Налет получился не самым удачным, но то, что случилось потом, было ещё хуже. 23 октября остался в памяти всех, кто летал над Кореей на «Боингах», как «Черный вторник». В тот день девятка В-29 из 307-й группы, шедших бомбить Намси, была очень умно перехвачена — большая группа МиГ-15 (по разным американским оценкам, от полусотни до полутора сотен) связала боем сначала 34 F-86 дальнего прикрытия, после чего ещё 50 «МиГов» прорвались сквозь заслон из 55 F-84 ближнего прикрытия и набросились на бомбардировщики. В результате последующего побоища три В-29 в считанные минуты были сбиты и упали на месте боя, три избитые «Суперкрепости» произвели аварийную посадку на Кимпхо, из трех других, все же вернувшихся на Кадэну, два были в состоянии ненамного лучше тех, что сели в Южной Корее. Два севших В-29 все равно списали и разобрали. Например, фюзеляж одного из «севших» бомбардировщиков в районе крыла переломился пополам. Относительно целым остался только один самолет. Полный разгром целого подразделения «Суперкрепостей» вызвал замешательство у американского командования.

Упорные бои с МиГ-15 продолжались и в последующие дни. Они не были такими кровопролитными, как в «Черный вторник», но сама тенденция была очень тревожной. 24 октября, несмотря на эскорт из 16 «Метеоров» F.8 из 77-й эскадрильи ВВС Австралии и 10 F-84, «МиГи» сбили один «Суперфортресс» из восьмерки машин 98-й группы, направленных уничтожить железнодорожный мост у города Сунчхон. 27 октября «Суперкрепости» в сопровождении «Метеоров» и F-84 снова появились над мостом у Синыйджу. Планируя этот налет, американцы решили зайти на цель со стороны моря, рассчитывая на то, что «МиГи» не захотят сражаться над морем, поскольку в случае чего их летчиков нечем будет подбирать. Расчет оказался верным, МиГ-15 атаковали только после того, как бомбардировщики пересекли береговую черту, но все равно в упорном бою они успели тяжело повредить один В-29. Всего же в октябре потери «крепостей», по официальным данным, составили не менее пяти машин.

Поскольку изложенное выше описание событий «Чёрной недели», в основном, базируется всё-таки на американских данных, редакция журнала посчитала нужным дать читателям советскую оценку тех же воздушных боёв, в основе которой лежат уже опубликованные по данной теме материалы и информация, полученная из итогового отчёта по боевой работе 64-го авиакорпуса.

Всё началось в понедельник, 22 октября, когда около 15:00 на подходе к «аллее «МиГов»» появились девять В-29, сопровождаемые 24 F-84. Операторы наших РЛС насчитали в общей сложности 12 В-29, однако, надо заметить, что помимо «Суперкрепостей» к зоне ответственности частей нашего 64-го авиакорпуса приближалось не менее пяти групп истребителей и истребителей-бомбардировщиков общим числом до сотни машин. «Сейбры» в это время находились в районе Тхэчхон — Пакчхон — Анджу, на высоте около 9000 м, а часть «Шутинг Старое» и «Тандерджетов» атаковала железнодорожные станции в районе Сукчон — Анджу — Сунчхон.

Спустя три минуты после прояснения обстановки штаб 64-го авиакорпуса отдал приказ на подъём перехватчиков из состава 303- й авиадивизии, задействовавшей в общей сложности 54 МиГ-15 из состава 17-го, 18-го гвардейского и 523-го истребительных авиаполков. Надо заметить, что даже после взлёта наших самолётов для офицеров наведения, находившихся на командных пунктах, цель, к которой двигалась группа В-29, оставалась неизвестной. Но, поскольку американские штурмовики уже бомбили и обстреливали цели на корейской территории, то 20 МиГ-15 из состава 17-го ИАП и такое же количество истребителей из 523-го авиаполка вступили в бой с группами F-80 и F-84.

