Как бы мы ни объясняли случившееся, но фактом остается то, что президент занял позицию, которая во многом совпадала с утверждениями его далекого корреспондента.
«Внимание Президента, — писала Елена Рерих в письме 1935 года, — должно быть обращено к Востоку. Говоря о Востоке, мы имеем в виду также Россию… Америка уже давно связана с Азией… Каждый должен воспринять, что народам, занимающим большую часть Азии, суждено ответить на дружбу Америки. Так называемая Россия является равнобалансом Америки, и только при такой конструкции Мир во всем Мире станет решенной проблемой»[178]. Тогда это звучало неправдоподобно. Через несколько лет Советский Союз и США оказались союзниками в Великой войне…
Елена Ивановна Рерих, в девичестве Шапошникова, родилась в Петербурге в 1879 году и умерла в 1955 году в Индии, в небольшом курортном городке Калимпонге, расположенном на склонах Восточных Гималаев.
Ее недлинная жизнь, объединившая русский Петербург с индийским Калимпонгом, вместила в себя как бы несколько жизней. Я вижу их в виде витков спирали, уходящих вверх. И если смотреть на эту спираль снизу, с земли, то можно заметить, что нижняя спираль составляет как бы внешний круг, а спирали более высокие — внутренний. Если внешний круг, представляя собой канву ее жизни, связывает ее с каждым из нас, то внутренний, являя собой уровень ее духовного развития, ставит ее в один ряд с великими личностями планеты.
Мать Елены Ивановны была двоюродной внучкой великого русского полководца М.И.Кутузова. В самой Елене Ивановне рано проявились богатые способности и незаурядная одаренность. Она была прекрасной пианисткой, тонко разбиралась в живописи и увлекалась индийской философией. Книги Вивекананды, Рамакришны, Тагора были ее любимым чтением. В 1899 году она встретила молодого художника Николая Константиновича Рериха и в 1901 году стала его женой. В 1902 году у супругов появился сын Юрий, в 1904-м — Святослав. Так возникла та уникальная семья Рерихов, которая сыграла важную роль в русской и мировой культуре. Елена Ивановна была сердцем и главным устоем этой семьи. В 1918 году Рерихи уехали в Европу, а в 1923-м после долгих мытарств, попали в Индию. К этому времени Елена Ивановна сложилась как философ, писатель и общественный деятель.
Николай Константинович называл ее другиней. Это старинное слово очень точно соответствовало духу и характеру Елены Ивановны. Многие картины Рериха — результат творчества двоих. Она была вдохновляющим началом в этом творчестве. Большое количество полотен художник написал по замыслам своей жены. Но ее замыслы были не только в его картинах. Трудно назвать хотя бы одну область в деятельности Николая Константиновича, где бы их не было.
Они вместе участвовали в Центрально-Азиатской экспедиции, прошли по неизвестным тропам Трансгималаев. Тяжелые переходы, нападения разбойников, препятствия, чинимые английскими властями, чуть было не приведшие к гибели экспедиции, — все это требовало не только выносливости, но и незаурядного мужества. «На коне вместе с нами, — пишет Рерих, — Елена Ивановна проехала всю Азию, замерзала и голодала в Тибете, но всегда первая подавала пример бодрости всему каравану. И чем больше была опасность, тем бодрей, готовней и радостней была она. У самой пульс был 140, но она все же пыталась лично участвовать и в устроении каравана, и в улаживании путевых забот. Никто не видел упадка духа или отчаяния, а ведь к тому было немало поводов самого различного характера»[179].
В 1928 году, после завершения экспедиции, Рерихи создали в долине Кулу Институт Гималайских исследований. Елена Ивановна стала его почетным президентом-основателем. И тут еще раз можно удивиться. Тонкий знаток искусства, уникальный философ, она довольно легко ориентировалась в научных проблемах, которыми занимался институт, и часто направляла их с мудростью хорошо подготовленного ученого. Ее мысль всегда была устремлена в будущее, и она мечтала о том, что в долине когда-нибудь вырастет город Знания, который превратится в международный центр научного сотрудничества.
Рерихи прожили в Индии многие годы. Стремясь вернуться в Россию, они так и не смогли этого сделать[180]. Там, в Гималаях, они пережили Великую войну, стараясь помочь, чем возможно, своему народу. В 1947 году умер Николай Константинович. Елена Ивановна потеряла не только супруга, но и многолетнего сотрудника, чье творчество было нераздельно слито с ее мыслями, с ее видением мира, с ее трудом. Она покинула долину в Западных Гималаях и поселилась со старшим сыном в уже упоминавшемся мною Калимпонге.
Там из окон небольшого домика, который они сняли, она видела сверкающие снега священной Канченджанги и вдыхала терпкий запах хвойных деревьев, окружавших двор. Наверху, в тесной мансарде с косым потолком, стоял письменный стол, за которым она неустанно продолжала работать, позволяя себе лишь короткие вечерние прогулки. Она работала над книгами Живой Этики, или Агни Йоги. Собственно, с них начинается уже второй, более высокий виток ее жизни. Этот виток неожиданно отрывает нас от земли и выносит в просторы того незнакомого нам Космоса, неизбежную встречу с которым тогда, в 20-е годы, предвидели лишь отдельные ученые, такие, как Циолковский, Вернадский, Тейяр де Шарден…
Процесс познания человеком окружающего мира в каждом веке, в каждой эпохе имеет свои особенности. На долю XX века их тоже выпало немало. Однако одна из них заслуживает специального внимания. Чем больше наша мысль устремлялась к этому незнакомому Космосу, тем ближе и необходимей становились древние забытые прозрения.
В них мы неожиданно для себя обнаружили ту информацию, о существовании которой не подозревали в предыдущий век научного рационализма. Природное стремление к синтезу четко обозначило тенденцию соединения древней мысли, пришедшей к нам с Востока, с достижениями современной науки, которая благодаря новым своим открытиям стала утрачивать наивный рационализм. Но только этим XX век не ограничился. Во времени и пространстве человеческой истории и Космической эволюции он оказался переломным. Эту особенность нашего века обусловили предыдущие культурно-духовные накопления человечества и бурное развитие его энергетических процессов. Иными словами, в XX веке мы подошли к новому витку своей Космической эволюции и начали восхождение по той крутоподнимающейся прямой, которая связывает в спирали два витка — предыдущий и последующий. Эта часть спирали представляет собой наиболее тяжелую область эволюционных перегрузок. Здесь трудно удержаться и легко «сойти с круга». Преодоление переломной части эволюционного пути требовало не только соответствующих знаний, но и осознания происходящего. Книги Живой Этики, появившиеся в начале 20-х годов, давали людям это осознание и указывали пути преодоления. Однако публикация этих книг для человечества в целом прошла тогда незамеченной. Земля продолжала вращаться, солнце — светить, жизнь, казалось, шла своим намеченным путем. Но еще до появления первой книги Живой Этики откуда-то, из глубин времени и пространства, пошли странные и неясные предупреждения, похожие на древние пророчества: