Как опытный военачальник, Анфимий предпринял дополнительные меры по усилению дунайской границы: он организовал постройку речных судов, должных обеспечивать безопасность границ. Поскольку Иллирия освободилась от готов, ушедших под знамёнами Алариха на Запад, выдалась возможность восстановить эти земли и укрепления. Для этого Анфимий использовал в полной мере административный ресурс, обязав все сословия участвовать в строительстве новых стен и крепостей, и воззвав к чувству патриотизма местных жителей, которые отдавали свои деньги и сбережения для защиты государства. Работы длились несколько лет и к 412 г. были почти завершены.

Аналогичные меры безопасности были предприняты Анфимием и в Константинополе: по его приказу возвели новые стены на суше. Анфимий расширил территорию города и уже к 413 г. его план был почти полностью реализован. Теперь город имел стены, протяженностью более 5 км, на которых возвышалось 92 башни. Были восстановлены мосты, а в стенах устроены боковые выходы, позволяющие обстреливать врагов во время осады[581]. В завершение своих реформ Анфимий провёл указ императора (датированный 415 г.) о сложении с населения всех недоимок за последние 40 лет. Таким путём правительство Римской империи быстро восстановило экономику страны и облегчило жизнь провинций.

Наконец, к чести Анфимия, ему удалось прекратить раскол «иоаннитов». Поставленный после Арзакия на патриаршую кафедру Аттик (406–425) слыл мягким человеком, близко стоящим ко двору и пользовавшимся большим авторитетом. Когда умер Александрийский патриарх Феофил (412 г.), а затем и Порфирий, епископ Антиохийский, Аттик прекратил преследование «иоаннитов», включив имя св. Иоанна Златоуста в диптихи Константинопольской церкви. Преемник Порфирия по Антиохийскому престолу, епископ Александр (408–418), направил письмо Римскому понтифику, в котором предложил восстановить общение церквей. Новый епископ Александрии св. Кирилл (412–444) также получил приказ Анфимия включить имя св. Иоанна Златоуста в диптихи. Правда, приказ был выполнен далеко не сразу, но всё же и в Александрии через некоторое время память св. Иоанна Златоуста была восстановлена. Удивительно, но раскол закончился в считанные месяцы[582]. Естественно, такая мера ещё более упрочила отношения между кафедрами, до этого весьма и весьма натянутые.

Так, год за годом Восточная империя восстанавливала свои силы, в то время как Запад находился на краю гибели. Царевич и царевна повзрослели, и в 414 г. произошла перемена носителей власти: сестра св. Феодосия св. Пульхерия, достигшая 16-летнего возраста, 4 июля приняла по совету предшественника Анфимия Аврелиана титул августы и отставку опекуна. А 30 октября 414 г. в помещение сената были водворены бюсты Гонория, св. Феодосия и св. Пульхерии, что наглядно демонстрировало единство Римской империи[583].

Теперь самое время немного раскрыть личность св. Пульхерии. Старшая из детей Аркадия и Евдоксии, она обладала умом, характером, тактом и упорством в достижении цели. Искренняя христианка (результат благочестия её родителей), она ещё в юности приняла вместе со своими младшими сёстрами Аркадией и Мариной, позднее ушедшими в монахини, обет девства. Золотую дощечку, на которой были записаны священные для девушек слова обета, они пожертвовали Константинопольскому собору. У неё возникли добрые отношения с патриархом Аттиком, имевшим на неё благотворное влияние, и вскоре сам двор, до сих пор видевший далеко не идиллические сцены из жизни прежних фаворитов, стал походить на монастырь. День во дворце начинался с пения псалмов и чтения Евангелия, среди придворных неукоснительно соблюдались все посты и выработанные церковным уставом правила[584]. Это не мешало царствующей девушке в совершенстве изучить латынь и греческий язык, получить замечательное образование и вплотную, активно заняться государственными делами. Она всё делала обдуманно и после зрелого размышления, без излишней спешки, и решительно приводила в движение весь государственный механизм для достижения поставленных целей, неизменно приписывая успехи управления не себе, а младшему брату.

