— Спасибо, что снова предупредил нас, Джереми, — задумчиво произнес Ветер. — Вскоре наступит зима. Возможно, нам лучше рассеяться до будущего лета. У многих моих воинов есть семьи, и они только и мечтают воссоединиться с ними. Остальные же могут разбиться на маленькие группы и разойтись кто в северном, кто в южном направлениях. Мы можем снова встретиться, когда начнут таять снега.

Пума, который должен был вскоре вернуться на ранчо, согласился. Он дал дополнительный совет:

— Поскольку наши группы будут находиться вне территории, по которой рыщет кавалерия, нам следует иногда совершать неожиданные нападения в самых различных местах. Это окончательно запутает солдат: они не будут знать, куда им идти и где нас искать.

— Вы с Летней Грозой могли бы пожить этой зимой у нас, — с надеждой предложила Таня. — Солдатам никогда не придет в голову искать вас там.

Вольный Ветер с благодарностью отверг это предложение.

— Нет, моя вторая мать, однако я благодарю тебя за это. У вас прекрасное ранчо, но моя душа будет тосковать там взаперти.

Таня не могла на него обижаться: она понимала его чувства и уважала их.

— Тогда будьте осторожны, и мы встретимся с вами весной.

Джереми сразу же привязался к маленькой Анжеле, хотя был несколько обижен.

— Гроза, почему ты не хочешь отправить малышку в Колорадо со своей матерью? Там ей было бы гораздо лучше.

Рассвирепев от негодования, Гроза надменно спросила:

— Ты считаешь, что я не могу обеспечить ей надлежащий уход, Джереми? Она одета, сыта и любима.

— Я не это имел в виду, Гроза. Всем известно, что ты прекрасная мать. — Его сердце пронзила боль при мысли о том, что она никогда не будет держать у своей груди его собственного ребенка, как это она делала с Идущим Облаком и Анжелой.

— А что же? — спросила она, и в ее золотистых глазах появился опасный блеск.

— Твоя жизнь теперь так сильно изменилась, — попытался объяснить он. — Ты находишься в постоянном движении. Опасность подстерегает тебя на каждом шагу.

— Многочисленные поколения шайеннов росли и процветали, ведя такой образ жизни, — упрямо возразила она.

— Возможно, но Анжела не шайеннка. Что будет, если кавалерийский отряд схватит тебя и обнаружит, что ты украла белого ребенка?

Плечи Грозы напряглись от гнева.

— Я ее не крала! Ее мать погибла, так же как и все остальные белые. Анжела тоже погибла бы, если б мы не взяли ее. Мы с Ветром спасли ее от удушья, найдя в корзине с пряжей, в которой ее спрятала мать.

— Она белая, — продолжал настаивать Джереми. — Надо чтобы она воспитывалась среди собственного народа. Если бы у меня была жена, я бы сам удочерил ее.

— Даже если бы у тебя было десять жен, я бы все равно не отдала ее тебе! — резко возразила Гроза.

Беглый взгляд на лицо Джереми заставил ее прервать свою тираду. Из всех людей она меньше всего хотела причинить боль Джереми и очень огорчилась.

— О Джереми! Прости меня!

Он посмотрел на нее, и в его печальных зеленых глазах отразилась вся сердечная боль, которую он испытывал.

— Разве ты не знаешь, что я скорее умру, чем позволю причинить вред тебе или кому-нибудь из твоих близких? — нежно спросил он. — Я люблю все, что связано с тобой, и твоих детей, разумеется, даже если они приемные. Я уважаю и восхищаюсь человеком, которого ты выбрала себе в спутники жизни. В моем сердце нет к тебе злобы, Гроза, только любовь.

Она нежно зажала ему рот рукой.

— Не говори больше ничего, Джереми, — мягко настояла она. — Не надо, чтобы эти слова встали между нами и разрушили нашу дружбу.

В ответ последовал долгий вздох.

— Ты права, Гроза. Я не должен был так говорить. Прости меня.

— А ты меня. Я не хотела так глубоко ранить тебя своими необдуманными словами, но теперь Анжела моя дочь. Я к ней очень привязалась и ни за что не отдам ее даже собственной матери.

— Я понимаю, но все же хочу попросить тебя об одной вещи.

