Такая внеисторическая информация имеет свою сложную диалектику. С одной стороны, принятая за историческую, она может послужить причиной различного рода подмен в ходе исторического процесса, а также искажений самого исторического пути, что может нанести ущерб и урон целому человеческому сообществу. С другой стороны, такая внеисторическая информация, правильно использованная в своей сути, способна стать в то же время двигателем эволюции, ее идейной целью, ускоряющей эту эволюцию и дающею последней верное направление. К сожалению, в нашем трехмерном мире внеисторическая информация Высших миров чаще поворачивается к нам первой стороной, нежели второй. Великий духовный Учитель принес на землю мысль о Царстве Божием, которая легла в основу, и не по вине Учителя, а тех, кто неправильно понял Его, самых страшных подмен в земной истории. Такое Царство, или рай на земле, или «светлое будущее коммунизма», или иные подобные царства-государства, являясь внеисторической целью для нашего земного мира, естественно, не могли быть реализованы в энергетическом пространстве нашего исторического процесса. И как бы нам этого ни хотелось, как бы к этой цели ни стремились различного рода «творцы истории», трехмерный наш мир не может предоставить возможностей для выполнения задачи более высокого измерения, не способен реализовать ее. Отсутствие возможностей такой реализации, а также понимания этого самим человечеством ни в коем случае не может служить основанием для утверждения, что сама задача неверна. Поэтому проблему нашей свободы и нашего лучшего обустройства жизни мы должны решать в заданных нам земным историческим процессом обстоятельствах. Как мы ее решим и каковы будут результаты этого решения, зависит от уровня нашего сознания, от сути нашего понимания слагаемых этого процесса, идущего в жестких рамках трехмерного мира.

Необходимость учета влияния энергетики Высших Миров на нашу историю уже осознается наиболее талантливой и продвинутой частью ученых и философов XX века.

«Лишь при перенесении центра тяжести человеческой жизни в иной мир можно творить красоту в этом мире. Величайшая красота, которая достигалась в этом мире, была связана не с тем, что человечество ставило себе чисто земные цели в этой действительности, а с тем, что оно ставило себе цели за пределами этого мира. Тот порыв, который влечет человечество в мир иной, в этом мире воплощался в единственно возможной, высшей для нас красоте, которая всегда имеет природу символическую, а не реалистическую»[530], — писал Н.А.Бердяев.

Если бы мы это понимали и осознавали, то смогли бы избежать многих роковых ошибок и горьких разочарований. И тогда бы, возможно, и сам исторический процесс земного человечества не был бы столь кровавым, каковым он являлся на протяжении предшествующих тысячелетий и является по сию пору.

И Учение Живой Этики, и научные достижения нашего века, и русская философия Золотого века неимоверно расширяют наш культурно-исторический кругозор и часто меняют наши представления о многих областях науки, как таковой.

В данной статье автор попытался продемонстрировать это положение на примере истории, явления не столько общественного, сколько естественного, имеющего дело с природно-космическими процессами и взаимодействующего с космической энергетикой.

«Мир Огненный», 1995. № 6.

…Он сидел на холме, покрытом редким сухим кустарником. Пустыня медленно и словно нехотя остывала от дневного зноя. Внизу лежали руины древнего города, которые не давали и приблизительного представления о том, каким был этот город в далеком XIII веке. Из всего уцелела лишь каменная черепаха, ее контуры расплывались в наступающих сумерках. Он думал о людской ярости, разрушавшей прекрасные творения рук человеческих. За этой яростью стояла Война. Война, которая не пощадила лучшие храмы этого города. Она не пощадит и современные города. Прошлое возвращало его к настоящему и заставляло тревожиться о будущем. Так было всегда. Прошлое учило, но так и не смогло ничему научить человечество, отравленное ядовитым и губительным дыханием Войны. Здесь, в этой иссушенной пустыне когда-то безвозвратно погибла частица человеческой культуры. А если новая Война? В нем возникла физически ощутимая боль. Временами она казалась непереносимой. И тогда, сидя на этом сухом древнем холме, он торопливо и сбивчиво записал: «Самомнители… сидя в своих кабинетах, наверное, никогда не видали старинных развалин во всей их неприкрытости. Отурищенные (от слова „туристы“) башни рейнских и тирольских замков, с их биргаллями, не дадут того впечатления, как развалины в пустынных просторах, полные обломков и осколков, точно бы вражеская рука еще вчера яростно бушевала среди них. Такие вещественные кладбища являются лучшими свидетельствами о том, какова бывает ярость человеческая»[531].

Япония и Германия уже заявляли о своей исключительности, претендовали на чистоту культуры, на чистоту расы. Он немало повидал развалин на своем долгом пути. И нигде не нашел «чистой» культуры, которая принадлежала бы только одному народу. Вот и эти развалины, лежавшие перед ним в сумерках монгольской пустыни, свидетельствовали о различных культурных наслоениях. Он был уверен, что культура есть важнейшее соединяющее начало. Она объединяла народы в прошлом, объединяет их сейчас и объединит в будущем. Человечество в процессе своего развития идет от низшего к высшему, от разъединения к объединению. Война отбрасывает человечество назад, ибо убивает культуру и приносит разъединение. Прошлое было чередованием Мира и Войны. Культура требовала Мира и отрицала Войну…

Он поднялся, спустился с холма и пошел по утоптанной тропинке, петлявшей среди развалин. Идти было тяжело. Давали себя знать годы. Ему было уже за шестьдесят. Он дошел до последних камней и снова сел. Вспомнились строки Вед, звучавшие как молитва. «Пусть все сущие силы принесут нам мир. Пусть мир, и мир один царствует повсюду. Пусть сойдет на нас этот мир».

Был год 1935-й от Рождества Христова, и была последняя длительная экспедиция, в которой участвовал он, Николай Константинович Рерих, русский художник, чья роль в истории Планеты XX века была необычной и уникальной, ибо, как это ни странно, но существовала тесная и осознанная связь между ним, сидевшим у развалин древнего города в сумерках того далекого дня, и Космической эволюцией человечества, чья гигантская спираль, пронзая Время и Пространство, уходила в глубины Беспредельности. Можно утверждать, что связь такого рода существует у каждого из нас как частица Космоса. Однако у Рериха она была особой…

Тогда, в первой Центрально-Азиатской экспедиции 1923–1928 годов, он прошел Китай по его синцзянской окраине. Остальная же часть огромной древней страны была ему незнакома. Осталась неисследованной и Внутренняя Монголия. И теперь он стремился завершить когда-то начатый маршрут. Однако обстоятельства складывались не совсем благоприятно. Но в конце концов и они были преодолены. Пришел на помощь департамент земледелия США, который интересовался засухоустойчивыми растениями, предотвращавшими эрозию почв. Департамент согласился финансировать экспедицию. Но обстановка в мире была сложной и беспокойной. Япония уже оккупировала Маньчжурию и часть Внутренней Монголии. Разрешение на въезд туда можно было получить только в Токио. Весной 1934 года такое разрешение было получено.