Хотя Швеция и не принимала участия во второй мировой войне, однако изменившаяся экономическая конъюнктура повлияла на сокращение жилищного строительства, что в условиях роста населения городов в связи с развитием промышленности привело к обострению жилищного кризиса. Это вызвало большой размах жилищного строительства в послевоенные годы, которое во многом определяет и общую направленность шведской архитектуры этого периода. Основное внимание уделяется созданию жилых комплексов на свободных (незастроенных) территориях. Расположение новых комплексов в плане города, их планировка, система коммунально-бытового обслуживания, характер застройки центра комплекса и типы жилых домов — в разработке этих вопросов шведские архитекторы добились значительных успехов, и их опыт широко используется во многих странах. Составленный в первые послевоенные годы под руководством С. Маркелиуса генеральный план Стокгольма предусматривал создание в пригородной зоне нескольких городов-спутников — жилых комплексов с общими и местными центрами, связанных удобным транспортом с центром столицы. Одна из этих групп с общим центром в Веллингбю была создана в 50-е гг. по проекту С. Маркелиуса, С. Бакстрёма, Л. Рейниуса, X. Клемминга и других. Весь район, рассчитанный на восемьдесят тысяч жителей, состоит из пяти жилых комплексов. Его общий административно-торговый центр расположен над станцией вылетной ветки стокгольмского метрополитена, которая связывает все местные центры—этой жилой группы. Жилые комплексы застроены домами различных типов, размещенными с таким расчетом, чтобы большей части жителей была обеспечена максимально удобная связь с торговым центром и метро: вблизи центра расположены многочисленные башенные дома, затем секционнные в три-четыре этажа, еще дальше — блокированные и одноквартирные дома.

С. Маркелиус, С. Бакстрём Л. Рейниус и др. Город-спутник Веллингбю близ Стокгольма. Схема планировки.

рис. на стр. 300

Свен Mapкелиус, Свен Бакстрём, Лейф Рейниус и др. Торговый центр в Веллингбю близ Стокгольма. Начало 1950-х гг. илл. 192 а

Контрастное соотношение низкой застройки урбанизированного центра комплекса (с регулярной, обычно фигурно замощенной площадью, предназначенной только для пешеходов) с окружающей ее застройкой башенными домами, свободно расположенными среди тщательно сохраненных естественного рельефа и растительности,— характерная черта внешнего облика новых шведских жилых комплексов.

Башенные дома, распространение которых в Швеции связано с трудностью постановки протяженных зданий в условиях сложного рельефа, вообще играют в послевоенные годы большую роль в формировании объемно-пространственной композиции и силуэта новых жилых районов. Шведские архитекторы разработали различные типы таких домов: квадратные и прямоугольные в плане, крестообразные, Т-образные, треугольные (жилой комплекс Кортедала в Гётеборге, 1956, архитекторы С. Бролид и Я. Валлиндер), с уступами, парноблочные (типа «домино») и др. В центральном жилом комплексе Вел-лингбю применены несколько типов башенных домов, но хотя они и различны по общей конфигурации плана и объема, однако общий прием обработки и нейтральный цвет их фасадов в сочетании с не совсем упорядоченной композицией самого центра снижают художественную выразительность всего ансамбля.

Шведские архитекторы учли этот опыт при строительстве центрального комплекса Фарсты — второй жилой группы в пригородной зоне Стокгольма. Здесь более компактно размещены общественные здания центра, который получил укрупненный масштаб, а окружающие центр башенные дома размещены несколькими группами, резко отличающимися друг от друга высотой, конфигурацией, цветом и общей обработкой фасадов (кирпичные дома с кровлями усложненного очертания; почти белые, предельно простые по форме дома; крестообразные в плане, охристые по цвету дома с треугольными балконами и т. д.).

Много внимания уделяют шведские архитекторы и поискам рациональных типов малоэтажных жилых домов, в частности блокированных. В 1944—1946 гг. в жилом комплексе Грёндаль в Стокгольме по проекту архитекторов С. Бакстрёма и Л. Рейниуса было впервые на практике осуществлено блокирование трехлучевых (трехэтажных) секций, принцип которого был предложен в 1924 году советским архитектором Н. Ладовским в проекте жилого квартала для города Москвы.

