Томми не врет людям. Он эгоист и не скрывает этого.
Неужели люди не видят, какое он на самом деле дерьмо?! Как им раскрыть глаза? Как разоблачить подонка, выпотрошить и показать всему миру его внутренности? Способна ли Грэйс на это?
Ненависть разрушительна. Грэйс понимала это умом, но не могла приказать сердцу. Почему она уже дважды становилась жертвой? Урок с Томми не пошел впрок, и жизнь повторила его с Ахмедом. Может быть, сама Грэйс виновата в этом? Разве можно так ослепляться любовью? Разве можно так легкомысленно доверять? Неужели и дальше в жизни не будет просвета?
Грэйс позвонила Рэю Стэйнеру, пишущему детективы. Она познакомилась с ним на коктейль-вечере в Коннектикуте около года назад. У них не было никаких деловых отношений, это была нежная дружба — они просто время от времени вместе спали. В перерывах между случками они с большим взаимопониманием обсуждали, как это плохо, когда на тебя навечно повесили ярлык писателя, кропающего свои творения в определенном жанре, из-за чего приходится всю жизнь работать только с одной темой. Рэю здорово повезло, его кочующий из книга в книгу герой Адам Стэд приобрел огромную популярность — он был бисексуалом и тайным агентом одной из секретных американских служб. Недавно Рэй подарил Грэйс свою последнюю книгу «Погружение в смерть» с автографом, и книга эта ей очень понравилась. Грэйс решила, что он посоветует ей что-нибудь дельное.
Рэй жил в Бостоне, а на выходные часто уезжал в соседний штат Нью-Гэмпшир, где у него был коттедж. В Бостоне Рэй, по его словам, вынужден был жить, чтобы ходить в библиотеки. Поэтому Грэйс вначале позвонила в Бостон.
— Это не автоответчик, это я, меня нет дома, и не ищите меня, — ответил голос Рэя, очевидно, записанный на автоответчик.
— Рэй, это я, Грэйс Мэндлин, — промяукала она, — мне нужна твоя помощь.
Потом Грэйс позвонила в Нью-Гэмпшир в тот самый коттедж, где недавно довольно приятно провела выходные, Рэй даже взял ее с собой на рыбалку. Там вообще никто не ответил, а автоответчика в коттедже не было.
Рэй позвонил лишь в полночь из Бостона.
— Чем я могу помочь моей маленькой драгоценной Грэйс? — пьяным голосом осведомился он.
Вот, значит, в какие библиотеки ты ходишь в Бостоне, подумала Грэйс.
— Маленькой Грэйс нужна большая помощь от всемогущего Рэя, — пропищала она. — Знаешь ли ты хорошее, надежное и осторожное детективное агентство?
— Минутку, мне надо посоветоваться с Адамом, — пьяно заржал Рэй.
Воцарилось молчание. Очевидно, Рэй бредит, решила Грэйс, ведь Адам — это его выдуманный литературный герой.
— Слушай, — появился голос Рэя в трубке, — Адам советует обратиться в агентство «Континентальные сыщики» в Нью-Йорке. Обычно они занимаются промышленным шпионажем, но в последнее время иногда оказывают и другие услуги. Обратись к Джеме Форд, она работает с Адамом. Ой, Грэйс, звякну тебе завтра, меня тянет блевать. — На этой романтической ноте Рэй бросил трубку.
Итак, «Континентальные сыщики». Это название в записной книжке у телефона Грэйс прочитала еще раз утром. Наверняка такой фирмы не существует, она так же реальна, как и Адам Стэд. И никакой Джемы Форд тоже не существует, все это Рэй наболтал спьяну. Но чем черт не шутит, может быть, попробовать? Попытка не пытка. Грэйс позвонила в справочную Нью-Йорка. Удивительно, но факт — фирма «Континентальные сыщики» оказалась реальной. А чуть позже выяснилось, что и Джема Форд существует. Она поинтересовалась у Грэйс, кто ей рекомендовал ее, и рассмеялась, когда Грэйс назвала имя Адама Стэда. Так-так, может быть, эта Джема тоже спит с Рэем Стэйнером? Но вначале о деле. Грэйс договорилась встретиться с Джемой на следующий день.
При встрече Джема заверила, что нет никаких трудностей разузнать все что надо о Труди, мол, у «Континентальных сыщиков» есть дружественная фирма в Альбукерке, с которой Джема свяжется немедленно. Если Грэйс интересуется всего лишь финансовым положением Труди, то эта информация будет доставлена через неделю.
