Четвертая версия, однако, говорит о том, что мужчины ушли, гордо подняв головы, — совсем по иной причине. Будто бы когда однажды первый мужчина принес первой женщине, своей жене, убитого оленя, она, уплетая мясцо за обе щеки, стала нахваливать свою вагину: дескать, только из-за нее мужчина и старается. Сама того не желая, она нанесла тяжкое оскорбление мужу, который, судя по его дальнейшей реакции, был существом высокодуховным и далеким от низменных помыслов. Обиженный муж собрал мужчин и пламенной речью увлек их прочь от женщин. Прошло совсем немного времени, и в селении, где остались одни женщины, начался голод — и сексуальный, и самый натуральный, когда кушать хочется, а нечего. Отощавшие женщины мастурбировали фаллосообразными камнями, костями (предварительно их обглодав — вдруг осталось на них что-то съедобное), перьями и даже кактусами. Правда, и мужчинам, хотя еды у них хватало, приходилось несладко, и в конце концов, устав от онанизма, они решили простить женщин.

Пятая версия отличается от четвертой лишь подробностями. Великий Волк, вождь навахо, устав от сварливого характера жены, уводит всех мужчин на другой берег реки. Женщины худеют и мрут от голода, как мухи, но при этом — из последних сил, прямо-таки пир во время чумы! — развратничают с трикстерами: то с Койотом, то с Голубым Лисом, то с Желтым Лисом, то с Барсуком... А когда и трикстеры разбегаются от сборища похотливых скелетов, в ход идут кукурузные початки. В конце концов мужчины сжалились над ними и разрешили переплыть на свой берег, но прежде чем опять начать совместную жизнь, они — вот очаровательная подробность! — хорошенько отмыли своих подруг...

Но вот, казалось бы, все проблемы продолжения человеческого рода решены: мужчины и женщины повсеместно созданы и поселились вместе — даже там, где на пути к этому им пришлось преодолевать соблазны в виде привязанных к рукам вагин и растущих на грядках пенисов. Тут, однако, выяснилось, что многим народам далеко до полноценного секса как до луны, и до луны даже ближе, поскольку мифические небесные светила частенько принимали антропоморфный облик и общались с людьми запросто.

Работа над ошибками

  

Здесь даже не идет речь о случаях демиуржьего самодурства, подобного тому, что явил уже известный нам бог-творец тенетехара Майра. Облагодетельствовав себя женщиной, вырезанной из цельного ствола, он через некоторое время передал ее первопредку тенетехара, но строго-настрого запретил им совокупляться друг с другом, пообещав, что тогда они будут жить вечно. В результате первопредок мучился неумолимой эрекцией и лил себе на причиндалы отвар из маниока, который якобы должен был притушить страдания, а его подруга закрутила роман с водным духом Иваном (просим не волноваться: Иван-царевич, Иван-ду-рак и прочие русские Иваны здесь ни при чем). Узнав об этом, первопредок обратил на Ивана всю нерастраченную энергию: водный дух был убит, а его пенис изрублен в куски. Лишившись полюбовника, женщина решила, что жизнь без секса ей совершенно не нужна, и присела на эректированное хозяйство первопредка, а Майра, словно того и дожидался, лишил обоих бессмертия.

Но еще раз повторимся: это крайний и не самый типичный случай. Куда чаще мы наблюдаем в эту эпоху мифического времени картину, когда люди просто не готовы к полноценному сексу. Причин этому много, но главная кроется в несерьезном отношении большинства демиургов к изготовлению человечества. Даже такие вполне уважаемые боги, как шумеро-аккадские владыка земли Энки и богиня-мать Нинмах, лепили шумеров спьяну (к счастью, не всех, а только один, позже забракованный вариант) и в алкогольном тумане забыли о половых органах.

