Он также пытался снять оскорбление, нанесенное его предку Аарону. Неудивительно, что он опускает истории о золотом тельце и «белоснежной» Мирйам. Однако он, очевидно, также полагал, что нападение есть лучшая защита. Умалили роль его предка Аарона? Что ж, он возьмется за их предка, Моисея!» (конец цитаты).
Это графическое сведение счетов. Переписывание истории и законов «под себя», к тому же с явными корыстными интересами. Вполне узнаваемый процесс, только причем здесь богодухновенность, это светский историографический процесс - в противном случае все национальные истории следует считать богодухновенными. Очень даже можно считать и труд Фридмана богодухновенным и мои строчки тоже, ибо я не знаю, с чего это я взялся писать.
Самый последний процесс в создании Библии – это процесс окончательного редактирования Библии. «Задача не только отличалась сложностью: она была еще и творческой, на каждом шагу требовала мудрости и литературной чуткости, да и художественного мастерства. По большому счету, именно редактор создал книгу, которую человечество читает на протяжении тысячелетий. Именно он придал повествованиям и заповедям ту форму, которая захватывала миллионы людей» (Фридман).
Время окончательной редакции относится ко времени Второго Храма — это время, когда власть была в руках жрецов из потомков Аарона. Царей больше не было. Конкуренция между жреческими кланами ааронитов и «моисеевцев» осталась в прошлом. Фридман считает, что редактором окончательной версии стал ааронитский жрец Второго Храма Ездра.
Ричард Фридман заключает: «Мы живем в мире, который уже освоил и наследие Библии, и наследие греческой культуры. Библия же была первой попыткой написания истории. Факт остается фактом: перед нами первое историческое сочинение. Частичные аналоги к нему можно подобрать лишь в анналах древних ближневосточных царей (например, в «призме Синахериба»). Такие анналы повествовали о военных походах царей, завоеванных землях и захваченной добыче. Однако они не являлись историческими сочинениями в собственном смысле слова: скорее, они ближе к спискам. Первые известные нам обширные сочинения по истории какого-либо народа — это источники, с которыми работал библейский редактор» (конец цитаты).
Здесь, как говорится, ни добавить, ни убавить, Библия – библиотека из почти восьми десятков книг – история древнейшей еврейской литературы. История рукотворная, начавшаяся от самых истоков письменности на Ближнем востоке. Собственно, можно говорить о литературном процессе, вполне естественно зародившемся и препровожденным в будущее великим множеством поколений древних литераторов.
Теперь обратимся к боле позднему Писанию в составе Библии – к Новому Завету и к анализу Евангелий. Наиболее солидным трудом последних лет по этой теме признано исследование Барта Эрмана, американского библеиста, профессора религиоведения из университета Северной Каролины, доктора богословия - «Был ли Иисус?». Исследование доскональное, тщательно обоснованное и документированное, собственно, его профессиональность незачем даже и обсуждать. О Библии Эрман говорит так же как и Фридман, и это естественно: «…Такой подход мне представляется ошибочным. И не только лишь потому, что я агностик и не верю в богодухновенность Библии. Я считал его неправильным еще в свою бытность глубоко верующим христианином. Дело вот в чем: верите вы в богодухновенность библейских книг или нет, они остаются книгами. Они написаны людьми, которые жили в определенной исторической обстановке, и отражают эту обстановку. Литература есть литература. Библейскую литературу следует читать так, как мы читаем литературу вообще: не существует особой «богодухновенной» герменевтики, ниспосылаемой свыше, для истолкования подобных текстов. Библейские авторы были людьми (независимо от степени богодухновенности), писали на человеческих языках и в человеческих условиях, в соответствии с риторическими условностями своего времени. Как бы мы ни относились к этим текстам, это произведения человеческие и исторические. Если мы будем это отрицать, мы совершенно их не поймем» (конец цитаты).
В своих целях выделим фразу: «Литература есть литература» и приведем одно из обобщающих рассуждений Эрмана: «…есть все основания полагать, что рассказы об Иисусе имели хождение в крупных городах Средиземноморья с очень раннего периода. В противном случае откуда бы взялись письменные источники середины и конца I века? Эти источники независимы друг от друга. Они написаны в разных местах. Они очень по-разному подают учение и жизнь Иисуса. И все же многие их них (повторимся, независимо друг от друга!) согласны относительно основных аспектов жизни и смерти Иисуса: к примеру, он был еврейским учителем в Палестине и был распят по приказу Понтия Пилата. Откуда это взяли источники? Такие вещи нельзя списать на плод христианской фантазии: как получилось, что у людей в разных местностях она работала в одинаковом направлении, — и ведь совпадений действительно много! Ясно, что христиане основывались на устных традициях. И эти устные традиции передавались в течение очень длительного времени до того, как были записаны… (с появления христианства в Палестине!)» (конец цитаты).
Сразу здесь отметим противоречие: устные сходные рассказы существовали и передавались в течение долгого времени, тем самым обеспечив сходство и последовавших письменных повестей (хотя сходство порою трудноулавливаемое). Остается добавить очевидное: появление христианства в Палестине, помимо прочего, подготовлено и спровоцировано этими рассказами. То есть не рассказы пошли «с появления христианства в Палестине», а как раз наоборот христианство распространилось в Палестине вместе с длительным хождением евангелистических рассказов о Христе (не забудем также, что прохристианские идеи уже давно существовали), сначала устных, а потом и письменных, и в достаточном множестве, то есть закономерно количество перешло в качество – начал формироваться культ отдельно взятого пророка. В стенах Иерусалима так или иначе был казнен не один пророк, так что правдоподобие и восприятие евангелистических рассказов о «герое ихнего времени» было стопроцентным.
И если продолжить тему древнееврейской литературы, то можно видеть, что ее характер, развиваясь, изменился, помимо отсканированной выше историографии в период римского пленения появилась и даже начала переживать некоторый бум литература сюжетная.
Вокруг проблемы установления историчности фигуры Иисуса Христа издавна идет не прекращающаяся полемика. Великое множество исследователей и исследований на протяжении последней пары веков доказывали или подвергали сомнению факт существования мессии, пророка из Назарета - Иисуса. В результате историчность Иисуса Христа с большой силой убедительности доказана на основании ряда исторических документов, точнее упоминаний в исторических документах, косвенных впрочем, и опровергнута на основании ссылок на обширные мифологические материалы и эпосы региональных народов и народов мира с теми же косвенностью, приблизительностью и убеждением. Об перевесе мнений в сторону историчности, реальности Иисуса можно судить лишь на том основании, что самые ортодоксальные исследователи атеисты-материалисты советского времени таки высказывались в пользу его существования.
В исследовании Барта Эрмана анализируется ставший уже традиционным набор документальных сведений от римских, еврейских, арабских христианских и других историков, в какой-то мере свидетельствующих о Христе. Все документы, обработанные Эрманом (часть из них новые), здесь не рассмотреть, заинтересовавшимся читателям все-таки рекомендуем прочесть увлекательное исследование Эрмана, здесь же упомянем малую часть исторических источников, датируемых периодом в сто лет после традиционной даты смерти Иисуса (ок. 30 г. н. э.) с комментариями Эрмана:
• Светоний. Его свидетельство лучше вообще не учитывать: нет полной уверенности, что он говорит именно об Иисусе.
• Плиний Младший. Несколько более полезен: во всяком случае видно, что к началу II века христиане знали о Христе и признавали его божественность.