— Все очень просто, мадам. Я хочу пройти сквозь врата времени и навсегда поселиться среди доисторической простоты плиоценовой эпохи. Царство покоя! Локус аменус! Первозданная природа! Безмятежная земля, на которую еще не пролилась ни одна слеза человеческого существа!

Поэт умолк и выразительно постучал по голубой карточке, которую мадам Гудериан все еще рассеянно вертела в руках.

— И я охотно уплачу вам солидную сумму, если вы поможете мне пройти сквозь врата времени.

— Сумасшедший! — Мадам осторожно нащупала секатор в глубине кармана своего рабочего халата. — Видите ли, — осторожно начала она, — врата времени открываются, но только в одном направлении. Вернуться нельзя. И мы не располагаем сколько-нибудь подробными сведениями о том, что лежит по ту сторону врат — в стране плиоцена. Транслировать туда и обратно Три-Д-камеры и другую записывающую аппаратуру не удалось ни разу.

— Фауна эпохи плиоцена, как и климат, хорошо известна, мадам. Человеку благоразумному и осмотрительному бояться нечего. И вы, достопочтенная фрау, не должны терзать себя угрызениями совести после того, как позволите мне пройти сквозь врата времени. Я самодостаточен и вполне способен приглядеть за собой в условиях первобытной дикости. Я тщательно выбрал снаряжение и взял с собой моего преданного друга Шатци. Прошу вас, отбросьте колебания и сомнения! Позвольте мне пройти сквозь врата времени. Прямо сейчас. К чему откладывать?

Ну, конечно же, сумасшедший! Но, быть может, безумец, ниспосланный Провидением?

Какое-то время мадам Гудериан пыталась отговорить нежданного гостя от безумной затеи. Небо начало темнеть, защелкали соловьи. Рихтер парировал все возражения одно за другим. Нет, семьи у него нет и горевать о нем некому. Нет, он никому не сообщил о своих намерениях, поэтому ее никто не будет тревожить расспросами о нем. Нет, никто не заметил его, когда он шел по пустынной дороге из деревушки. Разрешив ему пройти сквозь врата времени, мадам Гудериан окажет ему благодеяние, поскольку позволит осуществить вековечную мечту об Аркадии. Нет, он не совершает самоубийство. Он просто ищет новой, более спокойной жизни. Если же мадам Гудериан ему откажет, то отчаяние, которое охватит его душу, не оставит ему другого выбора, кроме самого мрачного. К тому же он готов заплатить за право пройти сквозь врата времени деньги, и немалые…

— C'est entendu note 1, — согласилась наконец мадам Гудериан. — Прошу вас следовать за мной.

Она провела гостя в погреб и включила свет. Посредине, точно в таком виде, в каком все оставил бедный Тео, стояла окутанная проводами «беседка». Поэт издал радостный крик и устремился к установке. По его круглым щекам текли слезы.

— Наконец-то!

Такса невозмутимо семенила вслед за хозяином. Мадам Гудериан подняла с пола стопку книг и поставила внутрь сооружения.

— Vite note 2, мадам! Vite! — В порыве экзальтации Рихтер умоляюще заломил руки.

— Послушайте, — резко сказала мадам Гудериан. — Когда вы прибудете на место после трансляции, вам следует как можно быстрее отойти в сторону метра на три-четыре и прихватить с собой вашу собаку. Ясно? В противном случае вы будете возвращены назад в виде мертвого тела и рассыпетесь в прах.

— Понял! Мадам, скорее, скорее! Поторопитесь!

Дрожа, мадам Гудериан села за примитивный пульт управления и привела врата времени в действие. В пространстве внутри «беседки» между зеркалами возникло поле, и голос поэта внезапно умолк, словно кто-то выключил телевизор. Вдова опустилась на колени и принялась молиться, затем поднялась и, собравшись с духом, выключила энергию.

Зеркала исчезли. «Беседка» была пустой.

Мадам Гудериан с облегчением вздохнула, аккуратно выключила свет в погребе и поднялась по ступеням наверх, теребя в кармане небольшой голубой прямоугольник — чек на предъявителя в Лионском банке.

