- Давай! А уж я придумаю, как это компромат заюзать, муа-ха-ха...!

- Вот еще! - Усмехнулся Кэнсэй. - Тут кого-то «старым» назвали. А у старых больных китайцев расценки...

- Тут кто-то скрытые камеры возле нашей «раздевалки» установил... - Все присутствующие потрясенно уставились на Хоноку - в ее пальчиках откуда-то появилась и замелькала керамическая пилочка для ногтей такого же кислотного, что и купальник, цвета. - Не знаешь, кто...? Ну, и ладно, у Сигурэ-онее-сан спрошу, когда они с Ми-тян вернутся!

- Ладно-ладно-ладно... только фоткать сама будешь - чтоб все по-честному... э-э-э... «по чесноку»! Ну, я тебе только «трех китов» помогу выставить и светофильтр подберу...

- Йаху-у-у! Школа допроса и вербовки семьи Сирахама не знает осечек!

- Чему там нашего ученика дома учат! - Возмутился Сакаки.

- Да-а-а... какая-то оч-ч-чень нездоровая обстановка сложилась в семье нашего ученика! - Покивал Акисамэ.

+++

Внизу о скалы лениво разбивались волны. Как любая тропинка в горах - эта петляла и терялась, потом вновь находилась. Шедший впереди Старейший бросил через плечо:

- Все очень просто, Кен-чан. Вначале мы поговорим, я тебе кое-что расскажу, тебе станет скучно, а потом... потом я буду тебя УБИВАТЬ!

Хотя бы теоретически есть возможность, что я смогу сейчас от него удрать? Ну, или поставим вопрос по-другому: на сколько лишних секунд жизни я могу рассчитывать, если предприму сейчас что-нибудь активное?

- ... Вот, обрати внимание, Кен-чан - мобилизация всех систем организма: выделение адреналина, частое поверхностное дыхание, зашкаливающий пульс. И - самое главное - начинается изменение состояния сознания: выделение главной цели «как выжить», сужение и сосредоточение внимания, обострение зрения, слуха, осязания, обоняния, памяти... И это только тысячная часть того, что происходит с тобой в момент смертельной опасности! Здорово, правда? Вполне нормально для любого живого организма. А уж если этот организм обладает хоть толикой разума... В такие моменты человек способен творить чудеса!

Сверхчеловек мечтательно покачал головой. Кажется, даже глаза зажмурил от каких-то приятных воспоминаний:

- И все эти чудеса - следствие измененного состояния сознания. Помню, как один умный человек очень правильно сказал: «Если веры в вас будет с рисовое зернышко...» Или рис у них там не рос тогда? Может, маковое зернышко? Или...? Совсем старый стал, кхе-кхе, забываю! Да и не важна точность фразы - главное, смысл! А смысл в том, что изменив свое сознание, человек способен на многое... «Многое» - это я сильно упрощаю... ну, в применении к тебе, Кенчи. На самом-то деле горизонты куда шире, и практически не ограниченны... в нашем мире. Ты уж мне поверь... Но тебя сейчас, наверняка, интересуют частности: такая ерунда, как стать сильнее, быстрее, выносливее. Да? Ну, для начала - сойдет и это... - Старейший вдруг оборвал себя. - Тебе как...? До этого момента - понятно?

- Да, Старейший.

- Ну, ты - умный мальчик, Кен-чан. - Довольно и даже гордо покивал Старейший, будто моя сообразительность - это его заслуга. - Ты не находишь странным, что мы не пытались научить тебя всяческим штучкам - «циркуляции ци», «энергетическим ударам»?

- По-моему, все эти «внутренние энергии» и «банкаи» - и есть ерунда, Старейший. Антинаучная ересь и самообман. Желание что-то сделать, не вставая с дивана. Как утверждение, что магия существует...

Старейший расхохотался искренне, весело:

- Хо-хо-хо-хо-хо! И кто это у нас тут отвергает существование магии! Смотри, Кенчи! - Старейший осмотрелся и показал пальцем. - Смотри вон на тот камушек! Внимательно! Пах!

Старейший, подкинул указательный палец, будто после выстрела. Камень, на который он показывал, где-то с футбольный мяч размером, хрустнул, покрылся сеткой трещин и осыпался щебенкой.

- Сигурэ? Из «Выхлопа»? - Неуверенно предположил я, оглядываясь.

- И откуда же? - Хитро спросил Старейший.

Действительно, мы как раз проходили узкий проход между двумя скалами. Стрелять тут можно было... ну, разве что сверху.

- Заминировали камень?

