- Пытливые умы в поисках знаний, - прозвучал ответ. Мисси насмешливо зашевелила губами вместе с невидимым говорящим человеком. Лорна бросила на нее строгий взгляд, и та закатила глаза.

- Тогда добро пожаловать, - произнес декан.

- Такое происходит не каждый день, - прошептала мне Диана. - Только на первой службе.

Распахнулись двери, и внутрь вошла с высоко поднятым подбородком Ноэль. Рядом с ней шагал ее молодой человек - Дэш. Его светлые волосы были зачесаны назад, а на лице застыло серьезное выражение. Они с Ноэль держали в руках огромные старые книги, а их глаза были устремлены строго вперед, когда они шли по проходу к кафедре.

Ноэль выглядела почти величественно и, безусловно, контролировала себя. Даже несмотря на то, что сотни людей смотрели прямо на нее, она не покраснела, не дрогнула и даже не моргнула. Она была уверена, великолепна и невозмутима.

Парень с девушкой положили книги на стол в передней части часовни.

- Традиция, честь, превосходство, - произнесли они в унисон.

Затем они развернулись к толпе, и та вторила им:

- Традиция, честь, превосходство.

От звука всех этих голосов, звучащих в унисон, у меня по спине пробежал озноб. Ноэль и Дэш повернулись и вместе поклонились учителям, а потом каждый занял свое место на противоположных сторонах от алтаря: Ноэль - перед девочками, Дэш - перед парнями.

Я понятия не имела, что конкретно этот ритуал означал, но он мне понравился. Он совершенно отличался от всего того, что я видела раньше. Я была настолько захвачена им, что далеко не сразу, в отличие от остальных, заметила легкое волнение и смех в задней части часовни. Я обернулась, и в этот момент Томас Пирсон как раз прокрадывался внутрь, когда декан закрывал двери. Он занял место на последней скамье, где один из его друзей ткнул его кулаком и засмеялся. Его глаза закрывали солнечные очки. Декан бросил на него убийственный взгляд, но затем живо прошел вперед. Я ждала, когда Томас снимет очки, надеясь, что он тоже ищет меня взглядом, но вместо этого он стал серьезным и направил все свое внимание к месту действия.

Я отвернулась и сделала то же самое, закусив губу и с трудом пытаясь не засмеяться. В парнях всегда присутствовало что-то такое мальчишеское, от чего у меня всегда кружилась голова.

Декан взошел на кафедру и наклонил к себе микрофон, стоящий перед ним.

- Добро пожаловать в Академию Истона, студенты.

САДИСТ

- Доброе утро, класс! Уверен, вы безумно рады меня видеть.

Учитель захлопнул за собой дверь, и те, кто находился еще не на своих местах, стали быстро к ним протискиваться. Констанс уселась рядом со мной, как только учитель поставил на стол свой потертый кожаный портфель и высокий серебряный термос. Я никогда не видела ни у кого такой прямой осанки как у него, и казалось, что он заполняет собою всю комнату. Его тугие черные кудри были усыпаны сединой, на нем был синий спортивный пиджак, полосатый галстук и желто-коричневые брюки. Он хлопнул в ладоши и потер ими друг о друга, обводя взглядом комнату. Судя по выражениям лиц моих одноклассников, никто из них особо не был рад видеть его. По насмешливому блеску в его глазах стало ясно, что он тоже в этом не сомневался.

- Для всех тех, кто еще не слышал отвратительных слухов обо мне, меня зовут мистер Барбер, и я отношусь к тому типу людей, у которых всегда все по правилам, - сказал он, его голос пророкотал откуда-то из области пупка. Пока он говорил, он отвернул крышку термоса и налил себе в чашку какой-то дымящейся жидкости. Комнату заполнил резкий аромат черного кофе. - У нас с вами курс Истории Америки. А история, как известно, полна фактов. Я учу фактам. На моих уроках мы не будем читать мнения или пропаганду. Мы не будем обсуждать нытье о проблемах Тома, Дика и Гарри каждого социально-экономического слоя каждой страны во всем мире. Я позволю остальным вашим учителям в колледже заняться этими “серыми зонами”. Между тем, я буду готовить вас к запоминанию фактов. Дат. Имен. Мест. Фактов.

