...А вечером они должны были встретиться.
Какая-то назойливая мысль закрутилась в голове, но ему никак не удавалось ее поймать, чертов виски начал действовать.
Так... Нужно что-то сделать до того, как выпитое свалит его с ног. Но для этого ему нужен телефон.
Данька осмотрелся. Взял камень, валяющийся неподалеку, и ударил в окно автомобиля.
Стекло треснуло, сигнализация разоралась.
На первом этаже открылись окна:
- Эй, ты чего творишь!!! Ща вызову сюда патруль!
- #%#!
Он еще раз приложил камнем. Блин, координация не очень... Будучи трезвым он бы уже давно справился. (Позже, вспоминая эту ночь, он пришел к неутешительному выводу, что, будучи трезвым, решал бы проблему иначе, без этого никому не нужного вандализма.)
Возможно, если бы "сигналка" не орала так истошно, он бы вовремя заметил подъехавшую патрульную машину...
* * *
Спрятаться. Скрыться от всех. Никто не должен видеть ее слез. Особенно нельзя, чтобы видели родители.
Один раз это уже удалось - скрыть боль из-за разрыва с любимым человеком. Значит, получится и теперь. С Тимуром все вышло как-то само собой - мама в то время еще не приехала, а папа... что может знать папа? Нет, конечно, он очень любит свою дочь. Но он никогда не вникал в ее заботы. Да и занят был, стараясь закрепиться на новом рабочем месте.
Сейчас все казалось сложнее. Поэтому, успокоившись, Даша отзвонилась родным и отправилась ночевать к подруге. Инка все знает, ей не надо ничего рассказывать и объяснять. Зато сама она может подсказать что-нибудь. Или выслушать. Или просто помолчать. А с утра родители уедут, и будет время взять себя в руки и не подать виду. И они не узнают, что в жизни их глупой дочери что-то не так.
Как и ожидалось, Инна не задала ни единого вопроса. Они весь вечер пялились в телек, после чего Даша забылась странным сном, больше похожим на оцепенение.
Уже утром, возвращаясь домой, она неторопливо шла через сквер. Иногда останавливалась, чтобы посмотреть на птиц. Солнце блестело в лужах, голуби, лениво воркуя, склевывали рассыпанные крошки. На подходе к дому Дашин взгляд зацепился за нечто необычное - на земле стоял маленький кактус в горшочке. Сбоку к нему был прицеплен бумажный смайлик, сбившийся от дождя, отчего цветок выглядел странным человечком с поникшей улыбкой и поднятыми вверх ручками. Даша подошла поближе, присела, разглядывая. Протянула руку.
"Что, малыш, ты тоже оказался кому-то не нужен?".
* * *
- Ты не можешь ехать в таком виде к родителям.
- Да знаю я, не дурак! - Данил брезгливо покосился на собственные вещи. - Черт, как воняет. Теперь только выкинуть. Долгони бабок до дома - шмотки купить.
- Кто тебя в таком виде в приличный магазин пустит?
- Я на рынке...
- Здесь как раз рядом, сейчас вместе и заедем.
Говорящий резко вывернул направо, проигнорировав доносящиеся сзади возмущенные гудки клаксонов. Данил подавил очередной приступ тошноты. К банальному похмелью добавился ни с чем не сравнимый запах "опорного пункта", в котором ему довелось провести ночь. Сейчас его первейшим желанием было помыться.
- Дэн, зайди в аптеку, купи "алкозельцер", а то чувствую - сдохну, не дотяну.
- Ща, погоди.
Хозяин автомобиля поспешил по направлению к ближайшей аптеке, а Данька, распахнув двери, с шумом вдохнул утренний воздух. Горло саднило. Вчерашние стояние под дождем и последующая ночевка в "изоляторе" в мокрых шмотках, похоже, даром не прошли.
Он с трудом припоминал вчерашние события. Патрульные не поверили ему, когда он принялся объяснять, что машина - его собственная. Более того, отправили ее на штрафплощадку под каким-то нелепым предлогом. А на самом деле, наверное, ему назло. Хотя, может, это и к лучшему. Ведь телефон так и остался внутри салона. И еще маленькая бархатная коробочка из ювелирного магазина... Но об этом он не хотел сейчас думать.
