— А ты не торопишься? — Сощурился князь. — У тебя тоже скоро роды…
— А ты думаешь, Крэйн даст мне время отлеживаться? — Отпарировал Ар. — Он тоже считать умеет. И мой срок знает. Ха, да всему Гирру было объявлено, когда я зачал! Еще немного, и Крэйн не даст нам напасть внезапно.
— Ладно, не будем продолжать старый спор, — махнул рукой Варрит. — Возможно, что ты и прав. Просто я не хочу рисковать тобой.
— Мы оба с тобой правители, — вдруг очень тихо и очень серьезно сказал Арэль. На его плечи словно легла незримая тяжесть. — Меня учили и рисковать, и отдавать долги. Наверное, именно этого я и не могу простить Гирр-Эстегу. Того, что он требует отдать ему всего себя. Я бы и не против. Но как тогда быть со своим долгом перед теми, кто поклялся мне в верности? От чего мне отказаться — от того, кто мне не безразличен? Или от своего народа? Проклятие! И почему нельзя совместить и то и другое?!
— Может, ты и прав, — помолчав, согласился дед. — Долгов у нас СЛИШКОМ много. Мне тоже есть, чем заняться. Сегодня собирается совет старейшин и решается моя судьба. К сожалению, я свой долг перед княжеством не выполнил. Не дал людям того, кто будет их защищать. И теперь пожинаю плоды своей глупости.
— Удачи, — тепло пожелал Арэль, поднимаясь из-за стола. Как бы судьба ни сложилась, все равно у него теперь есть близкий родич. Даже если старого князя отправят в изгнание, лишив короны, ему будет куда уходить. Для этого нужно всего лишь очистить северный от того, кто там окопался…
…Неуклюже кувыркнувшись за кресло, Милаэль распластался за ним, судорожно нащупывая телепорт. Нужно срочно линять за подмогой! Чем он, не воин… да еще и на пятом месяце беременности!.. мог помочь своим друзьям?!
Над головой раздался звон, мат, и обзор загородили мощный ноги Сараты, обтянутые штанами из самодельной тканины и в безразмерных чувяках. Высоко подобранная пышная юбка Медведицы не мешала обзору. Судя по ругани и напряженным икрам, повитуха встала насмерть и никому не собиралась уступать дорогу. Сам Милаэль, судорожно путаясь в застежках свободного камзола, едва не плакал от бессилия, наблюдая, как в помещении материализовалось еще два нага — черный с серебряными ромбами и почти чисто белый, по мускулистому хвосту которого вился чуть заметный серебристый рисунок.
Раскачиваясь на хвосте перед Саратой, крупный темно-серый Каратель, изукрашенный черно-белыми узорами, скалился в сумасшедшей улыбке полного превосходства. Еще бы! Кто он, и кто это здоровущая баба с чугунной сковородкой наперевес!
Мил, оборвав наконец-то проклятые крючки, сжал нагретый его телом амулет, исчезая в беззвучной вспышке. Последнее, что он видел, это бросившихся на врагов друзей. Но что они могли сделать против тех, кого с самого детства натаскивали на убийство?!
Только продержаться, пока он не приведет помощь…
…Тройка Карателей едва не полегла от хохота, когда увидела, КТО им противостоит: толстая баба-Медведица на грани трансформации да парочка щуплых подростков: один повыше, другой пониже. Причем самый мелкий сжимал в руках даже не сковородку, а небольшую швабру.
— Где Рихшан?! — Рявкнул на недоносков великолепный белый наг, зло щуря зеленые с вертикальными черными зрачками глаза. Его белые волосы, заплетенные в тугую косу, топорщились многочисленными острыми лезвиями — и не схватишь, и лишнее оружие на голове имеется. Впрочем, все наги щеголяли подобными прическами, только цветом волос различались. — Идите сюда! Будете заложниками.
— Прикончи их, Логишарришш, — равнодушно приказал темно-серый, видимо главный среди Карателей. Сам он присматривался к оскалившейся Сарате, как к самой опасной: — Они бесполезны. Рихшан лично нас найдет, когда его ублюдки сдохнут. Лучше проверьте дом!
Третий наг, сверкнув глазами цвета расплавленного серебра, с ленивой неумолимостью заструился мимо очага. Но тут в ставшую вдруг тесной кухню влетел ало-золотой вихрь. И, сверкая боевыми клинками, разъяренный Ляшшарэль с ходу кинулся в атаку, нахрен сметя на бок мешающий ему тяжеленный кухонный стол.