Свен Бакстрём, Лейф Рейниус и др. Жилой комплекс Фарста в Стокгольме. Конец 1950-х — начало 1960-х гг. илл. 193 а

Свен Бакстрём, Лейф Рейниус. Жилой комплекс Грёпдаль в Стокгольме. 1944—1946 гг. Схема планировки.

рис. на стр. 302

С. Бролид, Я. Валлиндер. Жилой комплекс Кортедала в Гётеборге.1956 г. План типового этажа башенного дома.

рис. на cтр. 302

Из массовых общественных сооружений, в разработке типов которых шведские архитекторы добились в 50—60-е гг. значительных успехов, в первую очередь необходимо назвать школы, а также спортзалы, которые часто сооружаются при школах и используются всем населением. Таков, например, спортивный центр в Акешове — пригороде Стокгольма, включающий бассейн и большой спортзал, который при необходимости делится раздвижными перегородками на два, три или четыре изолированных помещения.

Свен Маркелиус. Дом профсоюзов в Стокгольме. 1960 г. План и продольный разрез.

рис. на cтр. 304

Стремление к созданию трансформирующихся помещений и к совмещению в одной постройке различных функций вообще свойственно шведской архитектуре этого периода. Например, рассчитанный на 1500 человек зал Дома профсоюзов в Стокгольме (1960, архитектор С. Маркелиус) может быть разделен на три изолированных сектора; в Мальме в одном здании объединены пятиэтажный гараж, гостиница, магазины, ресторан и конторские помещения (1959, архитекторы Т. Медлер и С. Иохансон).

Э. Лунинг. Церковь в районе Брума в Стокгольме. 1958 г. илл. 192 б

Эту тенденцию к совмещению различных функций стремятся использовать в своих интересах и церковники. Пристраивая к церкви дополнительные помещения, а также делая трансформирующимся сам молитвенный зал, они стараются превратить церковь в центр общественной жизни жилого комплекса, в своеобразкый клуб (церковь в районе Брума в Стокгольме, 1958, архитектор Э. Лунинг). И внешний облик церквей все больше отходит от традиционного, причем культовые постройки становятся объектом наиболее интенсивных формальных поисков. Так, например, церковь в Веллингбю (1956, архитекторы К. Нирен, Б. Энгстранд) резко выделяется своей надуманной формалистической композицией среди рационально запроектированных жилых и других построек этого комплекса.

Для основного творческого направления послевоенной архитектуры Швеции характерна органическая связь внешнего облика здания с его функционально-конструктивной основой. Ведущим типом сооружения шведской архитектуры этого периода, определяющим творческие поиски архитекторов, является многоквартирный жилой дом с тщательно продуманной планировкой, экономично примененными современными конструкциями, рациональной нормой остекления, сдержанным применением цвета и т. д.

Однако с конца 50-х гг. усилившиеся формально-эстетические поиски шведских архитекторов начинают принимать все более самодовлеющий характер. В этих поисках можно отметить три основные тенденции. Во-первых, это стремление к обогащению внешнего облика здания путем или усложнения его общей композиции, или использования в формальных целях расположения окон (шахматная разбивка окон в здании газеты «Свенска Дагбладет», 1961, архитектор А. Тенгбом), или декоративной обработки фасадов (фигурная деревянная обшивка, «бриллиантовый» руст, перфорированные панели фасадов зданий центра Фарсты). Во-вторых, Это стремление использовать конструкцию в качестве основного средства художественной выразительности здания. Например, для внешнего облика построенных в 1958 г. стадионов в Мальме и Гётеборге (архитекторы Ф. Йенекен и С. Самуэльсон) при всей рациональности и технической смелости их конструкций (в Гётеборге козырек над трибунами подвешен на стальных тросах к двум железобетонным мачтам) характерно любование формой и необработанной поверхностью железобетонной конструкции. В-третьих, это все более проникающие в шведскую архитектуру элементы модернизма, связанные главным образом с влиянием школы Мис ван дер Роэ Это влияние наиболее сильно проявляется в строительстве деловых и конторских зданий, сооружаемых в виде прямоугольных в плане высоких призм с навесными остекленными стенами-экранами, причем торцовые стены часто делаются глухими и облицовываются эмалированными металлическими плитками (белыми, черными или цветными). Таковы, например, пять расположенных в ряд конторских зданий нового торгового центра Стокгольма (1957—1962, архитектор Д. Хелден и другие) и главное здание научного центра Веннера (1959—1961, архитекторы А. Биден и С. Линдстрём).