Энергетическое мировоззрение Живой Этики и последние научные достижения, в которых, как первые искры сознания, вспыхивают догадки и прозрения, дают нам для этого возможность. Я хочу обратить внимание читателей на новую науку, которая называется синергетикой. Наука эта изучает закономерности и особенности самоорганизующихся систем, в первую очередь на биологическом уровне. Возможно, через какое-то время она займется и духовным аспектом, ибо «материя и дух растут взаимно, — сказано в одной из книг Живой Этики. — Когда напряжение волевого тока течет с ускоряющей скоростью, материя поглощается духом и исполняет функции творца духа, тогда формы получаются утонченные. Сила Огня духа, как сила огня, расплавляющего металлы. Только при явлении расплавления можно формировать новые сочетания. Дух, желающий раскалить свою энергию, является плавильщиком материи. Какие формы и размеры может дух плавить из всех пространственных материй и наших жизней!»[424].

Любой процесс, идущий в одной из субстанций (будь то дух или материя), затронет и другую, отзовется в этой другой. Процесс самоорганизации систем, который происходит под воздействием энергообмена на различных уровнях, свойственен и материи, и духу. Только формы одного и другого по качеству и характеру отличаются друг от друга. Беря в расчет все изложенное, можно утверждать, что Культура есть самоорганизующаяся система духа, влияющая самым существенным образом и на самоорганизующиеся системы материи человеческой деятельности. Энергетика космическая и планетарная проявляют в Культуре те формы, которые уже заложены в духе человека данного уровня развития и данной исторической ситуации. Стихийная религиозность, присутствующая в человеке и реализующая его стремление к связи с Высшим, есть первое условие создания самоорганизующейся системы Культуры. Насильственные искажения или, хуже того, ликвидация этих стихийных и природных задатков самым роковым образом сказываются на судьбе человека или целой человеческой общности. Ибо на природной энергетике подобного стремления держится способность человека к эволюции, к дальнейшему развитию вида. Если это отсутствует, создаются условия инволюции, или расчеловечивания.

В энергетическом явлении самоорганизации системы духа, которую мы называем Культурой, существуют два процесса, которые тесно взаимодействуют между собой. Один из них можно назвать объективным, т. е. полностью базирующимся на объективной энергетике, другой — субъективным, связанным с явлением одухотворенного Космоса — с субъектами эволюции. Таковыми являются те, кто, находясь на высокой ступени Космической эволюции, имеют возможность влиять на ход этой эволюции, представляя ее активное, одухотворенное начало. Их называют Великими Учителями, Космическими Иерархами, Наставниками. Они оставили глубокий и яркий след в истории человечества, в его мифологии. Мифы рассказывали о культурных героях, которые приносили людям знание и умение делать то, что они еще не могли. Во времена глубочайшей древности уровень дифференциации в человеческом сознании не достиг современной высоты, и там существовали как бы неразделенными мифы и история, боги и цари, мудрецы и божества. Это нашло свое отражение в так называемой мифологической истории, с которой, как правило, на Востоке начинались древние исторические хроники.

В этой истории мы читаем о божественных династиях первых царей, Космических Иерархах и Учителях, о высоких жрецах — божественных наставниках. Из глубин древности доходят сведения о царях-жрецах. Тогда, на самом раннем этапе истории человечества, Культура и цивилизация развивались как целостное явление. Но по каким-то еще неясным причинам энергетика «волевого тока» затормозилась, и материя, стремящаяся к равновесию, упустила свои прежние функции «творца духа» и, нарушив неустойчивое равновесие духа, развела цивилизацию и Культуру в разные стороны, предоставив каждой из них идти своим путем. Этот же процесс разделил и Восток с Западом. В более древнем пространстве Востока господствующее положение сохранила духовная Культура, в пространстве же Запада победила материальная цивилизация.

«Старая Европа изменила своему прошлому, отреклась от него. Безрелигиозная мещанская цивилизация победила в ней старую священную культуру. Борьба России и Европы, Востока и Запада представлялась борьбой духа с бездушием, религиозной культуры с безрелигиозной цивилизацией»[425], — писал Бердяев.

