— Софи? Так неожиданно… Тебя вчера и сегодня не было на занятиях в гимназии, и я подумала, что ты больна. Собиралась в субботу проведать тебя.

— Ах, Лора! — София, залившись слезами, бросилась подруге на шею. — Меня к тебе привели ужасные события, но я верю, что ты сможешь мне помочь.

— Хорошо, Софи, что в моих силах, я сделаю. — Лариса, освободившись от объятий, предложила: — Давайте перейдем в гостиную. Я поставлю самовар — горячий чай не помешает в такую погоду.

— Благодарю, Лора, ты, как всегда, права. — София повернулась к своему спутнику. — Познакомься — это господин Журба Адам Николаевич.

— Мне гораздо приятнее, когда меня называют по имени, — отозвался «клетчатый» господин.

В гостиной их встретила мама Ларисы, кутающаяся в теплый шерстяной платок.

— Добрый день, Анна Ивановна, — поздоровалась София. — Как ваше здоровье?

— Каким оно может быть в мои годы, София? — грустно произнесла Анна Ивановна. — Возраст подобен временам года, и сейчас у меня осень. А что это такое, ты можешь понять, взглянув за окно, — то же творится со мной.

— Вы прекрасно выглядите, Анна Ивановна, — слукавила девушка, с жалостью глядя на осунувшееся лицо женщины, желтоватое из-за постоянного пребывания в квартире, но та лишь покачала головой и удалилась в свою комнату.

— Что случилось, Софи? — спросила Лариса, когда она и гости расположились за круглым столом. — Какая помощь тебе требуется?

— У меня есть кузина по отцу, нашего возраста, — Эмилия. Она вместе с родителями живет в Белой Церкви, учится в седьмом классе местной гимназии. Мы с ней очень дружны, ты должна ее помнить — она меня часто навещала.

— Ты нас познакомила в прошлом году на Рождество, — кивнула Лариса, и в ее памяти возник образ хрупкой девушки, чересчур бледной и застенчивой, постоянно отводящеи взгляд в сторону.

. — Так вот, — у Софии на глаза навернулись слезы, — почти месяц тому назад она пропала!

— При каких обстоятельствах это произошло, Софи?

— Никто этого не знает, известно лишь, что в тот день она была в гимназии. Мои родители узнали об этом давно, но оберегали меня от этого ужасного известия, все надеялись, что она найдется. Только когда я изъявила желание навестить Эмилию на ее именины, 11 октября, они мне рассказали о происшедшем несчастье. Я вместе с отцом съездила в Белую Церковь и там узнала ужасные вещи. Оказывается, Эмилия не единственная, кто в последнее время пропал там бесследно!

— И что же, полиция занимается розыском пропавших?

— Совсем напротив. Лора! Сначала они активно проводили поиски, а сейчас бездействуют, прикрываются разными отговорками! Прошу тебя, помоги нам!

— Погоди, Софи, но в этом деле я никоим образом не смогу вам помочь.

— Ты помнишь. Лора, недели две тому назад какой-то полицейский чин на тебя случайно налетел и рассыпал рисунки? Ты тогда еще сказала, что эта встреча будет иметь продолжение. Так вот. Лора, это был пристав из Белой Церкви, и именно тогда он приезжал, чтобы просить губернских сыщиков помочь в розыске пропавших. А ты уже тогда предчувствовала что-то плохое!

— Это просто совпадение, Софи, не более того. Я сказала тогда первое, что мне пришло на ум.

— Однако уже не раз. Лора, исполнялось то, что ты предсказывала. Ты и твои удивительные карты.

— Я не Кассандра, чтобы пророчествовать, — возразила Лариса, но, посмотрев на опечаленное лицо подруги, более мягко добавила: — Розыск — это дело полиции. Возможно, ты заблуждаешься, считая, что они ничего не предпринимают.

— Разрешите мне, милые барышни, вмешаться в ваш разговор, — подал голос молчавший до этого молодой человек.

— Господин Журба является частным сыщиком, его нанял мой дядя Карп Никифорович, отец Эмилии, — пояснила София.

