По словам финансового советника, эти деньги представляют собой скрытые комиссионные, прибыль принца в этом деле.
Акции, минуя бывшего министра, попадают в карман к Варге. Формально аферист не имел никакого отношения к этой сделке, но, находясь в тени, он полностью контролировал ее через свою дочь. 3 декабря 1975 года, за месяц до получения займа, Варга от имени своего отца подписывает с Рибмоном соглашение, в котором оговаривается, что сразу после покупки ресторана к ней переходят 50 % акций «Королевы Педок», а также обязательство осуществлять выплаты по кредиту. С этого дня Варга является владельцем половины ресторана.
2 января 1976 года Варга присутствует при оформлении покупки ресторана в агентстве Национального парижского банка в Терне. В тот же день Рибмон положит 8200 акций в сейф, арендованный им буквально в нескольких метрах отсюда в филиале банка «Сосьете женераль». Принц никогда не узнает даже, какого цвета эти акции.
Месяц спустя его сын принят на работу в «Королеву Педок» в качестве атташе дирекции с неполным рабочим днем — вторую половину дня он посвящает делам общества «Пюбли М. Г.», — но отец сетует на то, что здесь он не приобретает никакого опыта. Думается все же, что он не прав. Наблюдая за деятельностью Варги, Виктор Франсуа должен был бы научиться многому, так как через полгода, с великолепной наглостью, тот обратился к де Брею с просьбой разрешить ему воспользоваться его акциями для получения в банке «Демаши» краткосрочного кредита на сумму 700 000 франков. Это говорит о том, что уже тогда «Королева Педок» переживала трудности и нуждалась в притоке свежих капиталов. Де Брей, наивности которого не перестаешь удивляться, соглашается даже не поморщившись. И 21 июня 1976 года принадлежащие ему акции помещены в банк «Демаши» в обмен на 700 000 франков. Недурной ход афериста, который, невзирая на финансовые трудности заведения, разъезжает на «мерседесе», арендуемом рестораном, и имеет в нем бесплатный стол.
Он доходит до того, что для украшения стен продает «Королеве Педок» написанные им самим картины по цене 200 000 франков за штуку.
На полицейских из бригады по борьбе с бандитизмом, обнаруживших следы этой комбинации, сразу после убийства принца снисходит озарение. С точки зрения полицейских, Пьер де Варга, организатор махинации и подстрекатель убийц, подготовил ликвидацию Жана де Брея с единственной целью не возмещать 4 миллиона франков, потраченных на мошеннические операции.
Пьер де Варга вел себя совсем не так, как подобает понимающему свою вину, раскаявшемуся преступнику. Он ожесточенно отрицает свою причастность к убийству, а иногда даже переходит в контратаку, опровергая один за другим аргументы обвинения. Он считает, что попал в ловушку и является жертвой «широкого заговора, направленного на то, чтобы взвалить на него всю вину». Его защита строится на одном доводе: убийство принца было бы равносильно для него уничтожению курицы, несущей золотые яйца.
По словам Варги, покупка «Королевы Педок» была только первым этапом в их совместной деятельности. Жан де Брей намеревался участвовать и в других операциях. Он уже дал свое согласие — мы видели, на каких условиях, — на передачу своих акций банку «Демаши» в обмен на 700 000 франков Это было только началом, утверждает аферист. В октябре подошли сроки платежа по ссуде в размере 500 000 франков, полученной в банке «Креди отелье» и предназначенной для той же «Королевы Педок» Кроме того, принц дал вексельное поручительство под заем, предназначенный для переоборудования в ПИВНУЮ магазина самообслуживания «Ля Дам Жанн» — неплохая программа для падшего аристократа Но это еще не все Варга путано объясняет, что Жан де Брей выступил поручителем при покупке в коммерческих целях здания (1 миллион франков) и нескольких ресторанов, в том числе «Эрмитажа» в Плесси-Робинсоне и «Кло Сент Антуан» в Фешролле (2 миллиона) Он был готов также содействовать «спасению» ресторана «Табуке», оказавшегося в критическом положении в результате руководства, осуществляемого Варгой (500000 франков), и не отказался от мысли стать владельцем клиники Амбруаз-Паре, переговоры о покупке которой аферист проводит весной 1977 года. Одним словом, на него сыпался золотой дождь. «Теряя принца, — причитает Варга, — я теряю целое состояние, исчисляемое в 4 миллиона 650 тысяч франков», — уточняет он, включая сюда те капиталовложения, которые бывший министр должен был сделать в будущем.
Но тогда зачем подготавливать убийство столь щедрой «дойной коровы»? Может быть, для того, чтобы уйти от необходимости выплачивать ежемесячно 72 000 франков по ссуде в 4 миллиона, предоставленной Национальным парижским банком в Бернэ? «Абсурд», — коротко отвечает делец. Смерть принца ускорила разорение ресторана. Если бы не это, то еще была бы возможность поправить положение и спасти «Королеву Педок». «В действительности, — восклицает он, — Жан де Брей пал жертвой политического заговора, а я не более чем козел отпущения. Я очень удобная фигура. Посмотрите сами, мой партнер Аллене де Рибмон, раскрутивший дело с „Королевой Педок“, оправдан за отсутствием состава преступления, тогда как я был вынужден пять лет гнить в камере предварительного заключения вследствие вопиющей судебной ошибки».
Однако обвинительное заключение доказывает вину Варги. Во-первых, указывает помощник прокурора, все блистательные проекты займов существовали только на бумаге. Ни один из них не вступил в стадию реализации. Кроме того, мизерная, в глазах банков, платежеспособность принца не позволила бы ему получить такие суммы. Похоже, что источник золотых яиц иссяк. Что бы там ни утверждали де Варга и де Рибмон, «Королева Педок» дышала на ладан еще до убийства принца. Стало быть, вовсе не скандал заставил исчезнуть клиентов и вызвал опасения кредиторов. Во всяком случае, именно такой вывод содержится в отчете, подготовленном после убийства двумя специалистами в рамках расследования по делу о «банкротстве». В отчете указывается, что «Королева Педок» прекратила платежи по своим обязательствам за шесть месяцев до гибели принца В первом обвинительном заключении, в котором приводятся эти подробности, подчеркивается, что решение о ликвидации де Брея было принято именно в мае 1976 года. По мнению тех же экспертов, финансовое положение ресторана в декабре 1976 года было совершенно безнадежным. Поэтому смерть Жана де Брея не внесла никаких изменений в судьбу обреченной на разорение «Королевы Педок». О банкротстве заведения (с «дефицитом в размере 3 500 000 франков» — неплохая для мошеннической комбинации сумма) объявляется 7 февраля 1977 года, а в мае 1977 года выносится постановление о его ликвидации в судебном порядке. Карьера «Королевы Педок», превращенной в китайскую красавицу, будет продолжена под типичной для «Чайна тауна» вывеской.
Что касается Рибмона и Варги, то 20 декабря 1979 года они вновь встретятся на скамье подсудимых исправительного трибунала и получат соответственно восемнадцать (из которых девять условно) месяцев и два года тюремного заключения строгого режима за «банкротство и злостное нарушение законодательства об обществах».
Семь месяцев спустя, в июле 1980 года, происходит небольшая сенсация — Варга покидает свою камеру. После обжалования приговора в апелляционном порядке и блестяще проведенной адвокатами Ломбаром, Шпинероми Пиньо защиты его полностью оправдывают. «Мозговой центр» преступления, «тайный консультант», который организовал убийство принца для того, чтобы завладеть «Королевой Педок», как установило правосудие, не несет ответственности за разорение ресторана… Тяжелый удар для прокурора, сразу лишающегося одного из главных доказательств обвинения. Тем более что в положении Рибмона изменений к лучшему не происходит. Оно даже усугубляется тем, что 14 марта 1979 года его приговаривают к уплате наследникам принца 1 409 211 франков, которые он обязался возместить в случае преждевременной кончины Жана де Брея.
Трудно сказать, как следует относиться к этому — как к крайнему проявлению иронии судьбы или свидетельству исключительной изворотливости Варги — но именно непричастный к преступлению Рибмон будет объявлен ответственным за банкротство, и именно ему придется расплачиваться за финансовые последствия махинаций своего компаньона. Несмотря на то, что он действительно невиновен, поскольку суд признает отсутствие состава преступления в его действиях. Судья считает, что «в деле отсутствуют доказательства его сговора с убийцами Жана де Брея, а также того, что ему вообще было известно о планах убийства».