторических свитков. Нудная писанина о былых временах. Кто-то оставил их, когда не смог заплатить по счету. Майк никак не сподобится их продать, — малышка наклонилась ко мне ближе и прошептала: — Она иногда выпендривается. Считает себя выше всех.

Интересно. Это пригодится. Я впитывал всё, умение слушать возвращалась.

Когда сидение взаперти меня порядком утомило, я откинул простыню со своего друга.

Морли получил восемь глубоких колотых ран. И в придачу дюжину порезов. Вдобавок у него была прекрасная коллекция синяков и ссадин от пинков, ударов дубинками и волочения по земле.

Я надеялся, что Белинда приложит ухо к земле на случай, если найдётся хвастливый идиот, который не сможет удержать язык за зубами и разболтает о том, что он сделал.

Люди говорят мне, что я слишком много думаю. Чаще всего вещи именно таковы, чем кажутся. Попытки выжать больше — неблагодарная затея.

Я считаю, что когда перестаёшь верить в странные заговоры, вовлекающие множество преданных друг другу людей, то ты полностью созрел для того, чтобы странности настигли тебя.

Я размышлял о таких вещах, и наоборот, пытался отделаться от них или придать им хоть какой-то смысл, подставляя в уравнение Морли. Ничего путного не складывалось.

Делать было нечего, только дожидаться, когда он сам всё объяснит.

13

Кто-то пихнул дверь с такой силой, что удар по раскладушке разбудил меня.

Я вскочил на ноги. Приставил раскладушку к стене. Настроение у меня было не из лучших, когда я открыл дверь.

Моим недоброжелателем оказалась мисс Т.

— Какого чёрта? В такое время разумные существа… — выпалил я.

Я принюхался. Пахло странно.

— Заткнись, Гаррет.

Мисс Т пришла не одна. С ней была Белинда Контагью.

Запах шёл из-за моей спины. Я взглянул на окно. Снаружи была темень, только виден был на три четверти полный месяц.

— Какого чёрта?

Нижний край одной из занавесок был смещён в сторону на фут. Достаточно, чтобы увидеть луну на безоблачном небе. Окно было приподнято примерно на три дюйма. Я оставлял окно закрытым и зашторенным.

Запах шёл снаружи.

Я забыл о грубиянках в коридоре. Происходило нечто более страшное. Мне надо было быть благодарным за то, что они разбудили меня.

Я подошёл к окну. Оно открывалось недостаточно широко, чтобы я смог высунуться наружу, но чувствовалось, что каждая тень по ту сторону улицы скрывала что-то мерзкое.

— Я не справляюсь. Белинда, похоже, я не гожусь для этой работы. Давай, я спрошу поспокойнее, что случилось?

Белинда заметила казус с окном.

— Я привела знахаря, — она и мисс Т отодвинулись в сторону.

Маленький, кругленький, лысый человек прошёл между ними. Он понюхал воздух.

— Я надеюсь, это не от вашего пациента.

На знахаре была унылая чёрная одежда, вышедшая из моды вот уже лет сто пятьдесят. Вполне заслуженно. Щёголь Морли должен был отпрянуть даже в коме.

Знахарь принадлежал культу, называвшемуся Дети Света. Или Угасающий Свет. Главным догматом было отсутствие половых сношений. Также они были воинственными пацифистами, из тех, что готовы выбить из вас сопли, если вы попробуете заявить, что война и правда может что-то решить. До кучи они ревностные благодетели человечества, но настолько самодовольные и самоуверенные, что большинство людей испытывают к ним омерзение. Они содержат столовые для бедняков, приюты, бесплатные клиники. Они претендовали на управление полностью коррумпированной главной благотворительной больницей Танфера, Бледсо. Они делают много хорошего для многих людей. Их знахари немного практикуют магию. Холм закрывает глаза на отсутствие у них лицензий на работу, потому что они ограничиваются благотворительностью.

Я по натуре циник. Когда речь заходит о Детях, меня больше всего интересует, где они берут финансирование.

Спасение жизни друга Королевы Тьмы могло бы стрясти серьезные пожертвования. Если, конечно, она не решит утопить знахаря, чтобы он не проболтался о состоянии Морли или его местонахождении.

— Прошу прощения, — сказал безымянный толстяк. Никто нас не представил. Он протолкнулся вперед и плюхнул свой саквояж у изголовья кровати. Он начал осматривать то, что осталось от моего друга.

Я подозвал Белинду к окну. Используя большой и указательный палец левой руки, я измерил зазор перед тем, как закрыть окно.

— Как только он будет в состоянии перенести это, я хочу перевезти его к себе.

— На Фабричный спуск или Макунадо-стрит?

— Макунадо. Туда за ним никто не пожалует.