Неукрощенный лес не заставил себя долго ждать. Очень скоро они ощутили его присутствие.

Путники вышли на небольшую полянку, поросшую маленькими хорошенькими желтыми цветами. И тут же поднялся рой пчел. Они сердито зажужжали, но не прикасались к людям и не жалили их. Наоборот, подлетев слишком близко, внезапно сворачивали в сторону.

Девушка чихнула. И снова чихнула. И опять — очень сильно. Потом чихнул Бинк, а за ним Трент.

— Чихательные пчелы! — между приступами чиха воскликнул Трент.

— Трансформируй их! — взмолился Бинк.

— Не могу!.. Чхи-и!.. сфокусироваться на них, глаза слезятся. Апчхи! В любом случае, они невинные создания, а-а-ап-апчхи!

— Бегите вы, болваны! — закричала девушка.

Они последовали ее совету, и, как только выскочили за пределы поляны, пчелы оставили их. Чихание прекратилось.

— Хорошо, что это оказались не удушающие пчелы! — сказал Волшебник, протирая слезящиеся глаза.

Бинк согласился. Ничего страшного нет в том, чтоб чихнуть несколько раз, но дюжина — другая чихов, следующих без перерыва — дело куда более серьезное. Тут и времени для дыхания не останется.

Шум, поднятый путниками, растревожил обитателей джунглей. Раздалось рычание, а затем — топот громадных лап, и вскоре показался огромный огнедышащий дракон. Он бросился прямо через цветущую поляну, но пчелы благоразумно не тронули его. Они знали, что лучше оставить дракона в покое, потому что огонь, который он извергает при чихании, уничтожил бы их.

— Преврати его! Преврати! — закричала мисс Хамелеон, когда дракон нацелился на нее. Эти страшные существа почему-то питали пристрастие к красивым девушкам.

— Не могу, — пробормотал Трент. — Когда он окажется в необходимых для трансформации шести футах, мы все уже поджаримся. У него двадцатифутовый факел.

— От тебя мало помощи! — посетовала она.

— Трансформируй меня! — предложил Бинк с неожиданным вдохновением.

— Хорошая идея!

И Бинк стал вдруг сфинксом. Он сохранил собственную голову, но у него было тело быка, крылья орла и лапы льва. Он был огромен, много выше дракона.

— Я не имел понятия, что сфинксы бывают такими громадными, — удивился Бинк.

— Прости… я снова забыл, — ответил Трент. — Я думал о легендарном сфинксе из Мандении.

— Но в Мандении нет магии.

— Тот сфинкс, должно быть, давным-давно забрел туда из Ксанфа. Он стоит окаменевшим уже тысячи лет.

— Окаменевшим? Что могло испугать сфинкса такого размера? — изумленно спросила мисс Хамелеон, всматриваясь в чудовищное лицо Бинка.

Но пора было приступить к делу.

— Проваливай, зверюга! — загремел Бинк.

Дракон немедленно адаптировался к новой ситуации. Он выпустил в Бинка струю оранжевого огня. Но огонь только опалил перья на крыльях и не вызвал у Бинка ничего, кроме раздражения. Он поднял свою львиную лапу и шлепнул дракона. Шлепок был небрежным и несильным, но дракон отлетел в сторону и стукнулся о ствол дерева. Дерево рассердилось, и с него посыпался град каменных орехов. Дракон завопил от боли, проглотил свое пламя и сбежал.

Бинк осторожно развернулся, стараясь не наступить на кого-нибудь.

— Почему мы раньше не подумали об этом? — проревел он. — Я могу довезти вас до самого края джунглей. Никто нас не узнает, и ни одно живое существо не побеспокоит.

Он пригнулся как можно ниже, и девушка с Трентом взобрались по его хвосту на спину. Бинк медленным шагом тронулся вперед. Шаг этот, правда, оказался быстрее, чем бег любого человека. Сфинкс уверенно продвигался сквозь джунгли.

Но недолго. Мисс Хамелеон, попрыгав на его жесткой спине, почувствовала известную нужду. Ничего не оставалось делать, как дать ей возможность сойти. Бинк пригнулся, чтобы она могла спокойно соскользнуть на землю.

Трент тоже воспользовался остановкой — решил размять ноги. Он подошел к огромному лицу Бинка.

