— Конечно,— отозвался Горбунков.

* * *

Лёлик сидел в первом ряду, у самого подиума и, сосре­доточенно подняв к лицу огромный блокнот, пытался что-то записывать. Однако ему это неважно удавалось, так как присутствовал он здесь вовсе не для того, чтобы созерцать демонстрацию моделей сезонной одежды. Он то и дело нервно грыз карандаш и елозил в кресле, дожидаясь

кешиного выхода, чтобы потом, когда тот отработает, иметь с ним серьезный разговор.

Манерная ведущая, она же директор Дома моделей, торжественно держала перед собой микрофон и, высоко задрав остренький подбородок, пискляво информировала заполненный до отказа зал:

— Авторский коллектив: художник — Маргарита Се­менова, архитектор — Розалия Левицкая...

Лёлик, знавший в лицо почти всех сотрудников Дома моделей, встрепенулся и с подобострастной улыбкой повер­нул голову к сидящей слева от него немолодой, элегантно одетой и гладко зачесанной седовласой женщине со следа­ми былой красоты на лице. Это и была та самая Розалия Левицкая, которую только что упомянула ведущая. Однако женщина лишь едва заметно прищурилась, но не удостоила суетливого соседа ответным взглядом. И Лёлик, почесав карандашом в затылке, вернулся взглядом к ведущей.

— Главный конструктор — Альберт Дудолев,— закончила, наконец, она представление авторского коллекти­ва.— Итак, начинаем демонстрацию моделей.

Музыка сменилась, и на подиум легкой вихляющей походкой выскочил Кеша.

— Летний комбинированный костюм «Универсал-69»,— сообщила ведущая.— Поощрительная премия на межобластном форуме современной одежды в Житоми­ре. Оригинальное конструктивное решение позволяет лег­ко превратить пиджак в куртку!

Кеша сделал едва заметный жест правой рукой, обведя ее вокруг собственной талии, и нижняя часть пиджака как бы сама собой отделилась от верхней. Не глядя на веду­щую, опытный демонстратор Кеша передал ей ставшую ненуукной деталь.

Раздались редкие аплодисменты.

— Но это еще не все! — интригующе продолжала веду­щая.— Легким движением руки брюки превращаются...

Увлеченная своим рассказом, ведущая повернулась к залу, оставив Кешу вне поля своего зрения. Он легко рас­стегнул молнию на уровне бедра правой ноги, ловким изящным движением, не боясь быть смешным и убежден­ный в собственной неотразимости, несмотря на подбитый глаз, сбросил на стеклянный пол штанину, переступил ее и принялся за вторую молнию. Дернув за маленький ме­таллический хвостик, Кеша привычно улыбнулся зрите­лям, слегка приподняв голову. И вдруг он почувствовал, что молния, разойдясь всего на несколько сантиметров, вдруг резко остановилась. Он дернул раз, второй, третий... Безрезультатно. Назревал конфуз.

В зале зашептались. Ведущая, почуяв неладное, оберну­лась к подиуму.

— Брюки превращаются...— все тем же радостным то­ном повторила она.

Кеша упорно продолжал сражение с молнией. Улыб­ка постепенно сползла с его лица, он нервно покусывал губы.

В тоне ведущей появились раздраженные нотки:

— Превращаются брюки...

В зале послышались короткие смешки. Кеша мужественно воевал со злосчастной молнией. Но с тем же успе­хом, то есть абсолютно безуспешно.

Нужно было как-то завершать эту непредвиденную ко­медию. Собрав все свое обаяние, директриса широко и не­принужденно улыбнулась и помогла завершить бесславное Кешино шоу:

— ...в элегантные шорты!

Кеша нашел в себе силы вымученно улыбнуться и по­смотреть на зрителей. Они ответили ему громкими апло­дисментами.

Пятясь задом, в одной штанине, он начал ретироваться к выходу, за кулисы. Но, прежде чем исчезнуть, он все-таки отвесил развеселившемуся залу несколько галантных поклонов.

— Извините, небольшая техническая неполадка! — об­легченно воскликнула ведущая.— Приступаем к следую­щей части нашей большой и разнообразной программы!

Снова сменилась музыка. Зазвучала эстрадная обра­ботка «Красного сарафана».