После Карла Йозефа Рихтера были и другие посетители.

Первый же щедрый гонорар позволил мадам Гудериан оплатить счета за похороны мужа, внести налог на наследство и рассчитаться со всеми долгами. Через несколько месяцев, когда нескончаемый поток посетителей помог мадам Гудериан в полной мере осознать коммерческий потенциал врат времени, она даже организовала для своих гостей нечто вроде пансионата. Она купила участок земли по соседству со своим домиком и построила на нем прелестную маленькую гостиницу. Любимые розы мадам Гудериан были высажены и на новом участке; несколько родственников принялись помогать ей по хозяйству. К изумлению скептически настроенных соседей, гостиница процветала.

Правда, дотошные соседи поговаривали, будто не все посетители мадам Гудериан возвращаются: иных вроде бы никто больше не видел. Впрочем, с уверенностью этого никто не утверждал. Не исключено, слух пущен злыми языками по той простой причине, что мадам имела обыкновение требовать плату вперед.

Минуло несколько лет. Мадам Гудериан прошла курс омоложения, и в своей старой жизни отличалась каким-то особым строгим шиком. Благотворные изменения коснулись и самого древнего сельского городка во Франции, раскинувшегося в долине у подножия горы, на которой располагался пансионат мадам Гудериан. Впрочем, в середине XXI века аналогичные изменения претерпели и все крупные населенные центры Старого Мира. Следы безобразной технологии, наносившей непоправимый ущерб окружающей среде, постепенно исчезли с лика большого города у слияния Роны и Соны. Промышленные предприятия, службы быта и транспортные системы были упрятаны в подземные инфраструктуры. Излишки городского населения Лиона переселялись на новые планеты, а на месте опустевших трущоб и мрачных пригородных районов возникали зеленые зоны. Среди лугов и лесов были разбросаны утопающие в зелени садов небольшие поселки и более крупные жилые массивы с тщательно продуманной планировкой. Исторические здания Лиона, живые свидетели жизни города на протяжении его более чем двухтысячелетней истории, были заново отремонтированы и напоминали драгоценности в искусной оправе. Лаборатории, официальные учреждения, представительства деловых людей и коммерческие предприятия располагались в старинных зданиях, реставрированных по последнему слову строительной техники, или в новых зданиях, спроектированных и возведенных с таким расчетом, чтобы их архитектура не дисгармонировала с находящимися по соседству памятниками старины. Автострады, по которым в стародавние времена с ревом мчались автомашины, уступили место бульварам и загородным виллам. А когда колонисты из далеких миров начали возвращаться в Старый Мир в поисках своего этнического наследия, в городе появилось великое множество увеселительных заведений, целые улочки мелких лавочек и различного рода культурных фондов.

Прибывали в Лион и другие гости. Их интересовало одно: как найти дорогу в гостиницу на западном склоне горы, которая теперь называлась «Приют у врат», где каждого посетителя приветствовала владелица пансионата мадам Гудериан собственной персоной.

В первые годы, когда мадам Гудериан еще рассматривала врата времени как доходное предприятие, она установила для своих клиентов простые критерии. Будущий путешественник во времени должен провести в «Приюте» по крайней мере двое суток: мадам Гудериан с помощью компьютера проверяла общественный статус посетителя и его психосоциальный профиль. Мадам не допускала к вратам времени тех, кто пытался скрыться от правосудия, у кого были нарушения психики, а также тех, кто не достиг двадцати восьми лет (последнее требование объяснялось тем, что столь серьезный шаг, как переселение в плиоцен, требовал духовной и физической зрелости). Мадам Гудериан зорко следила за тем, чтобы никто не захватил с собой в плиоцен оружие или какие-нибудь другие средства принуждения. С собой разрешалось брать только не подлежащие разборке механизмы, приводимые в действие солнечной энергией. Тем, кто был явно не подготовлен к выживанию в дикой первобытной среде, мадам Гудериан предлагала предварительно приобрести необходимые навыки и лишь после этого помышлять о путешествии в плиоцен.