Знаменитый германский адмирал Тирпиц не мог без волнения вспоминать этот момент. «С самого начала войны мы имели шансы, но ведь это были только шансы. А 16 декабря Ингеноль держал в руках судьбу Германии. Когда я думаю об этом, меня охватывает внутренний трепет».

Но у Ингеноля сдали нервы. Германскому командующему не хватило выдержки. Если бы его армада двигалась вперёд хотя бы ещё в течение часа, у него были бы все шансы одержать блестящую победу. Но немецкого адмирала тоже можно понять. Услышав грохот орудий впереди, он не мог знать, какова истинная сила приближавшегося противника. На Ингеноле лежал слишком тяжкий груз ответственности за весь Флот Открытого моря. И он отдал приказ повернуть на юго-восток. В течение 40 минут два флота следовали почти параллельными курсами, не подозревая о том, в какой опасной близости они находятся. Затем Ингеноль распорядился взять ещё восточнее и прибавить ход. Расстояние между противниками стало быстро увеличиваться.

Тем временем германские крейсера Хиппера обстреляли английский портовый городок Хартпул. Они начали отход, когда уже были брошены на произвол судьбы, и адмиралу Хипперу надо было самому выкручиваться из создавшейся ситуации. Хиппер выкрутился, хотя и не без потерь.

Потерпев подряд две досадные неудачи от неумелого использования своего знания вражеских шифров, англичане вскоре взяли реванш в Южной Атлантике.

До сих пор историки спорят, могла ли «комната 40» иметь какое-либо отношение к событиям вокруг германской эскадры адмирала фон Шпее. Ряд специалистов утверждают — ключ «Магдебурга» не успели использовать при уничтожении эскадры Шпее. Свою первую информацию о выходе линейных крейсеров адмирала Хиппера «комната 40» выдала только 15 декабря 1914 года, когда корабли Шпее уже неделю как покоились на дне у Фолклендских островов. Другие утверждают, что англичане всё же успели использовать шифр «Магдебурга» и именно он помог одержать одну из самых блестящих побед Англии на море.

С началом войны на Тихом океане оказалась достаточно сильная эскадра адмирала фон Шпее. Собрав все свои силы в единый кулак, Шпее повёл эскадру на прорыв в Германию, минуя мыс Горн. По пути следования Шпее уничтожил британскую эскадру адмирала Кэрдока, которая безуспешно пыталась его задержать у мыса Коронель.

Потерпев поражение в сражении при Коронеле, англичане должны были усилить свои позиции в Южной Атлантике. Для этого туда были посланы линейные крейсера «Инвинсибл» и «Инфлексибл» во главе с вице-адмиралом Стэрди.

Одержав победу, Шпее зашёл в чилийский порт Вальпараисо. Там его ждала шифрованная телеграмма морского министра, адмирала Тирпица. От Шпее, испытывавшего недостаток боезапаса, не ожидали больше никаких активных действий. Он должен был лишь незаметно проскочить в Северное море на соединение с главными силами кайзеровского флота. «Мы получили сведения о концентрации значительных английских сил у восточного побережья Южной Америки, — вспоминал впоследствии Тирпиц — Поэтому я предложил радировать находившемуся в Вальпараисо Шпее, что он может покинуть восточное побережье Южной Америки и направиться к северу через центральную часть Атлантики или вдоль берегов Африки».

Эскадра Шпее незаметно вошла в Атлантику. Теперь немцам надо было затеряться в её просторах и следовать на север, к родным базам. Неожиданно для всех на военном совете Шпее объявляет командирам кораблей о своём решении напасть на Порт-Стэнли (на Фолклендских островах), разрушить радиостанцию и захватить британского генерал-губернатора. Мнения разделились. Возражая командующему, командир «Гнейзенау» Меркер высказался, что эта цель не оправдывает риска, которому подвергнется эскадра.

Почему такой опытный и осторожный адмирал, как Шпее, внезапно принял столь рискованное и роковое для себя решение? Об этом вот уже почти 100 лет спорят историки и не находят однозначного ответа. Есть мнение, что перед самым выходом из Вальпараисо адмирал неожиданно получил некую радиоинформацию, что на Фолклендах нет английских кораблей.

