По всему миру всё было свёрнуто. Я проследил за всей сетью. Это была одна из сетей Тёмных. Вряд ли мы будем заниматься всем остальным. Тут уж всё зависит от людей: их пробуждение и противостояние порокам.

    Проснулся я от поцелуев любимой.

    - Здравствуй, Алёшенька!

    - Здравствуй, любимая! Долго я был в отключке?

    - Пару часов.

    Провёл по её щеке, откидывая непослушные пряди. Она была прекрасна. В каком бы облике не находилась.

    - Лёш, а скажи, тебе Травинка какая больше нравилась, та, которая была или та, что сейчас?

    - Та, что сейчас, - она расстроилась.

    - Эй, ты чего? - приподнимаю её подбородок, заглядывая в любимые глазки.

    - Ты самая лучшая, в каком бы облике ни находилась. Я принимаю тебя в любом облике.

    - Меня?

    - Ну да, а ты что подумала?

    - Инару.

    И тут до меня дошло, что она имела в виду.

    - Дарён! - смотрит на меня. - Я никогда не любил её той любовью. Прости, если ты спрашиваешь о новом теле Инары, то да, красивая девушка, но мне нравится больше та Травинка с длинной косой и без косметики на лице. Только не перекручивай мои слова, ладно? Ты ведь должна чувствовать, что чувствую я.

    Она кивнула и расслабилась. Притянул её к себе, поцеловал и слился душами.

    - Теперь ты ощущаешь то, что ощущаю я к тебе. А вот то, что вызывает во мне Инара. А вот разница в облике. Поняла?

    Разъединил контакт. Её глазки сияли.

    - А теперь давай поспим, а то мне завтра на работу.

    - И мне. А мои длинные волосы?

    - Мне нравятся, садись! - да, поспать сегодня мне, видно, не получится, похлопал на место с краю дивана.

    Встаю, беру гребень, сам его вырезал, для Дарёнки. Забираюсь позади неё и расплетаю косу. Потом засовываю свой нос в живой водопад отдающих рыжиной каштановых волос. Вдыхаю их особый запах.

    - Лёш? Ты что делаешь?

    - Наслаждаюсь.

    А потом стягиваю с неё эту милую пижамку с цветочками.

    Она немного для вида возмущается, а глазки блестят. Любимая моя! Как я жил без тебя? Каждое мгновение приносит радость: прикосновение, улыбка, сощуренные глазки, надутые губки, сморщенный носик, задор и любовь в очаровательных очах.

     Даша

    Две недели пролетели быстро и стремительно. Я окончательно перебралась к Лёше, а вот у родителей появлялась только путём телепортации. Хоть с Инарой всё и завершилось, да мой мозг включил параною. Родители и до того знали про Лёшу, а Надюшка узнала, когда он их спас.

    Работа моя переехала в другое здание, а ещё мне предложили другую должность. Оператор Базы Данных. Ну, почти то же самое, только с клиентами по телефону я уже не работала и вбивала данные теперь уже в базу, а не файл. А иногда писала запросы, что уже давало немного полёт фантазии. Новая работа мне нравилась больше. Но уже была пятидневка, и полный соцпакет. Это меня вполне устраивало, тем более, что с Лёшей у нас одновременно были выходные (за исключением моих суббот-консультаций). Да и работа была ближе к мужниной квартире, так что...

    А ещё мы подали заявление в ЗАГС. И через две недели планировали расписаться.

    Родичи выносили бабушке мозг, чтоб она перебралась к ним.

    Кстати, я предлагала родителям сменить место жительства, но они отказались. В принципе я их понимала, да и угроза вроде бы миновала.

    А ещё сны с Травинкой. Мне жаль было прощаться с ней, но она перестала сниться. Путешествие я не досмотрела. Но память открылась полностью и родовая в том числе. Поэтому я в любой иомент могла покопаться в ней. Но это всё было не то. Словно просто опыт, знания. Словно мы это проходили. Как в школе. Знаешь, что вот в таком-то году произошло то-то, но при этом ты ж не проживаешь эти события сам. Было грустно и одиноко. С Лёшей всё было замечательно, и он пускал меня к себе в подсознание, где я видела всё его глазами, Травинку со стороны, чувства Сокола к ней.