Как добрая сестра, она окружила юного св. Феодосия лаской, вниманием и заботой, практически заменив ему и рано скончавшуюся мать, и отца. Мальчик начал учиться ещё при жизни Аркадия и рано обнаружил в себе прилежание, терпение и склонность к естествознанию, астрономии и живописи. Мягкий и ласковый в обращении, св. Феодосий всем сердцем усвоил идеал благочестия, заботливо прививаемый ему сестрой. Он тщательно изучил Священное Писание и собрал при дворе богатую богословскую библиотеку.

Как правило, каждое утро св. Феодосий начинал с пения совместно с сестрами антифонов; часто постился, особенно по средам и пятницам, и старался жить совершенно по-христиански. Незлобием и человеколюбием он превосходил всех окружающих его людей, никому не мстил, кто оскорблял его, и своей молитвой укрощал бури. Встречаясь с епископами, рассуждал настолько глубоко, что те говорили о нём, будто и он епископ[585].

Святой Феодосий легко подчинялся сестре и вообще любил находиться рядом с сильными характерами, которым по юности легко уступал право принятия решений по государственным вопросам. Из всех остальных собеседников он предпочитал общество духовных лиц, с которыми часто встречался. При всех достоинствах юного императора современники были убеждены в полном отсутствии у него самостоятельного ума, что, однако, компенсировалось сильным и самостоятельным характером св. Пульхерии. Впрочем, такая оценка представляется излишне строгой и односторонней.

Поскольку официально царём являлся один св. Феодосий (статус августы хотя и предполагал соправительство св. Пульхерии, но также неявно означал её вторичную роль в иерархии высших государственных должностей; всё же императором мог быть только один из августов, каково бы ни было их число), царевна обзавелась собственным двором и штатом прислуги. Хотя в исторических хрониках сохранились сведения о продаже государственных должностей и во времена св. Пульхерии, но следует помнить, что эта практика существовала издавна и позднее даже была закреплена в законодательстве св. Юстиниана Великого. Но «продавцами» традиционно выступали придворные евнухи; сама же св. Пульхерия была вне подозрений[586].

Можно смело сказать, что в церковной политике св. Пульхерия продолжила курс св. Феодосия Старшего и своего отца императора Аркадия. Она активно преследовала еретиков и обеспечивала преференции православной партии. В 415 г. вышло два указа против монтанистов и евномиан с запрещением их собраний под угрозой уголовного преследования. В 416 г. ею был издан указ о язычниках, которым теперь запрещалось поступать на государственную службу и замещать должности правителей провинций. В 418 г. государственная служба закрылась и для иудеев, представители которых подлежали увольнению из армии. Взамен евреям предоставлялось право занимать должности адвокатов, а также участвовать в деятельности городских сенатов, если, конечно, они принадлежали к классу сенаторов[587].

Мероприятия по восстановлению былой мощи Восточной империи были нарушены в 420 г. смертью покровителя и куратора св. Феодосия Персидского царя Йездигерда. Это был поистине благословенный период: Йездигерд очень благосклонно относился к христианам и сам едва не принял таинство крещения. В последнюю минуту его остановил массовый протест со стороны ближнего окружения, которое убедило его в неизбежных волнениях среди населения в этом случае[588]. Но когда на Персидский престол вступил сын Йездигерда Бахрам по прозвищу «Гор», то есть дикий осёл, мир был нарушен. Повод для обострения отношений дал христианский епископ, в порыве неудержимого стремления христианизировать персов поджегший один из самых почитаемых языческих храмов. Бахрам тут же начал гонения на христиан и закрыл церкви, создав верный повод для войны. 5 мая 420 г. св. Феодосий приказал населению приграничных территорий привести в порядок укрепления, а персидские христиане массами убегали в Империю, спасаясь от гибели. Помимо прочего, римские купцы постоянно жаловались на грабежи и притеснения, которым подвергались в Персии; в общем, война началась.