- А от моей матери меня защитят? - поинтересовался Гóрбач. Мать пугала его явно больше пришельцев. К тому же как у него, так и у остальных срабатывала привычка слушаться императора гоблинов, сложившаяся за годы игр. Не даром я столько лет проиграл с ними вместе в этой роли - хотя последняя мысль и пришла в голову только сейчас.

  - Ну, раз все так серьезно, то приставим личную охрану.

  - Тогда я 'за'. - Вот уже двое 'гоблинов' согласно, сказка начинала становиться былью!

  - А девчонку мою из лесу поедете со мной забирать? - Берсерк сжал правый кулак так, что хрустнули пальцы. Все-таки его нервы и впрямь периодически излишне шалят. Слишком короткая драка с самоубийцами не позволила Берсерку полностью успокоиться.

  - Норм. А что она там делает?

  - Да сказала, что я всегда был психом, а теперь, когда поеду в музей вместо леса, так она вообще меня знать не хочет.

  Я перевел взгляд на братьев:

  - Твоя воля, император, - раздельно проговорил старший Плывун, а младший кивнул. А ведь это уже официальное подчинение гоблинов императору! Я сам эту фразу когда-то придумал. Сказочка-то и впрямь быстро воплощалась в реал. На первый взгляд, моя идея могла бы шокировать братьев, но ведь они тоже вот уж три года играли в Империю гоблинов. Да и вообще, было похоже, что все мои друзья, хотя, возможно, и не так сильно как я, но тоже были не прочь оказаться в Империи.

  - Как насчет Вас, отец Иннокентий? - теперь этот вопрос интересовал меня больше всего. После взрыва инопланетного корабля Иннокентий рисовался в моем воображении намного более значимой фигурой, чем когда-либо.

  - Я не занимаюсь политикой, - тихо произнес он с непроницаемым лицом. - Но и бежать в лес от вас не собираюсь. Буду заниматься своим обычным делом. Республика или Империя - для меня пока значения не имеет. - А что еще он подумал, так и осталось для меня загадкой. Ведь то, что Иннокентий сказал, уж никак не объясняло его последующих поступков уже в Империи.

  - Господа гоблины, - я ликовал, но внешне старался сохранять полное спокойствие, - объявим остальным об основании Империи. - И мы вышли в зал.

  - Господа самоубийцы, - мое величество говорило, а гоблины стояли полукругом по бокам, - предлагаю Вам покончить с собой, - на последнем слове я на миг поднял глаза к потолку, собираясь с мыслями, - необычным способом. - Подойдя к стойке, взял с нее автомат, присоединил магазин и снял оружие с предохранителя. Самоубийцы заворожено смотрели, ожидая продолжения.

  - Вы возможно знакомы с игрой 'Гоблины'. - самоубийцы закивали. - Там можно, среди прочих, играть за Империю гоблинов. Убивать, грабить и... - тут я не договорил, а Серый ухмыльнулся, - но все это понарошку, не взаправду, не на самом деле. Мы же предлагаем вам делать это все в реале, как солдатам Империи гоблинов, пока вас не убьет кто-либо из врагов.

  - А может вам так понравится, что самоубиваться передумаете, - показал в улыбке крупные белые зубы Серый. Он, очевидно, уже представлял себе во всех подробностях то, чего не осмелился бы сделать в мирное время.

  - Не... себе нарешали, - выдохнул Старик. От нашего решения его лицо скукожило как от зубной боли. И это был решающий миг. Если даже кто-то один из 'гоблинов' откажется, то Империи наверняка не бывать. Но он же обещал мне принять то, что будет. А Старик не привык нарушать слово. Так что его недогадливость и предложение уступить свой голос играли мне на руку.

  И Старик больше ничего не сказал, а значит пока все оставалось как есть!

  - Вы все больные на голову! - выкрикнула мамаша Гóрбача, как только поняла смысл моего предложения, и завизжала, потому что я быстро передернул затвор, досылая патрон в патронник, направил автомат на нее и дал короткую очередь. Пули прошли совсем близко и знаменовали окончание дискуссии - так и думал, что заряженный автомат в хозяйстве пригодится. Я умею метко стрелять и в курсе, как это сделать, чтобы не попасть случайно рикошетом. Но она-то об этом не знала, не играла ведь с нами на компьютере в исторические военные реконструкции.