Так что не стоит удивляться, что у одних не было гениталий, у других были, но они не знали, как ими пользоваться, третьи пользовались, но женщины этих народов не умели или не хотели рожать, и делать это приходилось мужчинам, что вполне укладывалось в общую логику сексуального хаоса, поскольку половые признаки перепутались и многие мужчины менструировали, а женщины щеголяли бородами до пояса. Кроме того, люди ничего не знали о технике безопасности секса, и это приводило к трагедиям. К примеру, первоюноша и перводевушка народности кол занялись сексом на подстилке из сухих листьев, и трение их гениталий вызвало искры, загорелась подстилка, полыхнул лес, а затем и весь мир превратился в пепел. Хорошо еще, что сами влюбленные остались живы и все-таки смогли породить впоследствии свой народ — разве что от пожара у девушки потемнели наружные половые органы, и это качество передалось всем женщинам народа кол.

И не узнали своих творений...

Некоторые демиурги, когда первый угар созидания прошел, испытали тяжелое разочарование — настолько их творения оказались нескладными. И уж точно не соответствовали гордому определению «царь природы». Это касалось не только половой сферы, но и всего телесного строения в целом.

Вот не такой уж редкий случай: один из двух демиургов индейцев кауилья Тумайовит породил их двуликими, со ступнями ног, направленными вперед и назад, с межпальце-выми перепонками, а женщин к тому же наградил четырьмя грудями: двумя спереди и двумя на спине. Тумайовит упорно не желал признавать свою ошибку, и, если бы не его соавтор по творению Мукат, для кауилья все могло закончиться печально. До секса ли при такой анатомии? Но Мукат брак устранил, и первопредки кауилья приняли человеческий вид.

Та же проблема была у ацтеков. Их боги продырявили стрелой земную твердь, и на поверхность вышли — скорее, вероятно, выползли — мужчина и женщина, у которых тела состояли только из верхних половин. Секс первых ацтеков сводился к тому, что мужчина вкладывал язык в рот женщине, но при этом они, что в такой ситуации героизм, ухитрялись зачинать и рожать детей. И только последующие вмешательства привели ацтеков к тому облику, который увидели конквистадоры.

У тайваньских аборигенов пуюма тоже было по два лица — спереди и на затылке, из-за чего пуюма постоянно двигались вперед-назад, но почти не сходили с места. Глаза у них были на коленях, беременность протекала в икре, а ребенок рождался из большого пальца ноги. К чести пуюма будет сказано, что в нормальных людей они превратились не столько по воле высших сил, сколько по собственному желанию. Сказав однажды: «Так жить нельзя!», они начали медленно эволюционировать, и местным божествам оставалось только благосклонно следить за процессом превращения.

Демиург народа кимбу Лиова создал свой народ таким, что нарочно не придумаешь: это были половинки людей по вертикали, мужчины с полупенисами, а женщины с полу-вагинами, и у каждого сзади волочился хвост. Размножаться — а именно такую задачу поставил перед кимбу Лиова — у них не было никакой возможности. Несчастных пожалела дочь демиурга Мвези, и по ее ходатайству он довел кимбу до состояния целостности.

В противоположную ситуацию угодили папуасы порапо-ра: они возникли сросшиеся разнополыми парами и без анусов, а мужчины еще и без отверстий в пенисах. Так бы и идти порапора по жизни, но явился культурный герой Амбанг, разделил их на отдельных индивидуумов и проковырял им в нужным местах дырочки.

У родственных индейских народов банива и тариана с мужскими отверстиями было все нормально, чего не скажешь о первоженшинах. Тем не менее обе эти особы умудрились забеременеть — а как рожать не знают! Но тут им на помощь пришел юрупари Напири-Кури. Юрупари на языке араваков (имеется в виду группа народов), к которым относятся банива и тариана, означает «создатель», а для создателя — тем более напортачившего, а потом исправляющего свою ошибку — нет ничего невозможного. Напири-Кури дал указание рыбке — может быть, даже пиранье, и та хвать одну, а потом и другую первоженщину острыми зубами между ног и прокусила им половые щели. Кстати, банива и тариана отплатили своему демиургу черной неблагодарностью: напоили допьяна и столкнули в костер. Напири-Кури в виде духа унесся на небо и лишь изредка теперь дает о себе знать в завываниях, которые издают священные флейты. Правда, миф тариана сообщает, что однажды юрупари все-таки явился на землю лично, изнасиловал женщину, которая эти флейты хранила, и был таков. Но это больше похоже на оправдание задним числом жестокого обращения с демиургом.