Матео говорил с благоговением, а выражение лица было трепетным и ласковым. Неужели он сказал это серьезно? Неужели он не мог даже мысли допустить, что Тереза не его дочь?

Это была единственная фраза, которую он произнес, увидев малютку. В ту ночь Рита снова начала с ним бороться, но Матео, озабоченный какими-то своими мыслями, поразил ее нежностью и лаской.

И она упустила тогда шанс сообщить ему правду. Ну а потом ей просто больше не представилось случая. Она очень любила свою Терезу и хотела, чтобы ее любили все, даже Матео, потому что девочке была нужна его любовь. Она с раннего детства стремилась во всем подражать Андреа. Если отец шлепал старшую дочь, то Тереза не успокаивалась, пока ей тоже не доставался шлепок.

Их жизнь вошла в прежнюю колею. Рита опять сделалась «душой» общества в Тубаке, а Матео полюбил Терезу и Андреа и даже баловал их… Впрочем, он всегда хорошо относился к детям и старикам. У них с Матео так и не представилось случая поговорить о том, кто все-таки был отцом Терезы. Когда девочке исполнилось девять лет, Билл Баркарт приехал к Рите и смог сам убедиться, что Тереза — его дочь. К тому времени жена уже сбежала от него, и он предложил Рите стать его любовницей или выйти за него замуж, если она того пожелает. Но она не захотела. Ей полюбилась жизнь в Тубаке, который к тому времени превратился в сторожевую заставу. У нее были друзья, и ее радовало то, что она была избавлена от каждодневных обязанностей жены и домохозяйки. Рита объяснила Биллу, что пошла на компромисс с мужем и довольна этим. Баркарт был даже благодарен ей за то, что она не приняла его предложение. Он с удовольствием отметил, что его дочь все любят, и не стал задавать лишних вопросов…

Рита вглядывалась в гряду Пелонсилос, которая уже начала погружаться в сумерки. Как на этот раз он примет ее? Она уже очень давно не приходила к нему сама, по доброй воле…

Они уже почти приехали. Когда она отказалась остановиться для короткого отдыха, Абуэлито сказал, что они доберутся до места поздно ночью. Итак, сегодня, поздно ночью…

Глава тридцать девятая

Еле заметное движение где-то сбоку и сзади привлекло внимание Матео Лорка. Он обернулся. Дюжина всадников быстро скакала навстречу каравану, который они поджидали, сидя в засаде.

Матео нахмурился, увидев эту неожиданную помеху. К счастью, они были довольно далеко — его люди успеют сделать свое дело, прежде чем эта группа поймет что-либо. Они, конечно, могут и вмешаться, но тогда им всем придется погибнуть по собственной глупости. Матео уже хотел подать условный сигнал: три выстрела вместо одного, чтобы привлечь внимание своих людей к всадникам, но передумал. Если он выстрелит три раза, то непрошенные гости точно повернут прямо в их сторону. А он всегда предпочитал бить только одну карту. Пачио — толковый командир, он сам сообразит, как поступить.

В отличие от незнакомых всадников, караван мулов двигался черепашьим шагом. Но, даже несмотря на это, скоро он окажется в ловушке Матео.

Матео достал полевой бинокль и поднес к глазам. Он внимательно вглядывался в незнакомых всадников сквозь пыль, которую поднимали копыта их лошадей. Никто из этих людей не был ему знаком. Да, им придется пожалеть о том, что они оказались здесь в это время. Интересно, видели ли они трупы, которые остались в ущелье? Или прошли по другой тропе? Может быть, это солдаты? Они скачут, чтобы предупредить Баркарта? Неужели Тереза рассказала о встрече с ним?

Если бы Матео был более нетерпеливым и не таким уверенным в себе, он тут же поднял бы своих людей и тем самым испортил бы всю операцию. Другой бы на его месте, может быть, вообще не стал нападать. Но только не Матео Лорка. У него даже и в мыслях не было вывести людей из засады. Со спокойствием, присущим прирожденному азартному игроку, Черный Кот дождался, пока последний мул и последний всадник заедут в каньон, который он превратит в кровавую ловушку. Незнакомые всадники были еще в полумиле от каньона.