Лёлик привстал было с кресла, чтобы уйти, но, случай­но бросив взгляд на руку сидевшего рядом мужчины, мед­ленно опустился обратно. На среднем пальце руки сиял огромный бриллиантовый перстень, который мог принадле­жать только шефу. Испуганно вскинув глаза, Лёлик от­крыл было рот, чтобы что-то сказать, однако тот сделал ему незаметный знак одними глазами, и Лёлик снова покорно потупил взор. Рука многозначительно выкинула вверх указательный палец, что могло означать только одно: «Сиди. Есть разговор».

— Итак, следующая модель нашей коллекции! — радо­стно возвестила ведущая и с торжествующей гордостью оглянулась на зрителей.— Пляжный ансамбль

 «Мини-би­кини— 69»!

На помост, играя бедрами, выплыли одна за другой три длинноногие манекенщицы, которые были одеты в корот­кие цветастые балахоны, широко расходящиеся на спине. Под балахонами виднелись небольшие лоскутки купальни­ков. Двигаясь под музыку, девушки при поворотах придер­живали ладошками огромные плоские широкополые шля­пы, которые были очень модны в этом сезоне и составляли немаловажную деталь ансамбля.

Когда манекенщицы посбрасывали вдруг свои балахончики, обнажив загорелые стройные фигуры, Лёлик, приоткрыв в восторге рот, на какое-то время даже забыл про сидящего рядом шефа.

Внезапно он почувствовал на себе чей-то взгляд. Но то был не шеф. Лёлик занервничал. Украдкой повернув голо­ву, он заметил знакомое лицо молодой женщины. Ярко накрашенные глаза, ниспадающие белоснежные волосы тщательно расчесаны и забраны сверху широким перла­мутровым кольцом, в маленьких розовых ушах — роскош­ные серьги, цена которых равнялась целому состоянию.

У Лёлика перехватило дыхание. Это случалось с ним всякий раз, когда он видел ее. Восхищение ее красотой, с одной стороны, и понимание полной недосягаемости с другой — раздирали несчастную душу преклонновозрастного Лёлика пополам.

«Ну, баба! Ну, стерва, хороша! — подумал он.— Эх, если бы она не была агентом шефа, я бы...»

О том, что было бы, «если бы...», Лёлик старался не думать, понимая всю бессмысленность подобных рас­суждений.

* * *

Разговор с шефом было коротким.

Получив инструкцию и коротко кивнув в ответ, Лёлик торопливо пошел за кулисы, где тем временем переоде­вался Кеша. Тот стоял перед зеркалом, уже скинув белый пиджак-куртку. На нем был белоснежный гольф и повсе­дневные брюки. Злополучные

брюки-шорты были скомка­ны и с остервенением заброшены в угол.

Заметив в зеркале знакомую фигуру Лёлика, Кеша, не оборачиваясь, нервно спросил:

— Что случилось? Почему шеф здесь?

Находясь на помосте, он, конечно же, видел сидящего в зале шефа, и от этого чувствовал себя еще более погано. Надо же, черт побери, чтобы шеф стал свидетелем того, как он, блистательный Кеша, оскандалился!

— Все меняется,— сообщил, подходя ближе, Лёлик.

— Как меняется?!

Кеша застыл на месте с накинутым на одно плечо пиджаком.

— Операцию будем проводить у «Белой скалы»,— то­ропливо уточнил Лёлик.

Уже продевая в рукав пиджака вторую руку, Кеша спросил:

— Почему не на «Черных камнях»?

— Там днем слишком людно.

— Но у «Белой скалы» нет клёва!

— Клев...—неожиданно гаркнул на всю комнату Лёлик.

— Тс-с!

Кеша приложил палец к губам и многозначительно озирнулся вокруг.

— Клев будет, это я беру на себя,— уже более спокой­но продолжал Лёлик.

— Интересно, интересно,— с недоверием протянул Ке­ша и начал внимательно разглядывать в зеркале проступа­ющую, несмотря на грим, синеву вокруг глаза.

— Клевать будет так, что клиент позабудет обо всем на свете, вот увидишь!

— Хотелось бы знать, как ты это устроишь,— сказал Кеша, припудривая лицо.

 — Это не твои заботы.

— Дальше все идет по плану?

— Усе идет, как условились,— окончательно успоко­ившись, ответил Лёлик.— Ты слегка его оглушаешь...

Лёлик неожиданно вытащил из-за пазухи длинный ме­таллический прут, похожий на кочергу и загнутый с одного конца, и осторожно передал его Кеше: