Фаустаф вспомнил, что когда он видел Мэгги впервые, он тоже был голым.
— Стараюсь как можно реже, — он улыбнулся. — Вы появились, чтобы что-то со мной сделать?
Ее нерадостная улыбка обеспокоила его. Он удивился, что намек на интимную близость не вызвал у нее никаких эмоций. Она действовала на него сильнее, чем Штайфломайс. И не отвечала.
— После той нашей встречи вы больше не встречались со своим другом Штайфломайсом?
— Что дает вам основание думать, что Штайфломайс мой друг?
— Вы путешествовали вместе.
— Это не делает нас друзьями.
— Я так не думаю.
Фаустаф помолчал, а потом сказал:
— Какие новости относительно симуляций? — последнее слово он позаимствовал у Штайфломайса. Он надеялся, что сможет подтолкнуть ее дать ему большую информацию, если он сам будет выглядеть осведомленным.
— Ничего нового, — ответила она.
Снова Фаустаф удивился, как женщина с такой привлекательной наружностью может быть настолько незаманчивой.
— Почему вы здесь? — спросил он, подходя к шкафу и доставая белье. Профессор надел джинсы и перетянул себя ремнем. Он подумал, что слишком располнел, ибо ремень застегивался только на последнюю дырочку.
— Общественный визит, — ответила она.
— Это смешно. Я знаю, что формируется новая Земля. Почему?
— Кто еще умеет разгадывать секреты Вселенной лучше вас, профессор, лучше ученых?
— Например, вы.
— Я не очень разбираюсь в науке.
Из любопытства профессор сел на кровать около Мэгги и погладил ее колено. Снова она холодно улыбнулась и прикрыла глаза. Затем легла.
Фаустаф лег около нее и погладил ей живот. Он заметил, что сердце девушки бьется ровно, даже когда он гладил ей грудь под серым костюмом. Он отвернулся и встал.
— Может быть, вы — Вторая модель? — спросил он. — Несколько раньше я исследовал Разрушителей. Они роботы, знаете ли, их можно назвать андроидами.
Ему показалось, что в ее глазах промелькнула ярость. Они на мгновение широко раскрылись, но затем она снова закрыла их наполовину.
— Так вы такая же? Просто андроид?
— Вы сможете определить это, если овладеете мною.
Фаустаф улыбнулся и покачал головой.
— Милая, вы не мой тип.
— Я думаю, любая молодая женщина ваш тип, профессор.
— Так и было, пока я не встретил вас.
Ее лицо утратило всякое выражение.
— Зачем вы здесь? — спросил он. — Понятно, не потому, что испытываете желание.
— Я вам сказала — общественный визит.
— Приказ вашего начальства? Удивительно, но какой?
— Отговорить вас от глупости продолжать игру, которую вы ведете, — она пожала плечами. — Штайфломайс оказался не в силах отговорить вас. Может быть, я смогу.
— Какой способ вы выберете?
— Разумный. Логика. Разве вы не видите, что связались с тем, чего никогда не поймете. Вы не просто мелкий раздражитель для людей, которые обладают почти полной властью над параллельными…
— Симуляциями? А что они симулируют?
— Вы бестолковы, профессор. Они симулируют Землю, естественно.
— Какую из Земель они отображают? Эту?
— Вы думаете, что ваша Земля чем-то отличается от других? Они все одинаковы. И ваша просто последняя из многих. Вы знаете, сколько их было?
— Мне известно шестнадцать.
— Более тысячи…
— Значит, всего вы уничтожили 986. И я думаю, что на всех Землях было население. Вы убили миллиарды людей! — Фаустаф не смог сдержать дрожи при этих подсчетах.
— Они задолжали нам свои жизни. Мы должны были их взять.
— Я этого не допускаю.
— Включи телевизор. Послушай новости, — внезапно предложила она.
— Зачем?
— Включи и посмотри.
Фаустаф подошел к телевизору и повернул включатель. Для удобства он выбрал англоязычный канал. Интервьюировали группу людей. Они выглядели мрачными, а голоса их были наполнены фатализмом.
Как понял Фаустаф, между Востоком и Западом должна быть объявлена война. Они обсуждали, какие районы будут затронуты меньше. В результате они так и не смогли определить безопасный район.