— Я бы трансформировал тебя обратно, но лучше воздержаться, пока необходимость в этой форме не отпадет, — сказал он. — Я уже говорил, у меня нет данных о том, вредна ли для человека частая трансформация, но лучше не рисковать. А поскольку сфинкс — существо разумное, интеллект твой не пострадает.

— Со мной все хорошо! — согласился Бинк. — А физически я чувствую себя даже лучше, чем когда-либо… Можешь ты отгадать загадку? Кто ходит утром на четырех ногах, в полдень — на двух, а вечером — на трех?

— Не могу, — ответил озадаченный Трент. — Во всех легендах, что я слышал, сфинксы кончали самоубийством, получив правильный ответ на свои загадки. Это были сфинксы поменьше, чем ты, другого вида… но я не очень-то разбираюсь в деталях и рисковать не хочу.

— Э, ладно, — произнес огорченный Бинк. — Кажется, загадка возникла в мозгу сфинкса, а не в моем Я уверен, что все сфинксы имеют общего предка, хотя тоже не знаю, какие существуют различия между видами.

— Странно, Я имею в виду не твое незнание манденийских легенд, а память на загадки. Ты — сфинкс. Я вложил твой мозг в живое тело, хотя все эти существа мертвы или окаменели тысячелетия назад. Я трансформировал тебя в похожее на них чудовище, в Бинка-сфинкса. Но если у тебя действительно сохранилась их память, настоящие воспоминания сфинкса…

— Должно быть, в магии существуют такие сложности, о которых мы и понятия не имеем, — сказал Бинк. — А мне хотелось бы понимать природу магии, причем — любой.

— Да, это загадка. Магия существует в Ксанфе и нигде больше. Почему? Каков ее механизм? Почему оказывается, что любая область Мандении соседствует с Ксанфом, а ее география, язык и культура ничуть не отличаются? Как магия во всем ее многообразии передается от географического района к его обитателям?

— Я размышлял над этим. И думал, что, возможно, земля имеет какое-то особое излучение, или же почва обладает необычными питательными свойствами.

— Когда я стану Королем, прикажу, чтобы начали исследовать природу уникальности Ксанфа.

Когда Трент станет Королем… Проект, определенно, был привлекательным, даже зачаровывающим. Бинку очень хотелось выяснить суть магии, но не такой же ценой….. Какое-то мгновение Бинк колебался. Легким движением своей мощной лапы он мог раздавить Злого Волшебника, и раз и навсегда покончить со всем, что угрожало Ксанфу.

Нет. Даже если Трент и не был другом, Бинк не мог нарушить перемирие таким образом. Кроме того, ему совсем не улыбалось на всю жизнь остаться чудовищем.

— Леди слишком задержалась, — заметил Трент. Бинк повернул свою внушительную голову, отыскивая взглядом мисс Хамелеон.

— Обычно она мигом справляется. Не любит оставаться одна. — Потом Бинк подумал еще кое о чем. — Только бы ей не взбрело в голову пойти на поиски своего заклинания… ну, чтобы стать нормальной девушкой. Ведь она покинула Ксанф в надежде избавиться от магии и теперь, когда снова оказалась здесь, пытается отыскать соответствующую контрмагию. Сейчас она не очень умна и…

Трент почесал подбородок.

— Это джунгли. Мне не хотелось бы нарушить ее уединение, но…

— Может быть, нам стоит поискать ее?

— М-мм… Хорошо. Надеюсь, ты выдержишь еще одну трансформацию, — решил Трент. — Я сделаю из тебя ищейку. Это манденийское животное — собака, которая прекрасно держит след. Если ты наткнешься на нее, когда она будет занята чем-то сугубо личным, — что ж, ты только животное, а не мужчина, который за ней подглядывает.

И внезапно Бинк превратился в остроносое существо С рослыми ушами. Он различал любой запах — в этом он был уверен. Никогда раньше он не понимал, насколько важен запах. Странно, что когда-то он полагался на совсем другие, менее обостренные чувства.

Трент припрятал их припасы в ложном опутывающем дерева и огляделся.

— Очень хорошо, Бинк, нюхай! Ищи, где она!

Бинк хорошо понимал Трента, но ответить не мог, поскольку имел облик неговорящего животного.

След мисс Хамелеон проступал настолько отчетливо, что Бинк поразился, как это Трент не учуял его сам. Он опустил свой нос к земле и уверенно двинулся вперед. Это так естественно, думал он, что голова находится совсем близко к основному источнику информации вместо того, чтобы торчать нелепо высоко, как у Трента!