— У меня ничего заслуживающего внимания нет. На работе Хрюнов ни с кем близко не общался. Естественно, никто из сослуживцев катать его на собственном автомобиле не хотел. К тому же на работе тогда уже знали, что Хрюнов влип в какое-то темное дело, и, естественно, у всех вообще пропало желание с ним контактировать. Отпал и вариант использования Хрюновым служебного транспорта: в тот день часть машин была на техосмотре, остальные выполняли рейсы.

Задавать дополнительные вопросы не следовало — все знали, что Эндель педантичен в таких ситуациях.

После Энделя докладывал Виктор. Оп рассказал о визите в охотничий коллектив. Уно Яанович тут же водрузил очки на лоб и, не скрывая торжественности, произнес:

— Ребята! Это маленькая, но удача! Кончились наши игры с завязанными глазами. Под ногами появилась твердь. Теперь мы можем совершенно определенно сказать, что существует связь: Хрюнов — Кейв — Аун.

Виктор с Энделем благодушно улыбнулись. Увидев это, Рохтла изменил тон:

— На сем митинг заканчиваю, перейдем к рабочим будням. Виктор прав, предполагая, что Хрюнов в день перед арестом, одиннадцатого мая, ездил с кем-то на автомобиле. Но с кем? Тут наши усилия не увенчались успехом, найти таких знакомых не представилось возможным. Да и знакомый ли это был? Ведь опасно в критический момент полагаться на знакомого — тот может проявить излишнее любопытство, разболтать. Так на чем же ездил Хрюнов?

— На такси. — Это сказал Эндель, спокойно сказал, даже с долей равнодушия. — Хрюнов заплатил таксисту большую сумму денег, и тот повез его. Риск почти исключается, так как шофер не будет болтать о подвернувшейся халтуре. К тому же и жена Хрюнова утверждает, что вернулся он домой на такси.

Виктор рассмеялся.

— Все гениальное просто. Я почему-то думал, что Хрюнов пересел в такси в городе, положим, на железнодорожном вокзале, автобусной станции или у дома мнимого знакомого. А он мог же запросто арендовать такси на весь день — средства позволяли. Эндель, ты умница! Теперь опять проблема: как установить личность таксиста? Конечно, можно проверить в диспетчерской, были ли в тот день заказы на дальние рейсы?

Виктор взял телефонный справочник, нашел номер телефона таксопарка и позвонил. Пока он разговаривал, Рохтла растолковывал что-то Энделю. Положив трубку, Виктор прислушался к их тихому разговору.

— Свяжешься с Хаапсалу, пусть они поработают среди егерей и лесников. Необходимо точно установить, в чьих хозяйствах Хрюнов брал путевки. Фотографию срочно передай по фототелеграфу. Ну что у тебя, Виктор?

— В тот день заказов на рейсы далее пятидесяти километров не было. Уно Яанович, разрешите самому поехать в парк и заняться проверкой. Может, в помощь кого дадите?

— Нет, Виктор, не могу. Сам знаешь, все люди заняты. Придется действовать самостоятельно: побольше фантазии, обратись к общественности.

— Уж больно трудный народ эти таксисты. Ну ладно, я поехал.

Через тридцать минут Виктор уже стучался в дверь директора таксопарка. Закрыто. Толкнулся в кабинет главного инженера — тоже никого. Досадуя, Виктор пошел по коридору, читая таблички. Перед одной дверью в раздумье остановился. Партком. Виктор постучал и открыл дверь. За большим столом никого не было, но, переведя взгляд вправо, Виктор увидел возле окна мужчину, который стоял со сложенными на груди руками и смотрел на него.

— Здравствуйте! Мне нужен секретарь парткома.

— Это я. Здравствуйте! Проходите. На учет становиться?

— Нет, я из милиции по важному делу.

Мужчина недовольно поморщился, мельком взглянул на удостоверение и предложил сесть.

— Опять кто-нибудь отличился из наших?

— Не волнуйтесь, ничего криминального.

Виктор кратко рассказал, какой вопрос его интересует. Секретарь парткома озабоченно раздумывал.

— Вы понимаете, у нас в смену на линии сотни машин. Неужели придется опрашивать каждого водителя? К тому же у вас нет уверенности, что такой рейс был.

— Может, переговорить с людьми в колоннах или отрядах?