  Старик посмотрел на 'укрощенную' женщину, и его пессимистическое настроение несколько переменилось:

  - Если бы я с женой так поговорил в свое время, - мечтательно шепнул он мне, - когда она на меня орала, то мы бы, наверное, не развелись и даже завели детей. - Разочарование Старика в республиканском институте брака было нам хорошо известно.

  - В следующий раз я не промахнусь, - громко пообещал я, - а теперь, кто хочет в лес, у вас последний шанс.

  Но неожиданно желающих не нашлось. Слегка оглушенная мамаша с опаской посматривала то на меня, то на Гóрбача, который тоже взял со стойки автомат и теперь приводил его в боеготовность. Судя по выражению лица, Гóрбача мутило от ощущения нереальности происходящего. Чтобы его мать, да кто-то заставил замолчать! Самоубийцы же кучковались и оживленно обсуждали открывающиеся интересные перспективы. Они явно были не против.

  - Ну что же, раз все согласны, приступим к раздаче пряников. - Что до упомянутой 'раздачи пряников', так это я известный любитель редких старинных поговорок. - Меня, как многие знают по игре, следует величать Келумом - Императором гоблинов, - всегда нравилось провозглашение 'гоблинских' речей.

  - Да, ты всегда вел царскую жизнь, - с некоторой толикой зависти в голосе едва слышно прошептал рядом Старик, нарушая торжественный настрой.

  Все никак не может забыть про полученное мной наследство дядюшки, который утонул в подпитии. В современном бассейне очень сложно утонуть, но моему дяде удалось. Родственничек никогда меня в глаза не видел - как, впрочем, и остальная родня, кроме матери - но, когда он со всеми перессорился, неожиданно вспомнил о моем существовании и помянул в завещании. Так, от нечего делать и назло остальным - ведь дядя тоже был почти бессмертен. Правда, как оказалось, лишь почти...

  Но наш Старик забывал, что жизнь на наследство была очень скромной - и не только для царя - иначе деньги давно бы уже закончились. Да и вот уже много лет - как другие на службу ходят - я занимался 'работой': разрабатывал и уточнял игру 'Гоблины'. Потратил на это времени столько, сколько все остальные из компании вместе взятые. Тем не менее, в последнее время вынужденно подумывал о продаже игры либо о свободном найме. Однако в первом случае пришлось бы приводить 'Гоблинов' в соответствие с коммерческими стандартами, а о публичном функционировании оригинальной версии - забыть. Во втором случае поиск работодателей осложнялся бы продолжающей функционировать одиозной редакцией игры. Ведь это я всегда публично принимал на себя вину за всю ее 'асоциальную направленность'.

  - Все здесь присутствующие отныне - гоблины, - продолжал я. - Серый, Старик, Берсерк, Плывуны, Гóрбач - графы Империи, они своего рода самые важные гоблины, не считая меня. - Если даже нас сбивали с толку разные трактовки графского достоинства в исторических сочинениях, то что уж говорить об остальных.

  - Граф Старик, кстати, инженер-технолог, который, - я сделал паузу, вспоминая как удивлялись его начальство и коллеги по этому поводу, удивление лишь возрастало с каждым годом в силу продолжающегося среди 'профессионалов' углубления узкой специализации, - умеет работать не только головой, но и руками, что в наши дни редкость.

  Лоб Старика, до того нахмуренный, разгладился: он очень любил, когда упоминали о его способностях. Так почему к месту не сделать человеку приятное. Тем более что современные инженеры обычно помимо расчетов ничего делать не умеют, да и расчеты лишь с помощью компьютерных программ, алгоритмы работы которых сами не совсем понимают.

  - Он возглавит Императорское министерство промышленного развития. - Кому этим делом заниматься как ни ему? - Граф, Вашей помощницей назначается Валькирия. - Гоблины стали озираться, как если бы ожидали увидеть в зале, где-нибудь за танком, настоящую мифическую валькирию. - Я имею в виду мать графа Гóрбача, - пришлось пояснить. Раз уж она Старику напоминает о жене, пусть с ней и берет матч-реванш, если захочет. К тому же Валькирией ее первым назвал именно он. - Вручите своей подчиненной личное оружие.