И Лариса вспомнила, кого ей напоминает этот мужчина в клетчатом костюме — человека с обложки книги «Записки о Шерлоке Холмсе». Только знаменитый сыщик был высокого роста, худощавый и с трубкой во рту, а этот был полноватым коротышкой и, по-видимому, некурящим.

— Сударь, вам нравятся произведения английского писателя Артура Конан Дойла? — пряча усмешку, спросила Лариса.

— Меня зовут Адам. Прошу меня называть так, оставив фамилию, «господина» и «сударя» в покое. Просто Адам.

— Как вам будет угодно, сударь… Адам. Что же вы хотели рассказать? — вернулась к прерванному разговору Лариса.

— К моему большому сожалению, я приступил к розыску барышни Эмилии совсем недавно, а после ее исчезновения прошло уже довольно много времени. Если бы меня привлекли раньше, то уже были бы результаты. Не могу с вами согласиться, барышня Софи, относительно действий полиции. Они по-прежнему занимаются розысками пропавших, но уже не так активно. Дело в том, что из пропавших пяти человек на сегодня обнаружены двое — мальчики-гимназисты.

— Они просто пожелали поиграть в войну, — вставила София, — и с исчезновением моей кузины это никак не связано.

— Молодые люди, скажем так, не пользовались достаточным уважением среди товарищей по гимназии и ощущали из-за этого некую ущербность. Прочитав в газете господина Шульгина[12] статью о тринадцатилетнем герое, сбежавшем тайком от родителей на фронт и вернувшемся в скором времени с «Георгием»[13] на груди, решили повторить его поступок. Их задержали через три недели в Галиции, недалеко от передовой. Поэтому полиция считает, что подобное могли совершить и барышни, но пристав Леопардов в это верит с трудом и требует от своих агентов продолжать поиски. Его возможности ограничены — не хватает людей, средств и, главное, отсутствует основание для проведения сыска. Поэтому уважаемый господин Карп Никифорович больше надежд возлагает на меня, чем на полицию.

— Вы полагаете, что можете больше, чем полицейский пристав? — не смогла скрыть иронию Лариса.

— Да, полагаю, — важно ответил частный сыщик, — У меня достаточно опыта: я выявил шайку воров, регулярно кравших штуки материи из магазинов Голубева и Шмуклера; раскрыл аферу, целью которой было вымогательство денег у господина Лубковского. Я не ограничен во времени и средствах, как полиция, и также имею своих осведомителей. Ко всему прочему, с приставом Леопардовым у меня весьма хорошие отношения и он обещал сообщать обо всех новостях по этому делу.

— Лора, ведь ты можешь бросить на картах и узнать, жива или нет несчастная Эмилия? — Голос у Софи дрогнул, и на глаза навернулись слезы. — Или даже сможешь подсказать, где ее искать?

— К сожалению, Софи, ты преувеличиваешь мои возможности. Я попробую посмотреть по картам, но не уверена в результате — у меня еще мало знаний и опыта. Вот если бы была жива моя бабушка, то, возможно, она смогла бы чем-нибудь помочь.

— Лора, я тебя очень, очень прошу! — И София снова залилась слезами.

Лариса обняла подругу и пообещала:

— Я сделаю все, что в моих силах, но вы мне рассказали слишком мало. Я тебя прошу, Софи, успокойся и зайди к моей маменьке, а я немного посекретничаю с господином Журбой.

— Адамом, барышня, — напомнил частный сыщик.

— Хорошо, Лора, Я не буду вам мешать, — согласилась София и вышла из комнаты.

— Хотелось бы узнать от вас больше подробностей об этом деле. — Лариса устремила пристальный взгляд на сыщика, и тот, еще мгновение назад собиравшийся ответить: «Не знаю, что вам и сказать, барышня», — покраснел, сник и покорно пробормотал:

— Что вы желаете знать, барышня?

— Конечно же, все, что знаете вы. И не говорите мне, что у вас нет предположений относительно того, где искать несчастную Эмилию.

— Отчего же — есть. Несколько лет тому назад в Васильковском уезде обосновалась община скопцов, — тут Адам сконфузился. — Пардон, барышня!

— Продолжайте! — потребовала Лариса.

Адам лишь подивился властному тону этого юного создания, а еще непонятной робости, охватившей его, и тому, что послушно выполняет ее требования.