Отвечая на ее пытливый взгляд, он пояснил:

— Если тебе когда-нибудь будет плохо или ты будешь нуждаться в помощи, обещай, что ты вернешься ко мне. Я всегда буду здесь, Гроза, чтобы в любую минуту помочь тебе.

— Даю тебе слово, Джереми. — Затем лукаво улыбнулась. — В обмен на это ты должен обещать мне, что не будешь привозить дурные новости в каждый свой приезд. А то уже начинает казаться, что ты приносишь несчастье.

Вскоре после этого маленький лагерь быстро распался. Пума, Таня, Охотник, Марла, Джереми и Стрелок вернулись на ранчо в Пуэбло. Несколько семей уехали в северном направлении. Остальные присоединились к своим племенам. Ветер же решил перезимовать вместе с оставшейся маленькой группой в Черных горах, уверенный, что кавалерия не рискнет преследовать их по заснеженной местности. Там они будут в безопасности до весенней оттепели.

Как и было запланировано, каждая отколовшаяся группа по пути изредка совершала нападения. Эти неожиданные атаки с разных сторон окончательно запутали военных начальников. Они не понимали, что происходит и какое из этих нападений совершил отряд Вольного Ветра, а живых свидетелей на этот раз им найти не удавалось. Их планы загнать отряд в угол рухнули, и они были вынуждены вернуться в свои форты, обозленные, но окрепшие в своем решении схватить его весной.

Однажды после очередного набега Ветер вернулся домой с пленницей. На этот раз Гроза оставалась в лагере, готовя провизию с остальными женщинами. У нее теперь было столько забот, что временами она не принимала участия в боевых действиях, а занималась домашним хозяйством.

Выйдя навстречу мужу, она была неприятно удивлена, увидев, что тот везет за спиной молодую пленницу. Черные брови Грозы сошлись у переносицы. За спиной Ветра сидела юная девушка, и ее руки крепко обвили его талию. На вид ей можно было дать лет шестнадцать. У нее были большие темные глаза и золотистые волосы. О чем только думал Ветер, привозя эту молодую девушку с собой в лагерь?

Ветер подскакал прямо к своему вигваму, у которого его ждала Гроза. На ее лице читалось смятение. Легким движением руки он развязал ремни, которыми к нему была привязана пленница, и швырнул испуганную девушку наземь к ногам Грозы.

— Приветствую тебя, Жена Моего Сердца. Я привез тебе рабыню, чтобы она помогала тебе по хозяйству.

Здравый смысл удержал Грозу от желания тут же сказать ему, что она не нуждается в помощи, и она на некоторое время прикусила язык. Такие вещи лучше обсуждать наедине.

— Приветствую тебя, муж мой, — как можно спокойнее сказала она, придавая своему лицу безмятежное выражение. — Я с нетерпением ждала твоего возвращения и рада, что ты вернулся целым и невредимым. Трапеза ждет тебя, как только ты пожелаешь.

Хотя слова ее были приветливыми, в голосе ее все же прозвучали ледяные нотки, которые она не смогла скрыть от его острого слуха. Он понял, что она расстроена, и со свойственной ему проницательностью догадался, что причиной тому была пленница, которую он привез в лагерь. Уж не приревновала ли его жена к этой тощей белой девчонке? Эта мысль раньше не приходила ему в голову.

— Если она тебе не нужна, я могу заставить ее ухаживать за лошадьми, — сказал он. — Мы с тобой потом об этом поговорим.

— Как прикажешь, — сказала Гроза, сдержанно кивнув.

Взяв девушку за руку, она повела ее в вигвам. Там посадила ее подальше от выхода и от развешенного оружия. Усевшись напротив, осмотрела девушку критическим взглядом. Несмотря на испуг, девушка тоже смотрела на Грозу, и в ее взгляде читался страх и любопытство.

— Го… говорите ли вы по-английски? — наконец, заикаясь, спросила девушка. Получив вместо ответа лишь пристальный взгляд пугающих золотистых глаз, девушка снова замолчала. Несколько минут спустя она опять заговорила:

— Меня зовут Дора. Что… Что вы собираетесь со мной сделать? — Ее начали сотрясать неистовые рыдания. — Вы собираетесь меня убить? Убить? Почему вы не отвечаете? — почти прокричала она.