Что касается оставшихся 14 «МиГов» из 18-го ГИАП, то они продолжали набирать высоту, первоначально находясь в резерве, а после того, как объект удара «Суперкрепостей» определился, их начали наводить на группу В-29. К этому времени наши истребители уже набрали 10.000 м и находились над облаками, в то время как бомбардировщики противника находились на высоте 5000 м и шли под слоем облачности. Повторно пробив облака, группа, ведомая подполковником А.П.Сморчковым 1* вышла в атаку на бомбардировщики. Как вспоминал позже сам Александр Павлович 2* «облачность мы пробили. За фонарём всё светлее, светлее, и, наконец, мы под облаками, а перед нами в трёх километрах — «крепости». По подсчётам КП, там было 12 бомбардировщиков, — я их и сам пересчитал, — и до 120 истребителей прикрытия. Как там полк мой 3*. Оглянулся, ё-моё! — все мои молодцы со мной, и сразу легко стало на душе. Я ребятам говорю: «Бьём «больших», не забываем про «мелочь»! — и мы идём в атаку… А в прикрытии, похоже, трусы оказались. Жмёшь на «МиГе» парой — чётвёркой, а они разлетаются во все стороны, дают дорогу к «крепостям». Хорошо, думаю, ребята на нас работают.

Даю одну очередь. Смотрю — далековато, трасса вниз уходит. Быстро подошёл поближе, и пошли снаряды ровно. Ударил по правой коробке, — это два двигателя, — «раздел» моторы, а там, в крыле, цистерна бензина — и пошла крепость вниз… В таком красном пламени… Тут из неё «десант» посыпался. Шесть парашютов я увидел, остальных высматривать некогда — их прикрытие опомнилось.

Я всегда своих ребят учил, что на такую махину, как В-29, не жалко всего боекомплекта. Если каждый из нас отдаст ей весь запас и каждый собьёт — будет здорово. В тот раз у меня после «крепости» остались снаряды, я ещё F-84 сбил. Затем говорю Володе Воистинных, своему ведомому: «Выходи вперед, я прикрою.» Но к тому времени бой уже угас. С земли командуют: «Ковёр!» — все на посадку…»

К сожалению, в отличие от опытного подполковника А.П.Сморчкова, его ведомый лейтенант Воистинных открыл огонь по замыкающему бомбардировщику со слишком большой дистанции, что привело к безрезультатной трате боекомплекта. Более эффективно действовала пара в составе старших лейтенантов Степанова и Шабанова, которые смогли серьёзно повредить два других В-29, хотя после их атаки, как отмечено в наших документах, бомбардировщики «…продолжали сохранять своё место в строю, но экипажи наблюдали попадания снарядов по фюзеляжу Б-29 и в плоскости» 4*.

По итогам этого боя на счёт 18-го ГИАП были записаны пять сбитых F-84 и один В- 29. Позже, после обследования мест падений американских самолётов, количество сбитых F-84 в итоговом докладе было уменьшено до трёх, но зато появились данные о том, что оба В-29, повреждённые старшими лейтенантами Степановым и Шабановым, упали в море. Что касается американцев, то в своей обычной манере подтасовывания фактов, они заявили, что в ходе боя потеряли только один В-29.

Следующий день, 23 октября, остался в памяти всех, кто летал над Кореей на «Суперкрепостях», как самый страшный день войны, по праву получивший название «Черного вторника» итоги которого, в сущности, заставили изменить способы боевого применения В-29 раз и навсегда.

Но обо всём по порядку.

Как совершенно справедливо считают Леонид Крылов и Юрий Тепсуркаев, «в том, что «МиГи» и В-29 встретились в понедельник, был некий элемент случайности…» 5*. Действительно, если бы в составе американских групп имелись в то время воздушные командные пункты (ВКП), оснащённые РЛС кругового обзора, ход воздушного сражения мог пройти бы по иному сценарию. При наличии самолётов ДРЛОиУ можно было спокойно проанализировать складывающуюся обстановку и, в частности, расстановку поднятых советским командованием сил перехватчиков, которая была отнюдь не оптимальна. Как помнят, вероятно, читатели, цель удара В-29 тогда была определена далеко не сразу, и наше командование вынуждено было направить две группы истребителей на противодействие американским штурмовикам, атаковавшим железнодорожные станции. Если бы американцы ещё чуть-чуть придержали бы группу В-29, выдвинув навстречу «МиГам» 18-го ГИАП находившиеся примерно на той же высоте «Сейбры» или очередную группу истребителей-бомоардировщиков, то «крепости», возможно, отработали бы вообще без потерь. К счастью, этого не случилось. Что же касается 23 октября, то теперь наши уже ждали В-29, и это не могло не отразиться на результатах боя.