— Но я хотела бы гарантий: в случае чего, ты понимаешь, о чем я говорю, твоя доля в компании перейдет к Бетони. — Сейчас она смело встретила его взгляд.

— Я еще раз спрашиваю, неужели ты считаешь, что в твоем положении можно диктовать условия? — медленно произнес он.

Ее глаза вспыхнули.

— Эти деньги принадлежат Бетони по праву! — отрезала она. — Она…

— Успокойся, — насмешливо перебил ее Джонас, — я защищаю интересы Бетони и ничего не собираюсь у нее отнимать. Я достаточно богат, чтобы самому обеспечить детей, которые у нас с тобой будут…

— Я только что сказала тебе. — Этот человек ее даже не слушал. — Между нами не будет физических отношений, а следовательно, не будет и детей.

Боже! Она возбуждалась от одной мысли, что у нее может быть от него ребенок!

Каким бы отцом он стал? Судя по Бетони, он мог бы ладить с детьми. Но у них никогда не будет детей! Она верила, для Бетони он станет любящим отчимом, но отцом не станет никогда!

— Как скажешь, — произнес Джонас, заканчивая разговор. Ему, очевидно, надоела эта тема.

Надоела? Боже мой! Кассандра взвинчена его присутствием, а он теряет интерес, словно они разговаривали о пустяках! Словно этой проблеме было уделено и так больше времени, чем она того заслуживала!

— Как ты считаешь, сейчас подходящий момент, чтобы сделать тебе подарок, о котором сегодня упомянула Бетони?

Кассандру пугало, что ей придется носить обручальное кольцо, подаренное этим человеком. У нее на пальце всегда было кольцо, которое с любовью преподнес ей Чарльз. Как могла она теперь вместо него надеть кольцо Джонаса?

На крышке коробочки стояло название фирмы, и Кассандра догадалась: кольцо обязательно должно быть оригинальным. Но когда Джонас открыл крышку, она была просто поражена ослепительным блеском драгоценных камней. Изумруд в форме сердца окружали прекрасные бриллианты, отбрасывающие светлые блики на их лица. Это было чудесное украшение. Завороженно глядя на него, Кассандра покачала головой.

— Я не смогу носить его. — Она боялась взглянуть ему в лицо, в глазах стояли слезы. Он превратил свое предложение в насмешку.

— Если тебе не нравится это кольцо, то мы всегда можем купить другое…

— Не в этом дело, — взволнованно ответила она.

— Тогда в чем же? — В голосе прозвучала озабоченность.

Он взял ее за подбородок и увидел полные слез глаза.

— Кассандра, что…

— Мама…

Недовольный голосок нарушил напряженную тишину. Кассандра и Джонас обернулись и увидели Бетони, одиноко стоявшую в дверях и державшую под мышкой плюшевого зайца, которого она всегда брала с собой в кровать.

— Мама, я не могу уснуть! А если я не усну, то Дед Мороз совсем не придет! — всхлипнула девочка.

Кассандра подошла к дочери и сквозь слезы ей улыбнулась.

— Он придет обязательно, моя дорогая. — Она стала на колени, нежно убирая назад с обиженного и заспанного лица девочки спутанные черные волосы.

— Он мне еще ничего не принес и… даже не заходил к нам в дом! — расплакалась малышка, заметив пирожки, бренди и морковь для Деда Мороза нетронутыми около камина.

Кассандра поблагодарила Бога, что все было на месте. Если бы еда была убрана, а подарки еще не разложены, ей пришлось бы на ходу придумывать объяснение.

— Я еще не ложилась, дорогая, — призналась ей Кассандра, бросая на Джонаса предостерегающий взгляд. В ответ он насмешливо поднял брови. Ее передернуло. Он словно говорил, еще чуть-чуть, и Бетони могла бы обнаружить их обоих в спальне Кассандры.

— Дед Мороз приходит только когда все спят, дорогая, — уверенно сказала она.

— Значит, дядя Джонас сегодня останется у нас? — с надеждой спросила она.

Скорее всего, Бетони не была бы расстроена, если бы в спальне обнаружила их обоих.

— В следующий раз — обязательно, моя хорошая. — Джонас поднял Бетони на руки.

Бетони заметила открытую коробочку, которую он все еще держал в руке.

— Что это?

