— Ты чего молчишь то? — вернул его к реальности капитан А., — аппарат сделать сможешь?

— Ну конечно, о чем вопрос, вот только из чего…, — в памяти у старлея, уже всплывали особенности конструкции.

— А ты нарисуй схему, а мы потом подумаем, что из чего делать, — предложил капитан.

Поразительно, как продуктивно работает в таких случаях мысль. Более того, у обоих даже перестали болеть животы, а посему, покончив с физиологическими нуждами, офицеры покинули нужное всем помещение, по пути обсуждая конструкцию будущего изделия и при этом шаря глазами по сторонам в поисках чего-нибудь, что могло быть использовано для сё создании. В модуле, в своей комнате, они расположились за столом и, попивая крепкий чай, принялись рисовать чертёж аппарата. Вернее, рисовал старлей JL, а капитан А. больше задавал вопросы по назначению того или иного узла, а также материалов, из которых каждый из них мог быть изготовлен. За этим занятием их и застал командир звена капитан К. Выслушав пояснения, он одобрил идею и высказал желание присоединиться к проекту. Капитан отказался от предложенного чая и, в свою очередь, предложил пройти в его комнату. У него, как оказалось, было в заначка поллитра спирта, который по замыслу конструкторов, должен был использоваться для омывки лобовых стекол вертолёта, но на практике до вертолёта этот спирт никогда не доходил. А стёкла после полёта и водой прекрасно отмываются.

Капитан К. оказался прав, «под это дело» думалось гораздо лучше. Уже после первой рюмки была высказана реальная мысль, что неплохо бы проверить, а что уже есть в наличии из планируемых к использованию узлов и агрегатов? Оказалось, что не так уж и мало. Основу конструкции представлял сорокалитровый алюминиевый молочный бидон, который уже использовался для брожения браги, и вполне подходил для её нагрева. Ещё был примус, непонятно кем и для чего привезённый в Афганистан и пылившейся на полке без дела. Хорошо хоть не выбросили. Нашлась также электроплитка, причём регулируемая, что было немаловажным обстоятельством. Оставалось только найти, из чего сделать змеевик. Идеально конечно подошёл бы лабораторный дистиллятор, но где его взять в этой средневековой стране. Концессионеры даже на пару минут приуныли, поскольку возникшая проблема казалась неразрешимой.

Однако вовремя налитая вторая рюмка исправила положение.

— Самолёт, — прошептал выпив и закусив, капитан А.

— Какой самолёт? — не поняли его капитан К. и старлей Л., — вроде никто не садился…

Однако, проследив за устремлённым вдаль взором капитана А., поняли, в чём дело. Там, на отшибе аэродрома, стоял транспортный Ан-26, которому уже никогда не подняться в небо. Искусный афганский лётчик приложил его при посадке об полосу так, что теперь крылья самолёта стали почти касались земли, отчего самолёт стал похож на курицу-наседку. Несмотря на то, что он там стоял не один год и был уже основательно раскурочен, он продолжал оставаться неисчерпаемым источником всевозможных гаечек, проводков, трубочек и прочих запчастей из разряда именуемых ёмким термином «фигнюшка».

— Да с таким кладезем не то, что самогонный аппарат, целую химическую лабораторию построить можно!

Сообразив это, концессионеры повеселели, правда, сразу к самолёту они не помчались, резонно рассудив, что спешка в таком деле неуместна. Вначале спокойно и обстоятельно они допили спирт, попутно обсуждая технические вопросы и только потом, вооружившись топорами, пилами, и разным слесарным, крайне необходимым в таких случаях инструментом, отправились к самолёту.

Спустя примерно полчаса, они уже вновь сидели в комнате модуля с целым ворохом всевозможных трубок, емкостей, дюритов (армированный резиновый трубопровод, используется в качестве соединений алюминиевых трубок топливной системы), хомутиков и прочей всячины. Но поскольку это деятельность троицы не могла ускользнуть от постороннего внимания, то в комнате теперь было гораздо больше народу. Проект вовлекал в себя всё больше и больше участников. Основателям только и осталось, что доработать конструкцию под имеющиеся материалы и передать «чертежи» в умелые руки авиационных техников.

Именно здесь, на этой посадочной площадке Бахарак и произошли события, описанные в рассказе «Конфуз».

