– Хотя бы для своего кошелька! Ладно, просто так, за ответ на вопрос «Как пройти в библиотеку?» – тебе 50 рублей не дадут, а в ресторане-то почему?

– А этого методом финансового вознаграждения добиться невозможно. Ну правда! Человек, может, и понимает, что в результате оказываемых услуг у него есть шанс заработать неплохие чаевые. Но плевал он на чаевые! Он себя не на помойке нашел! Понимаете, о чем говорю? Он НЕ хочет помогать, не испытывает соответствующей внутренней потребности . И вот именно наличие этой внутренней потребности – и есть признак наличия психологической культуры. И потому мне кажется, что вся она – в одном этом правиле.

Вот вы – врач, к вам приходит человек, и вам небезразлично, что он страдает. К вам миллион таких больных приходил и еще один миллион придет, но вы ему, данному конкретному человеку, хотите помочь, потому как у вас есть такая возможность, а он – нуждается в этой помощи. Не «должны», не «обязаны», не «привыкли», а хотите … Это психологическая культура. Я не говорю, что так происходит, я говорю, что если это так происходит, то это – психологическая культура во всей ее красе. От врача ждут, разумеется, что он должен хотеть помогать людям. Но понимаете, профессия не может заставить человека чего-либо хотеть. Профессия в лучшем случае должна привить ему чувство ответственности, но не желание. Нельзя по требованию влюбиться, нельзя по требованию захотеть. Человек или хочет, или не хочет. Психологическая культура – когда хочет, сам.

А вот вы обращаетесь к милиционеру. Думаю, он догадывается, что вы это делаете, потому что нуждаетесь в помощи, а вовсе не потому, что у вас такое распрекрасное настроение, чтобы о всяких безделицах с милиционером поболтать. Нет, наверное, он понимает, что у вас проблема, я так думаю. Но как он реагирует?.. «Ну что там у вас еще?!» – такое ощущение, будто он был занят каким-то архиважным делом, а ты его отвлек какой-то ерундой. И это не просто дефект профессионализма, это дефект психологической культуры.

Почему я называю эту культуру «психологической», а не, например, просто «хорошим воспитанием»? Потому что речь идет об эмоциональном участии. Пожилому человеку можно уступить место в транспорте, потому что «так положено» или потому что «не хочется нарываться на скандал», а можно по желанию это сделать – потому что ты смотришь на него и понимаешь, что ему тяжело, что тебе ничего не стоит стоя проехать пару остановок, а для него это работа, причем не из легких. Вот это «по желанию» может только изнутри идти, его нельзя директивным методом вызвать, его даже нельзя привить. Это должно идти изнутри, от ощущения, что рядом живые люди, и одни нуждаются в помощи, а другие могут ее оказать без всяких существенных затрат со своей стороны.Кто-то оказался в затруднительном положении, и я ему в этом затруднительном положении оказываю помощь, причем по факту – сугубо психологически. Вас спрашивают: «Как пройти туда-то?» Вы отвечаете: «Сейчас попробую разобраться. Не гарантирую, что найду эту улицу, но у меня есть карта и можно посмотреть». Это не вопрос каких-то безумств – мол, а давай мы тебя отвезем, куда тебе надо, красную дорожку постелим, духовой оркестр организуем в честь перевозки… Я говорю не об объеме помощи, я говорю об объеме заинтересованности. Потому что это неправильно – продолжать помогать, когда уже заинтересованности в твоей помощи нет.

А в советском обществе существовала даже такая традиция: если уж помощь, то какая-то чрезмерная, а иногда и против воли самого человека. В кинофильме «Служебный роман», который Андрей так любит вспоминать, был очень яркий персонаж «из профкома». А «управдом – друг человека» в исполнении Нонны Мордюковой в «Бриллиантовой руке»?! Парткомы же вообще на божественный промысел замахивались, решали вопросы уровня «Как вернуть мужа в семью»…

– Да, «я тебя сделаю счастливым, даже если ты этого не хочешь». И «железной рукой загоним человечество в светлое будущее».

– С другой стороны, есть много людей, которые просят о помощи постоянно. Это отличный способ переложить ответственность за свою жизнь на других. Получается, что и отдавать помощь у нас пока не научились, и просят иногда не по делу.