Не думаю, что когда-нибудь встречала кого-то, кто так отчетливо может произносить слова, как этот человек. Должно быть, в его челюсти задействовано гораздо больше мышц, чем во всем моем теле. Слово “факты” у него выходило как “ф-фак-т-ты”. Он сделал глоток своего кофе и поставил чашку на стол.

- Итак, давайте узнаем, что вам известно.

Вздох.

Он вышел в центр комнаты к нам лицом.

- Вы. Как вас зовут?

- Б-Брайан Маршалл, - ответил паренек с взъерошенными волосами, сидящий в первом ряду. Удивительно, как он еще не описался.

- Слева от мистера Маршалла - команда А. Остальные - команда Б, - сказал мистер Барбер, небрежно взмахнув рукой. Из огромного деревянного стола он вытащил журнал из шагреневой кожи. - Здесь у меня список всего класса. Когда я задаю вам вопрос, то жду ответа в течение десяти секунд. Отвечаете правильно, ваша команда получает очко. Отвечаете неправильно, я забираю очко, - сказал он, глядя на нас.

Пара ребят ухмыльнулись. Еще несколько выглядели испуганными. Я понятия не имела, что думать. Ни один из моих учителей раньше никогда так не говорил. У этого парня в мизинце имелось больше власти, чем у всего факультета Кротон Хай вместе взятого.

- Давайте начнем, - сказал мистер Барбер. Идя к доске, он сверху-вниз просмотрел список класса. Каждый из нас молился, чтобы его имя не назвали. - Мисс…

Черт. Черт. Черт.

- Тэлбот.

Я перевела взгляд на Констанс. Под всеми этими веснушками ее кожа стала еще бледнее. Я от души сочувствовала ей, даже не смотря на то, что меня переполняло чувство облегчения.

- Да? - с поразительным спокойствием произнесла она.

Ладно. Если я буду знать ответ на этот вопрос, то все будет в порядке.

- Какому королю Англии было вручено краткое изложение дела, в котором провозглашалась независимость этой страны в 1776 году? - спросил он.

Ч-что? Изложение дела? С каких это пор Декларация Независимости упоминается как краткое изложение дела?

Погодите. Что он спрашивал?

- Королю Георгу третьему.

- Правильно.

Констанс просияла. Кто-то позади меня произнес: “Легкотня”. Верно. Король Георг III получил Декларацию Независимости. Я знала это. Мне просто нужно сконцентрироваться. Я глубоко вздохнула, радуясь, что меня не выбрали первой жертвой. На доске мистер Барбер ярко-желтым мелком написал большие буквы А и Б. Под буквой Б он добавил одно очко.

- Следующий. Мистер Симмонс, - сказал мистер Барбер.

- Здесь, - ответил коренастый парень возле двери.

- Мистер Симмонс, кто была первая женщина, которую казнили в США, и за что?

Ладно. Этого я не знаю.

У меня по спине побежали капельки пота.

- Э-э… Ох. Я знаю, - сказал Симмонс, держа карандаш в обеих руках.

Ты, должно быть, шутишь. Ты знаешь?

- Хм-м…

- Десять секунд, мистер Симмонс, - кажется, мистер Барбер наслаждался всем происходящим. - И к сведению, у меня на уроке мы не говорим “хм-м”.

- Какая-то Мэри, - сказал коренастый. - Мэри… Сурратт?

Точно. Звучит смутно знакомо. Я думаю.

- Да. И за какое преступление ее предали смерти?

- Заговор с целью убийства президента Линкольна, - с гораздо большей уверенностью сказал мистер Симмонс.

- Хорошо. Вы вытянули этот вопрос, мистер Симмонс, - сказал Барбер, дописывая очко под буквой А. Я посмотрела на часы, размышляя, каким образом можно убраться отсюда до того, как меня вызовут. До конца урока все еще оставалось пятьдесят три минуты и всего около двадцати студентов.

- Мисс… Бреннан.

О, Боже.

- Да?

У меня во рту пересохло.

- Я вижу, вы здесь новенькая, - сказал он с усмешкой, поднимая взгляд от журнала. Все в классе повернулись ко мне. Спасибо. Большое спасибо.

- Да, - все, что я смогла произнести.

- Тогда я задам какой-нибудь легкий вопрос, - снисходительно сказал мистер Барбер.

Мне хотелось треснуть его и в то же время поблагодарить.