Именно эта борьба, эта дифференциация лишний раз высвечивает эволюционную роль Культуры и обреченность цивилизации, лишенной энергетической подпитки поля Культуры. «В цивилизации иссякает духовная энергия, угашается дух — источник культуры»[426].

В своем уникальном диалоге «Шамбала Сияющая» Николай Константинович дает яркое и образное представление о разнице между Культурой Востока и цивилизацией Запада. «Вы, жители Запада, — говорит Лама, — мечтаете достичь Эвереста в своих тяжелых ботинках, но мы поднимаемся на те же высоты и даже на более высокие вершины без всякого труда[427]. Необходимо только думать, изучать, понимать и знать, как охватить сознанием весь опыт тонкого тела. Все было указано в Калачакре, но только немногие постигли это. Вы, на Западе, с помощью своих ограниченных аппаратов можете слышать звуки на большом расстоянии, вы можете даже ловить космические звуки. Но задолго до этого Миларепа, без всякого аппарата, мог слышать высшие голоса»[428].

И чем шире разрасталась и укреплялась в почве Европы машинная цивилизация, тем больше Запад обращал свои взоры на Восток, привлеченный тем необычным, что находилось там. «Устремленность людей Запада к былым культурным эпохам или экзотическим культурам Востока означает восстание духа против окончательного перехода культуры в цивилизацию, но восстание слишком утонченного, упаднического, ослабленного духа»[429].

Вот здесь между Бердяевым и Рерихом возникает некоторое несогласие. Николай Константинович ни в коей мере не преуменьшал степени духовного кризиса Запада, связанного, в первую очередь с гипертрофированным развитием машинной цивилизации и дефектами буржуазного общества. «Господство духа, — сказано в одной из книг Живой Этики, — господство сердца так мало понимается, что нужно для явления продвижения человечества расширить эти понятия. Часто непонимание этих великих принципов дает нарушение равновесия.

<…> Запад разрушил оба понятия и господство материи утвердил основанием явления жизни»[430].

В то же время Рерих был глубоко убежден, что сближение Востока и Запада приведет к возрождению того и другого. Связывая проблему «Восток — Запад» с взаимодействием духа — материи и Культуры — цивилизации, он искал на этих путях не только выхода из тупиков XX века, но и дорогу для дальнейшего продвижения человечества по лестнице Космической эволюции.

«…В мудрости Востока и Запада, — писал Герман Гессе, — мы видим уже не враждебные, борющиеся силы, но полюса, между которыми раскачивается жизнь»[431].

«Раскачивающаяся жизнь» привносила свою динамику в этот сложнейший процесс. Николай Константинович обладал удивительной способностью — видеть проявления эволюционного процесса на самых разных уровнях и ощущать действие космических законов даже в этой «раскачивающейся жизни».

Пройдя страны Востока и Запада, проникая глубоко в истоки их культур, Рерих сделал однозначный вывод, что как в одной, так и в другой части Планеты действуют одни и те же законы энергетики Культуры, одни и те же закономерности формирования самоорганизующихся систем духа. Поэтому вне зависимости от того, входили ли во взаимодействие определенные пространства Востока и Запада или не входили, эти самоорганизующиеся системы духа или Культуры имели между собой принципиальную общность и единый план. Именно этот момент Николай Константинович ставит во главу угла своих научных концепций и построений. Он рассматривает прежде всего то, что объединяет Восток и Запад, а не то, что их разъединяет. Дух и сформированная в его энергетическом поле Культура есть тот важнейший, объединяющий момент, который носит, без сомнения, эволюционный или фундаментальный характер. И на маршруте Центрально-Азиатской экспедиции, и в последующих своих путешествиях он неутомимо собирает нужный для его концепции материал и размышляет над его сущностью. Все чаще и чаще в его работах появляются соответствующие мысли и утверждения. «Сама жизнь формирует основания для единой мудрости», — пишет он в очерке «Сын царя»[432].