Секретарь покачал нерешительно головой, потом вдруг оживился, широко улыбнулся и сказал:

— Послушайте, что мы мучаемся? Завтра у нас общее партсобрание, соберется весь актив таксопарка. Тогда можно будет поговорить с людьми. Как идея, подходит?

— Меня этот вариант вполне устраивает.

— Вот и отлично! Жду вас завтра в семнадцать часов.

В таксопарк Виктор приехал за десять минут до собрания, привычно ориентируясь, прошел длинным коридором и попал в небольшой актовый зал. На сцене за столом, накрытым зеленым сукном, сидел секретарь парткома и незнакомый Виктору мужчина в очках. Увидев Виктора, секретарь приветственно помахал ему рукой и показал на свободный первый ряд. Потом наклонился к мужчине и оживленно зашептал что-то. Тот согласно закивал головой.

Зал постепенно заполнялся народом, слышались шутки, смех. Наконец все расселись по местам. Секретарь поднялся из-за стола и, установив тишину в зале, сказал:

— Прошу внимания! Перед открытием собрания слово для информации имеет товарищ из милиции.

Виктор встал, легко поднялся по ступенькам на сцену и подошел к трибуне.

— Товарищи коммунисты! Я пришел сюда не информировать вас, а от имени уголовного розыска республики просить вашей помощи. Да, мы просим помощи у вас, коммунистов таксопарка. Речь идет о раскрытии очень серьезного преступления. Нам в срочном порядке необходимо выяснить, кто из вас возил пассажира одиннадцатого мая этого года на охоту в район Хаапсалу. — В зале поднялся легкий шум. Виктор улыбнулся и продолжал: — Я знаю, что при поездке на дальние рейсы необходимо получить разрешение у диспетчера парка, но никто за этим разрешением не обращался. Видимо, признавшийся водитель получит взыскание за это нарушение порядка, все зависит от руководства таксопарка. Но повторяю еще раз — нам крайне срочно нужно его найти. У нас к нему претензий нет. Поэтому, если этот водитель сейчас сидит в зале, то пускай он встанет. Прошу. — Виктор замолчал и выжидательно посмотрел в зал. Тишина была ему ответом. Из третьего ряда поднялся пожилой человек в кожаной куртке, сурово оглядел присутствующих и, откашлявшись, пробасил:

— Вот что, ребята! Мелкие грешки бывают у всякого, да и товарищ из розыска не кошелек с трамвайными билетами ищет. К нам обращаются как к коммунистам, а мы сидим себе курицами на жердочках…

— Погоди, Аксель! Не агитируй. — Посреди зала встал худощавый мужчина. — Напарник мой, Женька Соколов, что-то рассказывал такое, еще хвастался, что клиент на мешок чая подбросил. Парень-то он неплохой, Женька, так что вы его не очень… Да вы, товарищ, зайдите в диспетчерскую — он скоро на линию выезжает.

Мужчина помолчал, степенно поправил галстук и сел. Виктор развел руками.

— Вот не ожидал, что так быстро получится. Спасибо, товарищи. — Все засмеялись. Секретарь, довольный, вышел из-за стола и пожал на прощание руку Виктору.

В диспетчерской быстро нашли путевой лист Соколова за одиннадцатое мая. Да, был на линии, вернулся в парк в 0 ч. 30 мин. Машина в исправном состоянии. Оставалось дождаться Соколова и выяснить, возил ли он Хрюнова в тот день и куда? От нетерпения Виктор не находил себе места, нервно расхаживал по комнате. Вначале хотел позвонить в управление, но потом передумал. Рано! Сел у окна, закурил. В мозгу все время колотилась мысль: он или не он? Должно же быть «милицейское» счастье? Сколько сил потратили, а результат почти нуль. Теперь все уперлось в этого любителя чаевых — Женьку Соколова!

В диспетчерскую вошел парень лет двадцати пяти, черные длинные волосы, оранжевая нейлоновая куртка, обтягивавшая крутые плечи. Он небрежной походкой подошел к диспетчеру и стал оформлять документы. По тому, как девушка метнула взгляд в его сторону, Виктор догадался — Соколов! Женька сложил бумаги в маленькую папку с выведенным краской номером машины, прощально помахал рукой и вышел на улицу. Возле машины постоял немного, потянулся крупным телом, обошел вокруг машины, постукивая ногой по баллонам, и открыл дверцу.