Россия пока не собирается строить антизападные альянсы, подчеркнул президент, предпочитая реализовывать интересы внешней политики в двусторонних межгосударственных отношениях. Например, с Китаем, с которым мы «естественные соседи, а в этом смысле и в известной степени и естественные союзники»; кроме того, «у нас никогда не было таких доверительных отношений в военной сфере». Или с Саудовской Аравией: «Я с огромным уважением отношусь к хранителю двух мусульманских святынь королю Саудовской Аравии, он очень умный, взвешенный человек. И не думаю, что наши саудовские друзья пойдут на какие-то резкие изменения во вред себе и экономике России». Это пассаж из весьма подробного ответа на вопрос о санкциях в отношении российского нефтегазового сектора. По мнению Владимира Путина, реальных возможностей усилить давление на мировые цены на энергоносители у Запада нет. Иных же санкций, по всей видимости, России бояться пока не стоит. О них в прямой линии ни слова.
О внутренней политике
Жесткое отстаивание национальных интересов не должно приводить к «шельмованию людей», придерживающихся отличной от государственной трактовки событий в Крыму и на Украине, отметил президент. Обеспокоенность властей перегибами в дискуссиях по этому вопросу внутри российского общества обозначилась в составе персон, приглашенных на прямую линию.Константин Ремчуков,Ирина Прохорова,Ирина Хакамада,Андрей Норкин— условно оппозиционные, либеральные деятели — в режиме свободной дискуссии поделились с президентом опасениями в связи с «идеологическими гонениями», преследованием деятелей культуры по политическим мотивам, отказом людям, придерживающимся иных точек зрения, «в звании патриота».
Владимир Путин признался, что не чувствует «особого изменения ситуации, особого накала даже в связи с событиями в Крыму и Севастополе»: «Есть борьба мотивов, борьба точек зрения, но за это не хватают и не упекают в лагеря, как было в тридцать седьмом году. Люди, которые высказывают свою точку зрения, они, слава богу, живы, здоровы, занимаются своей профессиональной деятельностью». При этом «то, что они встречают отпор, то, что они встречают другую позицию и неприятие их собственной позиции, — вы знаете, у нас часть интеллигенции не привыкла просто к этому. Некоторые люди считают, что то, что они говорят, — это истина в последней инстанции и по-другому быть не может, и, когда они что-то видят в ответ и слышат в ответ, это вызывает такую бурную эмоциональную реакцию», — констатировал президент. Более того, «некоторые желают поражения своей стране», в чем Путин рассмотрел некую историческую преемственность: «Большевики, как известно, в ходе Первой мировой войны тоже призывали к поражению своего правительства, своей страны — ну довели до революции».
Однако в итоге президент согласился, что «мы ни в коем случае не должны скатиться в какие-то крайние формы борьбы, ни в коем случае не должны шельмовать людей за их позицию. И я постараюсь сделать все, чтобы этого не было».
Прокомментировал Путин и ситуацию с коллективным письмом деятелей культуры в поддержку воссоединения Крыма. Подобные инициативы, конечно, имеют право на жизнь, однако должны идти «по наитию, по зову сердца и души»: «Это ни в коем случае не должно кем-то организовываться, вот этого я не могу поддержать. Это, мне кажется, ни к чему», — подчеркнул президент.
Интересен нюанс, связанный с выступлением Ирины Хакамады. Прямая трансляция в эфире американского информационного агентства Associated Press прервалась в тот момент, когда оппозиционер интересовалась возможным компромиссом между двумя государствами, с учетом того что США выделяют Украине 1 млрд долларов на проведение президентских выборов. Стала причиной сбоя техническая проблема или внутренняя цензура, неясно. Но последний вариант весьма вероятен, особенно на фоне отстранения от работы на радио «Свобода» журналистаАндрея Бабицкогоза пост в поддержку позиции России по Крыму. Отметим, что это СМИ вещает на деньги американских налогоплательщиков, а сам Бабицкий является последовательным критиком Владимира Путина.