— КОРОЛЕВСКИЙ!.. — О***** Каратели, разом замирая на середине броска. Вопль прозвучал настолько дружно и внезапно, что Ляшшарэль от неожиданности едва не кувыркнулся, но сумел зацепиться хвостом за ножку перевернутого стола и затормозил с клинками наперевес.
В следующий миг случилось то, чего никто не ожидал. Все три нага рухнули носом в пол, побросав оружие и что-то жалобно причитая. Но это их не спасло от вошедших в раж защитников дома… вернее от настроившихся на драку защитников дома. Никто из них просто не ожидал, что смертельная атака по какой-то причине захлебнется.
Сковородка Сараты все-таки со свистом опустилась. Но из-за резкого нырка жертвы Медведица вместо затылка звучно припечатала вздернутые ягодицы темно-серого нага. Несчастный громко взвыл и из положения лежа метнулся вперед. Но, ничего не видя от резкой боли в пятой точке, гулко вписался лбом в стену кухни. К довершению ко всему, со стены от удара сорвалась полочка, уставленная банками с вареньем, и дополнительно травмировала растянувшегося красавца. После чего тот окончательно ушел в нирвану и замер, блаженно раскинув руки и хвост, обляпанный малиновым вареньем.
Одновременно с убойной сковородкой повитухи Шан, что-то заполошно взмякнув, с дикими от страха и азарта глазами перевернул котел с кипящим взваром на ближайшего к нему черно-серебряного нага. Тот, страдальчески скривился, но сумел ускользнуть от основной струи кипятка, вжавшись в угол и встав едва ли не на самый кончик ошпаренного хвоста.
Его сосед оказался намного удачливее и мигом взлетел на потолок, приникнув к нему словно к родной маме и кося вниз опасливым глазом. Но ему это не слишком помогло: Шин, злобно пыхтя, попытался приложить белого нага шваброй по заднице. Причем целился паршивец не куда-то, а именно аккурат в щель между ягодиц Логишарришша, обтянутых плотной кожей сбруи. Бедолага, не смея причинить вред брату Ляшшарэля, так и висел под потолком, вцепившись в темные доски когтями и чешуйками хвоста. Лишь жалобно моргал зелеными глазами, когда мелкий Дарующий все старался повыше подпрыгнуть, норовя достать до поджимающейся попы Карателя. К счастью для последнего, потолки в этом доме были под стать могучему Рихшану, так что Логишарришш обошелся без серьезных повреждений, отделавшись внушительными синяками на мягком месте.
И на все это безобразие изумленно смотрел Ляшшарэль, не зная, что ему делать: то ли поддержать разбушевавшихся братьев, то ли спасать Карателей, как-то враз из страшных убийц превратившихся в несчастные жертвы произвола. На глазах у маленького Защищающего трагедия плавно оборачивалась комедией.
— Папа, они психи?!.. — только и смог выговорить рыжий нагенок, глядя на влетевшего в кухню отца.
Ворвавшийся на шум драки Рихшан вмиг окинул взглядом представшую перед ним картину, скривился и с размаху вогнал в притолоку свои тесаки, вновь намереваясь скрыться в глубине дома.
— Так, мелкие!.. — приказал он сыновьям, наплевав на присутствие на кухне опасных чужаков. — Быстро все прибрали и заварили травы. Ваш папа вот-вот родит. Сарата, брось эту пакость! Там Руши твоя помощь нужна.
— Вот сейчас еще немного придушу и брошу!.. — пыхтела Медведица, сжимая в могучих руках слабо трепыхавшегося темно-серого нага. Тот уже очнулся от удара, но даже не делал попыток сопротивляться, как-то обреченно гладя на ехидно скалившегося Рихшана. — Ты у меня получишь, гад ползучий! Всю юбку мне вареньем извазюкал! И сковородка то тебя не берет!..
— Сарата, отпусти его, — уже спокойнее приказал Рихи. — Он не смеет сопротивляться в присутствии Королевского Нага. Обнажить оружие в такой ситуации, значит прогневить богов.
— Но ты-то для них всего лишь отступник, хотя и вышел из рода правителей, — резонно возразила Медведица, но прекратила душить свою мускулистую жертву, с сомнением уставившись в черные глаза пришлого с вертикальными золотыми зрачками. — Насколько я знаю, их долг убить отступника?..