Тогда Матео поднял ружье и выстрелил один раз. Он не стал дожидаться и смотреть, что за этим последует, а направил лошадь вниз по едва заметной крутой тропе на дно каньона. Что бы там ни произошло, он должен быть рядом со своими людьми.

Стив Баркарт услышал, как рядом с ним лязгнул затвор ружья, и уже повернулся в седле с поднятой рукой, готовый отдать команду своим людям. Всего несколько секунд назад на тропе было совершенно тихо, не было слышно ничего, кроме позвякивания колокольчика на шее мула и стука тяжелых копыт по твердой земле. Теперь же он с удивлением увидел, как о землю у копыт его лошади ударилось несколько пуль. Пронзившая его боль помешала ему закричать. Лошади испуганно заржали, а мулы в панике начали сбиваться в кучу.

Стив понял, что ранен, он начал сползать с коня, но боли почему-то не чувствовал. Падая, он сильно ударился о землю, однако сознания не потерял. Стив видел копыта лошадей возле своего лица. В нос, рот, глаза ему забилась пыль, мешая видеть и говорить. Он хотел крикнуть, чтобы его люди прятались и открывали огонь, но не смог вымолвить ни слова. Или он умер, или его парализовало. Содрогнувшись от этой мысли, он тут же отбросил ее.

Рядом с ним, чуть не придавив его, упала лошадь. Стив никак не мог быть мертвым. Ведь он хорошо слышал и звон колокольчиков, и жалобное мычание мулов, крики своих ковбоев, визг и ржание испуганных лошадей.

Стив почувствовал, как на глаза начала наползать темнота, он вот-вот потеряет сознание, но, собравшись с силами, попытался подняться на ноги. Это оказалось ему не под силу, и он, отчаявшись, закрыл глаза. На него навалилось ощущение чего-то ужасного и непоправимого.

С другой стороны каньона Джонни Браго услышал выстрелы и понял, что они опоздали. Но их отряд находился совсем рядом с местом засады.

Он на полном ходу обернулся и знаком дал понять шестерым, ехавшим за ним ковбоям, свернуть с тропинки направо и спрятаться в кустах. Шестерым оставшимся Джонни махнул рукой, приказывая им следовать за ним налево.

Бандиты были полностью поглощены перестрелкой. Они не заметили всадников, подъехавших с другой стороны, пока Джонни не приказал открыть огонь. Ничего не понимающие мексиканцы начали прятаться.

Пачио первым сообразил, в чем дело, и велел своим людям продвигаться по склонам каньона на юг.

Там, где дно ущелья сужалось до шести футов, бандиты разделились, и половина из них полезла наверх по скалам, прячась за камнями. Их спины были прекрасными мишенями для незнакомых всадников. Пачио, затаив дыхание, ждал, что нападавшие возобновят атаку и начнут преследовать его людей.

— Прячьтесь! — закричал Джонни. — Спешивайтесь и прячьтесь!

Ковбои послушались и начали соскакивать с лошадей под свистящими пулями. Они падали на землю и пробирались наверх, ища укрытие среди почти голых скал. Ружейные выстрелы почти совсем прекратились.

Тут подъехали Андреа и Тиа. Джонни поднялся на ноги и закричал:

— Спешивайтесь, ложитесь!

Он почти ползком начал двигаться им навстречу. Где-то совсем рядом свистели пули, ударяясь в скалы и отскакивая от них рикошетом.

Сестры соскочили с лошадей и побежали навстречу Джонни. Он поймал их обеих и заставил спрятаться за огромным камнем.

— Ложитесь, черт побери! — Не глядя на девушек, он крикнул Дэпу: — Уведи их из-под огня!

Тиа потянула Джонни за рукав.

— Я никуда не пойду, я останусь с тобой.

— Это слишком опасно. Я хочу, чтобы тебя здесь не было.

Тиа уже открыла рот, чтобы возразить ему, но тут вмешалась Андреа:

— Пускай она останется с тобой. А я пойду с Дэпом, мне нужно разыскать Стива.

— Мне казалось, ты очень беспокоишься за сестру.

— Поэтому я и хочу, чтобы она осталась с тобой, — прямо сказала Андреа.

— Значит, я остаюсь, — твердо проговорила Тиа. Джонни не стал возражать. Тереза Гарсиа Лорка была теперь для него хозяйкой.