Работа спорилась, инженеры и техники, оправдывая прозвище «кудесников» и «Кулибиных», по ходу воплощения проекта в металле внесли заметные изменения в конструкцию. Аппарат рождался и совершенствовался прямо на глазах. Прошло чуть более часа, и устройство было готово. Оно поражало своим совершенством и функциональностью, но при этом не имело ни одной лишней детали. Словом это был своеобразный шедевр конструкторской мысли. Участники проекта, а теперь это уже весь лётный и инженерно-технический состав звена, любовался творением своих рук. Змеевик, пардон, правильней будет называть этот узел спиртовым пароконденсатором вертикального типа с водяным охлаждением (ну не поворачивается язык называть змеевиком, это творение рук и ума авиационных инженеров), работал по проточному принципу, для чего из умывальника была протянута магистраль холодной воды. Нагретая вода, за ненадобностью по другой магистрали сбрасывалась за окно. Для ёмкости с исходным сырьём, была сооружена оригинальная опора, под которой размещался примус. Кроме того, опора позволяла в случае необходимости, закрепить также электроплитку, для осуществления так сказать бокового нагрева. Емкость для нагрева (она же для брожения) предполагалось соединять с пароконденсатором посредством упомянутых выше термостойких резиновых дюритов.

А тут ещё весьма вовремя вызрела бражка… Раньше бы её просто выпили, но теперь…

Акцию назначили на двенадцать ночи. Это были нелёгкие годы горбачёвской борьбы с пьянством. Конспирация была не шуточная. Я не буду рассказывать, как прошёл ужин, как с нетерпением ждали время «Ч». Это не столь интересно.

Наконец, момент истины наступил. Примус был разожжён и выведен на максимальный режим. Вода подключена и начала циркулировать по открытому контуру. Несмотря на то, что аппарат мог работать автономно, никто не уходил, всё звено было в сборе. При этом стояла полная тишина, никаких обычных при таком скоплении разговоров не наблюдалось. Все как завороженные смотрели на срез фланца для выхода продукции, чтобы не пропустить историческое событие — рождение первой капли.

Примерно через час стало ясно, мощности примуса не хватает. Оператор по нагреву повернул ручки мощности обоих конфорок электроплитки на максимум. И… О чудо! Минут через десять заблестела и упала в кружку первая капля, затем вторая, третья. Скорость процесса нарастала и вот уже в кружку бежит тоненькая струйка. Если бы не необходимость конспирации, то разразилось троекратное ура. Но глаза у всех были, примерно как на кадрах старой хроники у участников запуска первого спутника.

Но расслабляться не стоило. Главный консультант, старлей Л. дал команду и оператор убрал половину мощности электроплиты и весьма своевременно, сырьё за малым не вскипело.

И вот, наконец, в руках полная поллитровая кружка. Капитан К. подставил под струю трехлитровую банку, а сам взял кружку, чтобы снять пробу, как и положенно по старшинству. От волнения у главного технического консультанта всего проекта старлея Л., совсем вылетело из головы то обстоятельство, что продукт, в кружке может достигать крепости более семидесяти градусов и соответственно он не предупредил об этом руководителя проекта и прочих участников. Как и остальные присутствующие лица он наблюдал за торжеством первой пробы, и был весьма удивлён, когда капитан К., сделав солидный глоток, молча передал кружку автору идеи капитану А. Но капитан А. также сделав солидный глоток, также молча передал кружку главному техническому консультанту старлею Л.

— Что случилось?.. Почему они молчат?.. Где одобрение?.. Неужели провал?!.. Всё же сделано правильно…, — роились мысли в голове у старлея Л, пока он брал кружку и подносил её ко рту. Вот он сам сделал солидный глоток и понял всё. Понял, какой тактический просчёт совершён, понял, почему молчали товарищи. Их, как и его, в буквальном смысле, как говорят на Украине, заципыло. Жидкость в кружке, как и следовало, ожидать превышала упомянутую крепость, кроме того, она была тёплой и вдобавок помимо фирменного самогонного духа, впитала в себя все запахи авиационных жидкостей (керосина, гидрашки и масла). Магистрали (т. е. трубки) аппарата не только нужно было промыть, их необходимо было перед использованием пропарить, именно в этом и заключался промах стралея Л. В последующие разы было уже всё нормально. Но главная стратегическая цель была достигнута, в кружке была настоящая самогонка, в её высшей фракции первача. Наконец выражение (простите, но другого слова для описания этого нет) ох…ения на лице капитана К. сменилось восторгом, а главное он вновь обрёл способность говорить.