    У меня не было лучшей подруги, нежели она. Но вот странно, я её полюбила, как подругу, сестру, но совсем не воспринимала, что это я.

    Она была другой, более мягкой, более открытой миру. А ещё она была окружена природой, а мне так этого не хватало. Я частенько телепортировалась в наш дом. А вот оттуда могла и к родичам. К сожалению, другие пути осуществляла лишь с любимым.

    Там, в прошлом у дома, на берегу реки я грустила. Жизнь Травинки не давала мне покоя. Лёшик частенько находил меня сидящей под деревом, подходил и садился рядом.

    - Лёш, вот скажи, что со мной опять не так? Откуда эта вселенская тоска? Да, эта тоска не такая, как по тебе. Но я словно утратила частичку себя. Как мне её вернуть?

    - Давай пройдём теми местами, что проходила она. При потере памяти говорят это помогает.

    Я посмотрела на него. Неужели сможет? А как же знакомое место?

    - А мы через твоё знакомое место попробуем. Поехали? Точнее, полетели?

    Он обхватил меня, навёл отвод глаз, и мы полетели.

    Говорят, что Асгард Ирийский когда-то стоял на месте Омска. Мы там побывали. Вот только время ведь было другое. На месте теперешнего Омска был град. Ничего схожего с Асгардом или современным городом. Но он был красив.

    Мы спустились вниз. Девушки были обычные славянские, в вышитых сорочках и косами за спиной. Мужики тоже были обычными русскими.

    Увидели женщину с повязанным платком на голове и подобранными волосами. Муж прикоснулся к моему наряду: джинсам и футболке. На мне появилась длинная сорочка с понёвой и передником. Волосы подобрались сами собой на манер той женщины. Вышивка была та самая, что Травинка вышивала. А я вспомнила наряд Сокола. Я ведь вышивала его. Представила и пожелала, чтоб у него такой же наряд появился.

    А это нормально, что волховый род?

    Муж взял меня за руку и повёл, снимая полог невидимости.

    - Здравия!

    - Здравствуйте, люди добрые, - нам поклонился мужчина с русой бородой до середины груди. - Вы не местные? Волховый род? Давненько я таких не встречал.

    Мы в ответ поклонились.

    - Да, не местные. Подскажите, а здесь был когда-то град Асгард Ирийский?

    - О, правда, здесь. Уж мало кто о нём помнит. После разделения на Русь и Тартарию.

    - А почему разделили?

    - Разделяй и властвуй! Как говорят европейцы, - он чуть ли не скривился от этого слова. - А так - из-за веры. Мы отстояли свою веру предков, а там - показал на запад, за Уралом, там предатели живут. Правда, повырезали кучу народу, пока насадили им иноземную веру, и нас пытались. Да вот горы защищают нас. Хан вовремя дозоры поставил, да не пропускает сюда дружину княжескую, наёмную. Да только где им против нашего хана сражаться?

    - А говорят, что Русь была под татаро-монгольским игом.

    - Какое иго? Какие татары? Ну да, живут татары у нас, но их кучка всего. А Тартария - не мы придумали, иноземцы так назвали. Ведь мы - дети Тарха и Тары. Как поклонялись богам нашим, так и поклоняемся Даждьбогу - Тарху Перуновичу, и другим богам нашим. Жаль, ведунов почти не осталося. Оставайтесь у нас, будем рады.

    - Извини, батюшка. Не можем мы. У нас свой путь. А хан кто такой?

    - Да воинская это должность. Военначальник.

    Простилися с дедушкой, а потом полетели вновь, к горам Уральским.

    - Помнишь, где долина дивная была? - кивнула я. Нашли мы долину в горах, да только никаких колесниц и в помине нет. - А теперь представь, куда приземлилися отсюда.

    Закрыла глаза. Пытаюсь вспомнить землю Карны. Все детали, запахи.

    Сиганули мы. Открываю очи, улетает колесница как раз. Провожаем взглядом, голубое солнышко.

    - Куда дальше? - окидываю вглядом всё вокруг.

    - Кажется туда, - показываю направление близ леса на опушке.

    Закрыла очи, и когда открыла, мы уж были близ той же самой избушки, только не ветхая она была вовсе.