Дэн вернулся из аптеки с бутылкой воды и таблетками.
- Поищи, где-то в бардачке были стаканчики!
Он мрачно наблюдал за действиями "подлечивающегося" приятеля.
- Почему ты вчера не позвонил мне?
- Я вчера не в адеквате был, даже в голову не пришло, как телефон разыскать.
- Да фамилию назови - все же знают.
- Вот только утром и допер.
Хозяин авто, бывший "следак", сейчас работал адвокатом, их знакомство началось еще во времена бурной Данькиной юности.
- Эк тебя угораздило! Я думал все твои приключения позади.
- Я тоже так думал. Патруль решил иначе.
- Ты ж в хламину надрался, окно машины разбил. Неудивительно. Скажи спасибо, что по почкам не надавали.
- Спасибо. - Он скривился, допивая микстуру.
- Найди себе футболку и джинсы. А то уже весь салон провонял...
- Не гони, можно подумать ты меня первого оттуда забираешь.
Данька купил у первого попавшегося таджика джинсы и футболку. Вернувшись к машине, переоделся.
- Все равно этот запах... жесть. Отвези меня в баню какую-то... или на пляж. Отец не дурак, унюхает - все поймет. А мне сейчас ссориться с ним никак нельзя.
***
К обеду основные проблемы были решены. Взяв у родителей запасные ключи, он смог отпереть двери. Войдя в квартиру, Данька поморщился - в воздухе витал отчетливый запах алкоголя. Дальнейшие действия были делом техники. Дэн сопровождал его до штрафплощадки, и лишь там они распрощались, пожав друг другу руки.
Еще полдня ушло на замену стекла. К вечеру он чувствовал себя совершенно разбитым, и, так и не решив, что делать дальше, упал спать.
Утро началось с летучки на "Сигме", проблемы фирмы захватили его, хотя от воспоминаний о произошедшем уйти все равно не удалось. Мысли о ней периодически заставляли отвлекаться от срочных дел, не давая сосредоточиться.
В обед он все-таки набрал ее номер, чтобы узнать, что "абонент" вне зоны действия сети. Зло перекривил запись автомата: "Абонент находится...". Как всегда не вовремя, закрались подозрения. Например, что у нее теперь, возможно, новый номер. И этот новый номер знает Вадим. Ну а почему нет? Это вполне в его стиле. Ведь после непонятного исчезновения без объяснения причин Даша приехала домой с ним. При этом воспоминании он ощутил жгучую злость, и звонить передумал.
Но на следующий день его не отпускало смутное беспокойство. Никак не удавалось сосредоточиться на рабочих вопросах, и потому, махнув рукой на текущие проблемы, Данил решил съездить по знакомому адресу. Выяснить, к чертовой бабушке, раз и навсегда. Впрочем, это надо было сделать сразу, но в тот момент он слегка офигел... Хорошо, еще, не учудил чего похуже разбитого стекла в машине. А, может, и нехорошо. Может, надо было вломить хорошенько этому уроду...
Дверь никто не открыл.
Осталось последнее - позвонить одной из ее подруг. Где-то у него записан телефон Инны.
Голос ее был удивленным, но не более. Выслушав Данила, она вздохнула от досады (ему даже показалось, застонала):
- Данька, она уехала.
"Точно, она что-то такое говорила..."
- Надолго? Далеко?
- Да.
- Что - Да?
- Надолго и далеко.
- Ясно. Спасибо.
Он отключился и только тогда позволил себе выругаться.
* * *
- Я не стану жениться на... на... ней! - он все-таки удержался от ругательств.
Отец уже несколько раз заговаривал с Данилом о помолвке, и каждый раз Данька обрывал эти попытки в самом начале. Сегодня он зашел к отцу по делам фирмы, и уйти от разговора не удалось. Данька, как мог, пытался оставаться вежливым, но терпение не безгранично. Особенно учитывая нервотрепку последних дней.