Адмирал Стэрди прибыл в Порт-Стэнли только утром 7 декабря, где занялся погрузкой топлива, а на следующее утро к островам уже подошла эскадра фон Шпее, который никак не рассчитывал встретить там английские линейные крейсера. Создаётся впечатление, что англичане заранее знали, когда и где окажется их противник, и поэтому действовали наверняка. Итог встречи был предрешён.

В конце боя горящий флагман Шпее «Шарнхорст» внезапно развернулся и пошёл на англичан в самоубийственную атаку. Этим отчаянным манёвром адмирал пытался прикрыть отходящую эскадру. На «Шарнхорст» обрушился весь огонь крупнокалиберных орудий англичан. Спастись с «Шарнхорста» не удалось никому.

Покончив с броненосным крейсером «Шарнхорст», англичане уничтожили и его «систершип» — броненосный крейсер «Гнейзенау», а затем уже поодиночке расстреляли лёгкие крейсера «Нюрнберг» и «Лейпциг».

В результате происшедшего боя Англия потеряла одного матроса, что касается немцев, то их потери составили два броненосных и два лёгких крейсера и более 2000 моряков во главе с самим адмиралом Шпее.

Незадолго до гибели германский адмирал поднял на мачте своего флагмана сигнал; он просил прощения у командира броненосного крейсера «Гнейзенау», капитана 1-го ранга Меркера за своё роковое решение напасть на Порт-Стэнли.

Впоследствии адмирал Тирпиц недоумевал: «Что заставило этого прекрасного адмирала идти к Фолклендским островам? Уничтожение расположенной там английской рации не принесло бы большой пользы, ибо, сообщив, что германская эскадра находится здесь, она полностью выполнила бы своё назначение».

Кайзер Вильгельм II на полях донесения о злополучном сражении недоумённо начертал: «Причина, побудившая Шпее атаковать Фолклендские острова, всё ещё остаётся тайной».

Есть в этой непонятной истории и другая загадка. По свидетельству уцелевших моряков эскадры и немцев, живших в Вальпараисо, приподнятое настроение, владевшее адмиралом после победы под Коронелем, незадолго до выхода в море внезапно сменилось глубокой подавленностью. Шпее неожиданно, без видимых причин отменил торжества, устроенные в его честь, а принимая цветы у местных дам, мрачно заметил: «Это венок на мою могилу…»

«Да и в разговорах адмирала с окружающими проглядывало предчувствие, что его деятельности скоро придёт конец», — отмечал английский историк Корбетт.

В 1916 году английские контрразведчики арестовали немецкого капитана Ринтеллена, организатора эффективной разведывательно-диверсионной сети в США. Потом его передали американцам, а те отправили капитана на каторжные работы. Отбыв срок, Ринтеллен вернулся домой, но ему пришлись не по душе «коричневые порядки» в Германии, и в 30-е годы он эмигрировал в Англию. В своих воспоминаниях, ссылаясь на беседу с одним офицером британской морской разведки, Ринтеллен писал, что англичане были твёрдо уверены: Шпее «заглянет» в Порт-Стэнли. Откуда проистекала эта уверенность, Ринтеллену, естественно, не сообщили. Умолчали об этом и авторы британских послевоенных исторических трудов. Так что причины внезапного удара по Порт-Стэнли, обернувшегося для германской крейсерской эскадры адмирала Шпее смертельным бумерангом, поныне остаются одним из «белых пятен» в истории морских сражений XX столетия.

Из книги английского историка Нордмана «Бой у Фолклендских островов», изданной вскоре после сражения: «В донесении английского адмирала не имеется сведений о том, в какой мере для германских судов встреча с эскадрой адмирала Стэрди являлась неожиданной. Однако действия «Гнейзенау» и «Шарнхорста» дают основания полагать, что присутствия здесь крейсеров-дредноутов они не ожидали».

Это утверждение весьма любопытно, так как любой командир, принимая решение на бой, обязательно предварительно оценивает обстановку. Ясно, что Шпее не знал о сосредоточении английского флота в Порт-Стэнли. А знали ли об этом сами англичане? Оказывается, буквально накануне боя, 7 декабря, «к великой радости всех, без предупреждения (!) явилась эскадра адмирала Стэрди».