О стране
Социальная и экономическая повестка оказалась капитально вытеснена украинским кризисом на периферию прямой линии. Создалось впечатление, что президент особенно и не готовился к внутрироссийской тематике — не поражал привычным потоком цифр и показателей, приводимых по памяти, не объявлял о новых направлениях работы, не открывал неизведанные сферы и точки приложения государственной политики. Более того, за всю прямую линию в эфир не поступило ни одного вопроса об экономических проблемах страны, которые очевидно беспокоят сограждан не меньше, чем внешнеполитическая нестабильность. Думается, это не случайно — у президента пока еще нет на руках готового плана по выходу из кризиса, дефицит экспертных предложений очевиден, хотя дискуссии и продолжаются. А потому настораживать россиян неуверенной экономической риторикой было бы неверно.
В итоге в центре внимания президента оказалась социальная сфера. Индивидуальные проблемы жителей страны — квартиры, дороги, условия жизни — по традиции решались, кажется, еще до реакции главы государства на сами просьбы. В остальном — ежегодный управленческий триллер: как чиновники на местах непрофессионально исполняют государственные заветы. Завышенные тарифы ЖКХ, исчезающие сельские ФАПы — фельдшерско-акушерские пункты, сокращение зарплат из-за крымских затрат, восстановление Дальнего Востока после наводнений, государственные и частные инвестиции в Крым — вот, пожалуй, и весь круг социальных вопросов прямой линии.
Непременный сигнал коррупционерам: «Если вы публично, как в Китае, расстреляете 350 крупных воров, то народ будет с вами?» — «У нас никогда за воровство не расстреливали. Но надо говорить не о тяжести наказания, а о его неотвратимости. Вот к этому мы и будем стремиться. Но я специально прочитал этот вопрос, чтобы чиновники разного уровня видели настроение народа».
Довольно неуклюжей оказалась реакция на вопрос про новую первую леди: «Мне сначала бывшую супругу замуж надо выдать, а потом я уж о себе подумаю». Позиция, в общем-то, благородная, но для публичного пространства грубоватая.
Любимый фильм — «Чапаев», шесть часов на сон, жить хотел бы в Санкт-Петербурге, никакого пожизненного президентства и железного занавеса.
Завершил прямую линию Владимир Путин философским эссе о русском народе.
О русских
Заключительное выступление президента об особенностях русского человека большинство комментаторов посчитало незначительным, чересчур артистичным и даже несколько затянутым. Хотя, если присмотреться, Владимир Путин последовательно активизирует общественную дискуссию о национальной политике во многих официальных выступлениях — и на валдайском форуме, и на большой пресс-конференции с журналистским сообществом, и в послании Федеральному собранию, закладывая фундамент широкого обсуждения этого острого вопроса.
«Русский человек, или, сказать пошире, человек русского мира» — важная оговорка, семантический вакуум — что есть русский? Национальность как ядро российской общности или же сама общность, скрепленная единой территорией, историей или культурой? Вопрос открытый. Притом что генетический код всего «русского мира» — «мощный, гибкий, устойчивый», так как создан на основе тысячелетнего обмена генами внутри страны, которая «как пылесос, втягивала в себя представителей различных этносов, наций, национальностей».
В ответе на основной вопрос об особенностях русского народа Владимир Путин дает, по сути, ценностную дефиницию различия между западным и русским мирами: «Человек русского мира прежде всего думает о том, что есть какое-то высшее моральное предназначение самого человека, какое-то высшее моральное начало. И поэтому русский человек, человек русского мира, он обращен больше не в себя, любимого. Хотя, конечно, в бытовой жизни мы все думаем о том, как жить богаче, лучше, быть здоровее, помочь семье, но все-таки не здесь главные ценности, он развернут вовне. Вот западные ценности заключаются как раз в том, что человек в себе сам, внутри, и мерило успеха — это личный успех, и общество это признает. Чем успешнее сам человек, тем он лучше».