— И еще что-нибудь, хотя бы сплетни о ней, — добавила Грэйс.
— Это будет стоить дороже, — предупредила Джема.
Стоило это действительно баснословно дорого. Грэйс утешилась тем, что ей не пришлось, к счастью, нанимать в свое время частного детектива, чтобы разыскивать бывшего мужа, как это хотела когда-то сделать Одель.
Через неделю от агентства «Континентальные сыщики» пришло письмо. Великий разрушитель Томми Паттерсон, как следовало из письма, сделал свое черное дело и с Труди с той лишь разницей, что ребенок на этот раз остался живым. Каким-то чудовищным образом Томми всякий раз умудряется наносить удары по материнству, исключение составила только Одель. Но Одель сильная, Одель правильная, она знает, к чему надо стремиться — к замужеству, к нормальной семье. А Грэйс толком не знала, что делать, когда разоблачилось предательство Томми. Тем более не знала этого Труди, у нее ведь крыша поехала — в Таосе многие знают, что она тратит почти всю зарплату на всякие химические наркотики и наркотические растения. Труди больше ничем не интересуется, цивилизации для нее не существует, она живет, как в каменном веке.
Что теперь с этой информацией делать? Может быть, опубликовать в какой-нибудь подходящей газете? Толку не будет. Томми сумеет вывернуться, он очень скользкий. Он представит общественности массу оправданий и выйдет сухим из воды. Приблизительно так уже было, когда получили огласку скандальные истории о том, как Томми предал Грэйс и Одель. Томми открыто плюет на традиционные ценности, он нонконформист, и его поклонники увидели нонконформизм даже в его семейных делах. Ну и что, что Томми оказался двоеженцем? А почему это несовершенное общество запрещает двоеженство? Томми против всяких ограничений, и поклонники его в этом поддерживают. Этим он только увеличил свою популярность.
Несколько недель Грэйс не знала, что делать с докладом агентства о Труди. До Одель не дозвониться, она путешествует, посоветоваться не с кем. Чтобы чем-то заняться, Грэйс съездила в Нью-Йорк к Крэйгу Эпштейну и показала ему несколько глав своей книги «Любовник няни». Крэйг согласился, что такое чтиво слишком эпатажно даже для фанатичных поклонниц книг Грэйс. Особенно неприемлема глава, где няня дает пощечину члену парламента, выражая таким доходчивым способом свое несогласие с британской политикой в Персидском заливе.
— Лучше пиши романы о молодых, — заключил Крэйг.
Грэйс хотела возразить, что ей надоело писать о молодежи, и вообще, о молодости она уже почти ничего не помнит. Да и есть ли смысл помнить об этом глупейшем времени? Разве молодежь что-нибудь соображает? У безмозглой молодежи лишь глупые надежды да полное игнорирование суровой действительности. Они все тупые. Но Грэйс спорить не стала.
Она поехала в Бостон провести с Рэем выходные, отблагодарить его за наводку на «Континентальных сыщиков».
— Это тебе помогло? — спросил он. Странно, и как он об этом помнит. Он ведь был в дупель пьяным.
— Помогло. Я узнала кое-что о своем бывшем муже.
— Это тот самый, которому ты дала пощечину?
— Да.
— Боже мой, этот тип гребет деньги лопатой. Если бы я мог набраться наглости формулировать очевидные вещи простыми словами, я тоже писал бы подобные книжки о нашем обществе.
— Да, Рэй, ты слишком сложен, чтобы писать просто. Твой Адам Стэд великолепно удался. Он очень… Как будто списан с реального человека.
— Какую сцену ты имеешь в виду? Когда он прицепился к вертолету в погоне за преступником, а тот пытался его сбросить над Нью-Йорком? Или когда Адам получил шесть пуль в грудь от отъявленного негодяя Ричарда Дентона, но несмотря на это нашел в себе силы вызвать полицию, а потом в больнице не знал, кого предпочесть — любовника или любовницу?
— Мне больше нравится эта последняя сцена. Особенно тот момент, когда любовник Адама предлагает заняться любовью втроем.
— Ну, — рассмеялся Рэй, — это уже твоя тема. Адам Стэд редко занимается сексом, разве только в том случае, когда хочет унизить кого-то. Я пишу для мужчин.