– Все логично. Но психологическая культура – это когда вас ни о чем особенно и не просят, но вы просто сами понимаете, что тут у человека проблема, а у вас есть решение, и никакого труда от вас не потребуется. В случае вопроса «Как пройти в библиотеку?», наверное, многие подскажут. Но я же сейчас не об этом говорю – я говорю о том, что это можно сделать заинтересованно, желая помочь, а можно сказать, «чтобы отвязался».

– Есть ли специальная глава в учебнике по психологической культуре, – если, конечно, Андрей когда-нибудь его напишет, например для учащихся средней школы, – посвященная культуре обращения за помощью? У нас ведь действительно люди не умеют просить о помощи, сплошные крайности. У одного уже все, стихийное бедствие, но он героически молчит, барахтается и тонет сам. Попросил бы помочь вовремя, и не дали бы долететь до дна колодца, откуда вынимать – МЧС вызывать надо. Обошлось бы дешевле и без трагедий. Вам наверняка знакомы такие случаи: пришла бы семья к психотерапевту, когда проблемы только начались, разобралась с ними тихо-мирно, и не дошло бы дело до поножовщины. С другой стороны, действительно есть люди, которые своим несчастным видом заявляют о том, что им требуется помощь, и с ними все носятся как с писаной торбой.

– Мы говорим о психологической культуре… Например, попросить о помощи, пытаясь занять денег – мол, дай мне в долг, перекрутиться до следующей зарплаты, – это против правил. Вы в таком случае не входите в положение человека, у которого испрашиваете деньги. А у него сложное положение, потому как отказать ему вам неудобно (по самым разным причинам), дать – тоже (по тем же самым разным причинам). Это против правил. Это нарушает главный принцип психологической культуры: мы в этом обществе находимся не для того, чтобы создавать проблемы другим людям, а для того, чтобы в меру сил и возможностей помогать им справляться с проблемами. Поэтому не надо просить людей дать вам в долг, а надо пойти и взять кредит в банке. Потому что нельзя ставить людей в неловкое положение, эксплуатировать свои дружеские отношения, заставлять других идти на какие-то риски и ограничения в собственной жизни. В конце концов, ты можешь помереть, а долги за тобой останутся. В общем, так нельзя. И это тоже можно назвать элементом психологической культуры.

Поэтому по поводу просьб о помощи, об этой психологии попрошайки я хочу поговорить отдельно, поскольку это очень большая и больная для нас тема. Мне кажется, что вообще-то это не очень правильно – просить о помощи. И для западного человека это как-то странно. Там вы можете задать вопрос, и люди вам ответят, причем с желанием. Это один из признаков психологически здорового общества. А заниматься попрошайничеством, «выжимая слезу», – это уже другая история. Когда ты о чем-то просишь другого человека, психологическая культура требует от тебя понимания, что ты ставишь его в неудобное положение. И даже если это какая-то мелочь! Человек должен остановиться, отвлечься от своих мыслей, заняться твоими проблемами, потратить на тебя свое время и так далее. Поэтому ты должен быть предельно тактичен, деликатен, уважителен и так далее. Но вот это все: «Люди добрые, помогите кто чем может, сами мы не местные…» – безобразие.

Психологическая культура – это когда ты входишь в положение человека, с которым взаимодействуешь. Если у него какая-то трудность – ты обеспокоен по этому поводу. Если у тебя какие-то проблемы и тебе требуется помощь – ты тоже волнуешься по поводу того, что ставишь человека, к которому обращаешься, в психологически неловкое положение. Вот что такое психологическая культура.А то, что у нас с помощью такая беда… Знаете, самое ужасное – говорить с операторами «Скорой помощи».

О, у нас уже есть новейший ужас – это служба «01», которая худо-бедно существовала как пожарная, а теперь по Первому каналу идет реклама такая назойливая: «Потому что мы первыми приходим на помощь». Но, вероятно, они забыли об этом пожарных предупредить, а те делом занимаются и телевизор не смотрят. Звонишь «01», и снулый оператор говорит: «Ну, пожарная». Кстати, я позвонила туда, когда у меня угнали машину, и, в общем, понятно, в каком плачевном душевном состоянии я находилась. А мне – бесцветным голосом: «Машину угнали? Ну так и звоните “02”».