- Чувствуешь запах взрывчатки? - Откровенно оскалился Старейший. - Слышал звук взрыва?

М-да...

- К тому же эта смешная русская пукалка до сих пор не чищена после вашей возни в джунглях. А девочка без тебя категорически отказывается ее разбирать. А ведь Сакаки так ее уговаривал, так уговаривал... Он же такой винтовки никогда не видел! А все потому, что ты привык комментировать процесс разборки-сборки... Подсадил, можно сказать, хо-хо-хо!

Да. Вот это был более весомый аргумент. Но - это же мастера Редзинпаку! - с ними надо быть начеку! Они те еще фокусники! Я отошел от веселящегося старика подальше и под снисходительным взглядом поднял камень с кулак размером:

- А если этот попро...?

Старейший ласково-ласково прищурился, и через секунду с моей ладони осыпалась горсть мелких камушков!

И - столь же ласково посмотрел на меня. Я содрогнулся от этого разрушительного, как выяснилось, взгляда... М-да, видимо, убегать от него бесполезно - от таких «бякуганов» далеко не убежишь... Сколько между нами...? Метров семь? И не факт, что ему помешают всякие преграды в виде стен, камней и слоя земли!

- И этому можно научиться?

- Всему можно научиться, Кенчи! - Воодушевился Старейший. - Помни слова того умного человека! Есть, правда, один незначительный нюансик... ерунда совершеннейшая, хо-хо-хо...

Тропинка закончилась. Мы вышли на обрыв. Внизу было море. Слева - метрах в двухстах - пляж, на котором сейчас в уединении отдыхало Редзинпаку.

- Нужна вера! - Провозгласил торжественно Фуриндзи. - Сколько там до воды, Кен-чан?

- Метров семьдесят. - Я осторожно выглянул за край обрыва.

Я стал догадываться о том, что будет дальше.

- Да, Кенчи. Правильно догадываешься. - Прищурился Старейший. - Надо прыгнуть.

- Верная смерть, Старейший. Люди и с меньших высот, прыгая в воду, разбиваются. - Попытался я воззвать к разуму.

Наивный. Когда речь заходит о Редзинпаку, «взывать к разуму» довольно странно.

Собственно, хватило бы и двадцати-тридцати метров. При такой высоте - что вода, что голые камни - разница ни-ка-кой! Даже если солдатиком или головой вперед в воду входить. Разве что первыми ноги или голова сломаются.

- Это точно - верная смерть. Высота - семьдесят. Ускорение свободного падения - девять и восемь. Удваиваем, умножаем, извлекаем корень... Сорок метров в секунду. На такой скорости - что вода, что асфальт... И в этом - весь смысл данного действа. - Старейший помолчал, разглядывая горизонт. - Кенчи, ты осознаешь, что убить я тебя могу в любой момент?

- Гхм... Да. - Сглотнул я.

- Тогда ты должен понимать, что подобный способ тебя убить - сбросив вниз со скалы в море - для меня чреват некоторыми неудобствами... в первую очередь с внученькой. Это если даже забыть о том, что и мотивов-то у меня нет... если уж совсем формально и казенно, в стиле одной твоей грубоватой подружки, хо-хо-хо...

На это возразить тоже было нечего.

- Это имеет какое-то отношение к тому, что вы говорили, Старейший?

- Самое прямое, Кен-чан! Самое прямое! Для того, чтобы быстро разбудить в себе скрытые способности, нужно добровольно встать на самую грань, отделяющую жизнь от смерти. И - ерунда такая - просто поверить, что сегодня ты не умрешь.

- Но в Редзинпаку меня и так каждый день...

- Ты невнимательно слушал, ученик... - Огорчился Старейший

Херасе! Сам Старейший меня «учеником» назвал! Честь-то какая! Нет, безо всякого сарказма - это, действительно, круто!

- Тебя ставили на эту грань другие. И не всегда с твоего согласия. А теперь ты должен встать на нее САМ! Осознанно! А не подпираемый сзади непосредственной угрозой для жизни!

- Вот кстати, Фуриндзи-сэнсэй... - Я вспомнил «чертов канон». - А что мне за это будет? Должна же у ослика быть морковка?

- Хо-хо-хо! Ну таки я вам скажу, что вот ЭТО я и называю настоящим деловым разговором! - Обрадовался Старейший, совсем по-кэнсэевски потер ладонями и кивнул в сторону пляжа. - Вон, посмотри внимательно, ослик: целых две «морковки» бегают - беленькая и красненькая... А еще ж и третья есть... - зелененькая, кажется.