Приближенные предупреждали Ши-хуана о том, что великие стройки доведут народ до изнеможения – но он не желал слушать, он свято верил во всемогущество социалистической Империи и обвинял всех сомневающихся в конфуцианстве – в приверженности к старым порядкам, делившим людей на аристократию и простонародье, "старших" и "младших", "отцов" и "сыновей". В ответ на заговоры знати он приказал сжечь конфуцианские книги и варить в котлах ученых-конфуцианцев. Перейдя грань разумного, он мобилизовал ещё 700 тысяч рабочих на строительство колоссальной гробницы в горе Лишань. Они выдолбили огромную гору, залили стены бронзой и спустили вниз предназначенный для императора саркофаг. "Склеп наполнили привезённые и опущенные туда копии дворцов, фигуры чиновников всех рангов, редкие вещи и необыкновенные драгоценности. Мастерам приказали сделать луки-самострелы, чтобы они стреляли в тех, кто попытается прорыть ход и пробраться в усыпальницу. Из ртути сделали большие и малые реки и моря, причем ртуть самопроизвольно переливалась в них. На потолке изобразили картину неба, по полу – очертания земли. Светильники наполнили жиром жень-юев в расчёте, что огонь долго не потухнет."

Летом 210 года Ши-хуанди скончался, возвращаясь в столицу после инспекционной поездки на восток. Страшась надвигающихся событий, чиновники скрыли его смерть. Гроб был установлен в закрытую колесницу, чиновники подходили к ней и делали обычные доклады – до тех пор, пока кортеж не прибыл в столицу. В глубокой тайне гроб был доставлен к секретному входу в гробницу и спущен внутрь горы Лишань. По старому обычаю вместе с императором захоронили сотни его наложниц. "Погибших было множество, – писал древний историк. – Когда гроб императора уже спустили вниз, кто-то сказал, что мастера, делавшие все устройства и прятавшие ценности, знают всё и могут проболтаться о скрытых сокровищах. Поэтому, когда церемония похорон завершилась и всё было укрыто, заложили среднюю дверь прохода, после чего спустили наружную дверь, наглухо замуровав всех мастеровых и тех, кто наполнял могилы ценностями, так что никто оттуда не вышел. Сверху посадили деревья, чтобы могила приняла вид обычной горы". Подобно возводившим пирамиды фараонам, Ши-хуан довёл до изнеможения свою страну – и после его смерти народ поднялся на восстание. Повстанцы осадили столицу, и преемник Ши-хуана, повязав шею верёвкой, сдался крестьянскому вождю Лю Бану. Страна распалась на "сражающиеся царства" и шесть лет содрогалась от яростных войн. Города обратились в развалины, погибло около половины населения Великой Равнины. В 202 году Лю Бану удалось подчинить новых "ванов" и "хоу" и восстановить в Поднебесной мир – однако власть новой династии Хань была слабой и вассальные князья часто поднимали мятежи. Ханьские князья во многом напоминали князей эпохи Чжоу; они содержали свои дружины, а во времена мира совершали во дворце Сына Неба древние ритуалы и давали вассальные клятвы. Казалось, что на Великую Равнину вернулось прошлое – но это была лишь иллюзия. События развивались по одним и тем же незыблемым законам; четыре десятилетия покоя наполнили Поднебесную новыми поколениями, и демографическое давление быстро повысилось. К середине II века население возросло более чем вдвое и снова подошло к роковой черте: началось Сжатие.

ИМПЕРИЯ ХАНЬ

Над полем боя солнца диск взошел

Опять на смертный бой идут солдаты…

Ли Бо.

С обытия четырехвековой давности вернулись на сцену и замелькали перед глазами историков со скоростью киноленты. Снова дробились крестьянские участки, снова обездоленные сыновья продавали последнее и уходили в город, снова разрастались ремесленные посады и умирали на дорогах безработные «иньминь». Огромные города вставали из пепла и впитывали в себя массы голодных батраков. Одни из них становились ремесленниками или мелкими торговцами, другие – «странствующими наёмными работниками», «лююн», третьих нанимали предприимчивые купцы, железодобытчики и солепромышленники. «Могущественные купеческие роды пользовались доходами от гор и морей посредством добычи железной руды и выпаривания соли, – писал философ Фань Куан. – Одна семья владела тысячью и более людей, в большинстве своём бродягами, покинувшими родные места».

Торговые дома занимались также чеканкой монеты, ростовщичеством и скупкой земель. "Они берут двойные проценты", – сообщает "История Хань". "При неурожае крестьяне вынуждены брать в долг с обязательством возместить его в двойном размере, – свидетельствует цензор Чао Цо. – И вот есть такие, кто продает свои поля и жилища, своих сыновей и внуков, чтобы рассчитаться с долгами". Кулаки и ростовщики скупали участки разорившихся крестьян, от них не отставали и титулованные сановники, стремившиеся вложить деньги в недвижимость. В деревне быстро разрастались поместья богатеев. "У богатых поля тянулись одно за другим, а у бедняков не было даже и столько земли, чтобы воткнуть шило… – говорил ханьский министр Дун Чжун-шу. – Некоторые обрабатывали поля богатея-мироеда, внося арендную плату в размере половины урожая, поэтому бедняки постоянно носили отрепья и питались тем же, что и скотина…"

Эта картина обнищания и всеобщей ненависти дополнялась набегами гуннов. В конце III века обитавшие в степях Гоби гунны объединились в мощный племенной союз и овладели всей восточной половиной Великой Степи; они преодолели "стену в 10 тысяч ли" и постоянными набегами опустошали Северный Китай. Сжатие принимало облик смерти, приходившей с разных сторон, от голода и варварских набегов, – и людям Поднебесной оставалось одно из двух: умереть или сплотиться плечом к плечу в новой могущественной Империи.

Министры ханьских Сыновей Неба хорошо знали, что нужно делать – книги Шан Яна и Хань Фэя лежали на столе у каждого. В 154 году первый министр Чао Цо предложил лишить князей власти и утвердить императорское самодержавие. Семь вассальных князей восстали и потребовали казни Чао Цо. Император испугался и отослал князьям голову своего верного министра, но через месяц войска мятежников были разгромлены, и проект Чао Цо был проведен в жизнь. Абсолютная власть стала инструментом для строительства новой Империи. Страна была разделена на области и уезды, в которые были назначены новые, послушные центру, чиновники. Чтобы противостоять гуннам, была создана новая армия и вся страна превратилась в единый военный лагерь. Земли помещиков, ростовщиков, князей были конфискованы и розданы крестьянам; производство железа, соли и вина было национализировано; государство планировало, регулировало и направляло всю жизнь общества.