К ложно-Чауханам я бы отнесла такие многочисленные группы, которые исследователи находят, например, в Уттарпрадеше — типа Бхадауриа, описанных у Рассела и Хиралала: «Бхадауриа — ветвь Чауханов, которые это отрицают, может быть, потому, что те вступают в брак между собою» (66, 4.437). Эта группа имеет два подразделения, которые могут вступать в брак между собою. По всем признакам Бадауриа — явно каста, претендующая на раджпутский статус, а именно — известный им Чаухан. И таких много.

Хранители раджпутской традиции — бхаты и чараны — не позволяют так легко «вступать в кулу», в том числе Чаухан, и обязательно фиксируют, когда и как это произошло — и все подобные сведения служат основанием для определения статуса раджпутской группы. И в раджпутской среде недоразумений по этому поводу, похоже, не бывает. Европейским исследователям, естественно, труднее отличить «истинных» (я бы сказала «признанных», «освященных традицией») раджпутов и «новеньких» претендентов.

НИКУМБХ. Кула Солнечной линии, одна из «36 царских». Их исторические связи ведут на юг, в район Бомбея, где они жили в ХII-ХIII вв., хотя позднее расселились в Альваре и окрестностях. Кула имеет несколько ветвей, одна из них называется Сирнет. Об основателе этой ветви рассказывают такую легенду. Будучи непреклонными в борьбе с мусульманами, Никумбх раджпуты никогда им не кланялись при встрече. Один из Могольских правителей пригласил их ко двору, и в дверях была закреплена сабля на уровне шеи, чтобы заставить гордых раджпутов склонить голову перед правителем. Предок клана Сирнет предпочел, чтобы эта сабля перерезала ему горло, но не наклонился; отсюда и название клана — буквально «без головы».

Из всего написанного о кулах и кланах, я думаю, можно сделать вывод: раджпутские кулы по происхождению — это не что иное, как разные, часто родственные, племена иноземных завоевателей Индии (за исключением мусульманских) и ее аборигенов. Некоторые из них даже сохранили свои древние тотемы. Другие вошли в состав раджпутской общности очень поздно, чуть ли не в XVII–XVIII вв. Но поскольку подавляющая часть этих племен имела общее восточноиранское происхождение, а затем все они подверглись мощному воздействию индийского (индоарийского) субстрата и его культуры, имели общую территорию расселения в Раджпутане, Гуджарате, Центральной Индии, Хиндустане, Уттар Прадеше и Пригималайских районах Северной Индии, то уже к X–XI вв. сложились в раджпутскую этно-кастовую общность. В Раджастхане преобладают этнические черты этой общности, в остальных районах — кастовые.

Рассказывая о самых знаменитых и крупных раджпутских кулах и кланах, я говорила и об их политической и государственной истории, потому что VIII–XII вв. действительно были периодом раджпутских государств не только в Северной Индии; их влияние распространялось повсюду на субконтиненте, хотя не было постоянным и прочным. Сам характер раджпутской государственности обусловливал экспансионистские устремления и частые конфликты между собой каждого и всех вместе раджпутских государств. Когда с проникновением мусульман в Индию и установлением Делийского Султаната раджпуты стали оказывать активное сопротивление постоянным попыткам его правителей захватить раджпутские владения, насадить ислам, то сумели добиться многого: сохранили свою землю и религию. Но не сумели изгнать иноземцев и иноверцев из страны. Они были разобщены, и эта трагическая реальность была тоже предопределена особым характером раджпутской государственности.

При Могольских правителях раджпутские раджи должны были утверждаться или назначаться на престол Могольским падишахом. Их принцы-наследники годами жили при Могольском дворе и воспитывались в чуждом раджпутам духе. Бывало поэтому, что младшие сыновья раджпутских раджей, пользуясь поддержкой Моголов, захватывали престол в обход старшего брата, законного наследника, и развязывали войны. Бывали и такие ужасные случаи, что сыновья, подстрекаемые Моголами, убивали отцов-раджей и садились на их место. Вступавшие в союз с Моголами князья — все, кроме Мевар-ских — отдавали своих дочерей замуж за Моголов, и раджпутские принцессы становились женами и матерями Могольских правителей. Сами раджпутские раджи добыли много военных успехов Моголам, были выдающимися военными и государственными деятелями. Но при разных правителях в фаворе были разные раджпутские княжества и кланы, а другие в это же время страдали от разорительных набегов могольских армий, в которых служили раджпуты других кланов. Каждый клан и кула самостоятельно решали свои проблемы. В результате многие дотоле безвестные люди получали должности и владения на время службы. Младшие ветви раджпутских кланов выслуживали себе княжества и поместья. Соперничество в среде раджпутской родовой аристократии разгоралось и подогревалось.