Фаустаф повернулся к Мэгги Уайт, которая вновь улыбалась.
— Это атомная война? Я не могу предположить такое. Я думаю, это невозможно.
— З-1 обречена, профессор. Это ФАКТ. И пока вы беспокоитесь о других симуляциях, ваша собственная накануне краха. Вы не можете проклинать за это кого-то другого… Кто вызвал гибель З-1, профессор?
— Это должно быть вызвано искусственно. Ваши люди…
— Ерунда! Это возникло в вашем обществе.
— Кто это сделал?
— Они, я думаю, но не уверена. Это не в их интересах, уверяю вас. Когда такое происходит на планете… Они верят в утопию. Они безнадежно пытаются создать ее.
— Их методы кажутся грубыми.
— Возможно, но по их меркам… — нет, только по вашим. Вы бы никогда не смогли представить себе более запутанных задач, чем те, которые они перед собой ставят.
— Кто они?
— Люди. В отдаленной перспективе их и ваши идеалы не так уж и различны. Их планы более обширны, но и только. Иные существа должны умереть, а они — не из сочувствующих.
— Не из этих? Они выборочно уничтожают миры, они допускают то, что случилось, — эту войну, тогда как они, как вы сказали, могли бы прекратить ее. Я не могу уважать расу, которая так дешево ценит жизнь.
— Они — отчаянная раса. Они идут к отчаянию.
— Они вообще-то размышляют?
— Конечно… много тысяч ваших лет назад, еще до того, как ситуация ухудшилась. Были дебаты, выдвигались аргументы, отбрасывались фракции. Было потеряно много времени.
— Вижу. Но если они так могущественны и хотят убрать меня с дороги, почему они не уничтожат меня, как уничтожают целые планеты? Вы нелогичны.
— Не так уж. Очень дорогое удовольствие — заниматься отдельными личностями. Это поручается агентам, таким как я. Обычно снаряжается экспедиция для разрушения всей планеты, если там слишком много лиц мешает их планам.
— И вы пришли, чтобы рассказать мне все об этих людях? Если я должен умереть из-за атомной войны, то это не имеет смысла.
— В таком случае я бы не шла на риск. Вам здорово везет, профессор. Я могу пожалеть, что сказала вам слишком много, чтобы дать ускользнуть.
— Как бы они наказали вас?
— Простите, я сказала вам достаточно. — Она впервые заговорила торопливо.
— Итак, я умру. Тогда зачем вы пришли сюда, чтобы убедить меня, если вы знаете, что произойдет?
— Как я сказала вам, вы можете не умереть… Вам повезло. Предположите, что ситуация, нависшая над вами, очень сложна. Можете ли вы допустить, что смерть — высший символ всего?
— Я не могу допустить, что смерть есть необходимое зло, если она такая, как вы имеете в виду, — преждевременная смерть.
— Ваше мировоззрение наивно, дешевка.
— Точно так говорил ваш друг Штайфломайс. Но это не для меня. Я простой человек, мисс Уайт, — он пожал плечами.
— Вы хотите сказать, что никогда не поймете?
— Я не знаю, что вы имеете в виду.
— Нет, вы знаете.
— Почему же вы не убили меня? — он отвернулся и начал надевать рубашку. Телевизор продолжал работать, но голоса становились все глуше и глуше. — У вас был удобный случай. Я не знал, что вы в моем доме.
— Мы оба, Штайфломайс и я, имеем полную свободу действий в области решения проблемы. Я чувствую любопытство к этим мирам и к вам, в частности. Я никогда не занималась любовью. — Она поднялась и подошла к профессору. — Я слышала, что вы делаете это хорошо.
— Только когда мне это нравится. Кажется странным, что эти люди так мало смыслят в человеческой психологии.
— А вы понимаете психологию лягушки во всех деталях?
— Психология лягушки несравненно проще человеческой.
— Но не для созданий с психологией более развитой, нежели у человека.
— Я устал от этого разговора, мисс Уайт. Я должен ехать в штаб. Вы сможете вычеркнуть теперь меня из “раздражителей”. Я не надеюсь, что моя организация переживет надвигающуюся войну.
— Надеюсь, что вы переместитесь на одну из других Земель. Во всяком случае, это будет для вас передышкой.