У Кассандры перехватило дыхание. Только-только она смирилась с мыслью о свадьбе, и теперь надо было думать о том, как все это объяснить Бетони. Правда, судя по всему, девочка вовсе не собиралась возражать. По решительному выражению лица Джонаса Кассандра поняла: ситуация уходит из-под ее контроля. Он собирается рассказать Бетони о помолвке прямо сейчас. Тогда уже не будет пути назад. И несомненно, Бетони обожала Джонаса и относилась к нему почти как к отцу.

Боже мой, почему сейчас все это не остановить? Воззвать к лучшим чувствам Джонаса, сказать ему правду: фонды компании растратил не отец, а Чарльз..! А разве есть у Джонаса «лучшие чувства»!

В сущности, для Джонаса не имеет значения, кто виноват в растрате. Это никак не повлияет на его решение жениться на Кассандре и присвоить ее долю. Ясно, он решил добиться этого любой ценой. Получится, что она выдала Чарльза просто так. Она не могла предугадать реакцию Джонаса, когда он узнает, что фонды «Хантер и Кайл» присвоил именно Чарльз и перевел их в свою собственную компанию…

Обычно важные решения ее отец и Чарльз принимали вместе, обсуждая, во что стоит вложить деньги, а что не заслуживает внимания. И долгие годы успех компании «Хантер и Кайл» объяснялся именно согласованными действиями компаньонов.

Три года назад им предложили вложить деньги в недвижимость. Отец отказался, считая, что сделка не принесет никакой выгоды. Чарльз ухватился за предложение, рассчитывая удачно поместить капитал. Он был настолько уверен в успехе, что внес свои собственные деньги, а недостающую сумму взял в кредит. Но вскоре на рынке недвижимости разразился длительный кризис, как и предсказывал отец, а выданный банком кредит было необходимо возвращать. Откуда Чарльз мог взять деньги? Только из фондов компании «Хантер и Кайл». Это решение было одобрено обоими компаньонами. Тогда Чарльз ей признался, что чувствовал себя в дурацком положении. Ведь ее отец с самого начала был уверен, что в это дело не стоит ввязываться! Чарльз потерял миллионы. Недвижимость, которую он с такой уверенностью приобрел, теперь не стоила и четверти отданной за нее цены.

Нуждаясь в поддержке, Чарльз все рассказал ей сразу после внезапной кончины ее отца.

И конечно, она всячески старалась ему помочь. Она — его жена, и должна ему помогать, даже если чем-то недовольна. И она поддерживала его, зная, все равно рано или поздно придется расплачиваться за то, что он сделал…

Как воспримет это Джонас? Она никак не могла отважиться и рассказать ему все. Сейчас он поступал очень умно, говоря, что единственная причина их женитьбы — обеспечить будущее Бетони, а для этого ему требовалась доля Кассандры. Сказав правду, она ничего не выиграет, а даст лишь еще один повод для насмешек. В конце концов, она решила не рисковать и не говорить пока ему правду, хотя сейчас ей хотелось кричать, проклиная свою судьбу.

— Это… — Джонас медленно поднял коробочку, чтобы Бетони могла заглянуть внутрь, — судьба, которую я дарю твоей маме на Рождество. — Он с вызовом посмотрел на Кассандру.

Увидев в коробочке кольцо, Бетони хихикнула:

— Это не судьба, это…

— Сейчас слишком поздно, чтобы рассуждать о кольцах и судьбах, — резко перебила ее Кассандра. Намного резче, чем хотела.

Бетони ничего не понимала.

— Вам пора вернуться в постель, юная леди, — решительно сказала она дочери, забирая ее у Джонаса. Она улыбнулась, стараясь сгладить раздражение, прозвучавшее в ее голосе.

Кассандра была настолько возбуждена, что вполне могла бы раскричаться. Несомненно, Джонас был бы только рад этому.

— Если мы вскоре не ляжем спать, то Дед Мороз может оставить нас всех без подарков.

В дверях Кассандра остановилась, держа Бетони на руках.

— Джонас, захлопни за собой дверь, когда будешь уходить.

— Хорошо! — насмешливо произнес он. Ясно, он никуда отсюда не уйдет, пока не добьется ответа.

На сей раз уложить Бетони было намного проще. Она по-настоящему устала за день, полный волнений, и уже не возражала, что ее укладывают. Кассандра поправила одеяло и нежно поцеловала в лоб.