С падением Могольской империи, когда страна оказалась под властью маратхов, сикхов, отдельных мусульманских правителей, и «все воевали против всех», как говорил К. Маркс, земля Раджпутаны страдала больше всего от набегов маратхов, которые захватывали и опустошали целые районы как бы в уплату налогов. Только в Джайсалмере и Биканере сохранялось относительно мирное существование.

К этому времени раджпутской клановой традиционной организации был нанесен большой урон. Раджпуты утрачивали свои традиции вообще, правящие кланы подпадали под влияние Могольской культуры, патриархальные устои рушились в условиях иноземного господства, от которого раджпуты не сумели остаться в стороне. Но они сохранили свою религию, и индуисты других каст считали раджпутов защитниками индуизма вообще.

Индийские историки часто с горечью пишут, что «история раджпутов — трагическая история упущенных возможностей» (22, 112). И хотя раджпуты в Раджпутане и предгорьях Гималаев при Моголах сумели сохранить свои владения и династии, они очень ослабели и даже утратили за эти века многие свои гордые идеалы. А когда пришли англичане, раджпутские княжества заключили с ними так называемые субсидиарные договоры. В период между 1803 и 1823 гг. такие договоры подписали княжества Альвар, Караули, Кота, Джодхпур, Мевар, Бунди, Биканер, Кишенгарх, Джайпур, Бансвара, Партабгарх, Дунгарпур, Джайсалмер, Сирохи, а Аджмер-Мервара стал одной из провинций Британской Индии. К 1947 г. было девятнадцать княжеств Раджпутаны, управлявшихся раджпутскими князьями. В 1949 г. они вошли в состав Союза княжеств Раджастхана, который с 1956 г. называется штатом Раджастхан Республики Индия. Раджпутские княжества пригималайских районов Северной Индии вошли в состав штатов Панджаб (позднее в Химачал-Прадеш) и Уттар Прадеш как административные единицы. Власть князей была постепенно ликвидирована. Их потомки живут теперь в своих крепостях и дворцах, частью превращенных в музеи, частью в отели, или в больших столичных городах и занимаются бизнесом или чем-нибудь еще. Они пользуются значительным уважением как хранители великой славы раджпутских раджей и реликты эпохи раджпутских правителей Индии. Славу и честь раджпутской традиции хранят ныне живущие потомки славных раджпутов эпохи средневековья, которые очень гордятся своей историей и подвигами предков, чтут традиции и воспитывают своих детей в раджпутском воинственном и свободолюбивом духе.

ГЛАВА III

Воинская идеология

Кшатрийская воинская идеология

VI–X вв. были периодом взаимной ассимиляции и интегрирования разных этнических групп тогдашнего населения Северной Индии. Автохтонные протоиндийские, дравидские, аустрические и пришлые арийские элементы к этому времени уже сложились в индоарийское общество. Взаимовлияние культур и этническое смешение, «кристаллизация» индоарийского общества происходили под эгидой брахманической идеологии, основанной на Ведах. Появились признаки феодализации общества, кастовая стратификация происходила на фоне имущественного расслоения. В умах населения царили «разброд и шатания» — определенным влиянием пользовались тантрический буддизм и особенно джайнизм, а ведическая религия претерпевала существенные изменения. Именно в это время в процесс включились разнообразные и многочисленные восточно-иранские по преимуществу (шако-тохарские, гунно-эфталитские), тюркские и другие менее значимо представленные элементы, которые и были иноземными предками раджпутов. Раджпуты заняли «экологическую нишу», вполне уже свободную от древних ведических кшатриев ко времени их появления в стране, и с тех пор считаются главными наследниками кшатриев, и индийское традиционное общество эту их претензию признает как совершенно обоснованную.