Опыт веры также проблематизируется в возрастных категориях. Мусульманские лидеры мнений формулируют расхождения между «традиционным» исламом, передающимся татарами в виде местной традиции, и «чистым» исламом в терминах различия между «молодежью» и «стариками». «Новый» ислам, по мнению наших собеседников, привносит молодое поколение имамов, прошедших обучение в арабских странах[757]. Молодые имамы в ходе интервью старались дистанцироваться от такого стереотипа и подчеркивали, что они стремятся обеспечивать преемственность, общаясь со священнослужителями старшего поколения, используя их опыт[758].
У православных также артикулируются межпоколенческие различия между верующими. С одной стороны, подчеркивается, что именно старшее поколение сохраняло религиозную традицию в советский период «официального безбожия» и несло в себе искреннюю веру[759]. Отдельно проблематизируется поколение тех, кто был воспитан в духе атеизма, их упрекают в незнании основ веры и в излишнем обрядоверии[760].
Тем не менее в обоих дискурсах молодежь рассматривается как ресурс воспроизводства «Мы-группы» и подчеркивается, что именно просветительская деятельность среди верующих, прежде всего среди детей, способна воспитать новое поколение верующих.
Третьим основанием повседневных типизаций священнослужителями верующих являются цели или мотивы обращения в мечеть или в церковь. Самой распространенной причиной прихода человека к вере и православные, и мусульмане назвали стремление разрешить с помощью религии свои проблемы, обрести утешение или спокойствие в мире, в котором вопросы души отходят на второй план, а на первый план выходят материальные аспекты. Именно неурядицы в жизни (безденежье, межпоколенческие и семейные проблемы, болезни) указываются в большинстве случаев как причина пополнения «Мы-группы» новыми адептами. Особая тема как для православных, так и для мусульман — это распространенная среди прихожан практика обращения к духовенству «снять сглаз или порчу». И если у православных такая практика находит критику, то мусульманские священнослужители относятся к этому более спокойно[761].
Некоторыми экспертами (как мусульманами, так и православными) выделяется немногочисленная доля прихожан, ведущим мотивом которых при обращении к вере послужили именно духовные проблемы[762]. В случае православия в качестве причин приобщения к вере и участия в церковной жизни упоминалось также влечение к эстетике церковного богослужения и стремление получить от Церкви социальную помощь:
Есть несколько категорий людей, которые идут к Богу. Первая — идет в церковь, когда стало плохо. Я пошел в храм. Церковь как помощь в беде. Гром грянул — перекрестился, побежал. Беда миновала — Бог, ты мне опять не нужен. Первая категория — наиболее частая. Вторая — церковь им нравится, некая эстетическая красота, здесь мирно, здесь хорошее пение, красивое облачение. И третья — церковь как социальная помощь обществу. Народ задыхается от бездуховности. Нужно чем-то ее (пустоту) заполнить, чтобы не было духовного вакуума. Поэтому религия, она как бы помогает: «Вы научите моего сына, чтобы он папу с мамой слушался, вот, как Боженька велит»… Все три эти фактора — они не в полной мере отвечают на всю сущность христианства (интервью, правосл.).
Специфика религиозной ситуации в Татарстане состоит в том, что Русская православная церковь в лице Казанской Епархии и Духовное управление мусульман Республики Татарстан репрезентируют две религии, традиционные для символического большинства жителей региона (татар и русских)[763]. Это накладывает отпечаток на актуализацию этнических категорий относительно «Мы-сообществ» в Татарстане. Важно отметить противоречивый характер риторики об этнической отнесенности в вере. С одной стороны, и в православном, и в мусульманском дискурсах воспроизводятся догматические установки на незначимость этнической принадлежности для конфессиональной идентификации. С другой стороны, «Мы-сообщество» в повседневных дискуссиях мыслится как соответствующее этнической традиции. Рассмотрим это более детально.
Когда хотят подчеркнуть незначимость этнической идентичности для вхождения в группу единоверцев, обычно вспоминают про мировое значение религии и цитируют соответствующие места из Священного Писания и Корана[764]. Также приводятся многочисленные примеры прихода в религию представителей этнических групп, традиционно не придерживающихся православия или ислама. При этом нередко утверждается, что глубина и искренность веры таких обращенных заметнее, чем у «этнически традиционных» единоверцев.
Но на самом деле, вот, в силу характера, опять же, этнического, татары, если крестятся, то в вере гораздо сильнее, чем русские люди. Мужественнее и увереннее… То есть их уже не своротишь ничем. Если уж верующий, так верующий по полной программе, как говорится (интервью, правосл.);
И, кстати, Коран они [русские] читают, что удивительно, быстрее усваивают, чем те татары, у которых в крови эти буквы… у них восприятие более сильное, ну, они с желанием приходят (интервью, мусульм.).
Среди причин принятия православия татарами православные священнослужители отмечают духовный поиск, неудовлетворенность исламом, подчеркивают, что христианство в большей мере, чем ислам, личностно ориентировано:
Именно перестали удовлетворять все остальные формы, кроме вот Церкви абсолютной, где все связано. Есть абсолютный Аллах. У Аллаха человек — это раб, а в православии человек — Бог, тоже личность. Вот. И тогда эта личность начинает говорить из него. Он ее не разуверил, он ее поднял или дал благодати поднять ее (интервью, правосл.).
Священнослужители считают также, что православие притягивает более образованных татар:
Я могу сказать фразу, которую сказала одна известная дама-татарка. Она приняла христианство тайно, потому что вся семья, говорит, отказалась бы. Это имеет место быть, да, такие моменты. Я, говорит, поняла, что чем образованнее татарка, тем больше склоняется к православию. Это выражение ее (интервью, правосл.).
Мусульманские лидеры, говоря о принятии русскими ислама, наряду с духовным поиском указывают на роль брачных связей с мусульманами.
Во-первых, самое первое, что они принимают ислам, — это связано с женитьбой на татарках. И они видят, что если они женились на мусульманках, они видят, что это чистота все-таки. Мусульманские женщины — чистые. Я не хочу обижать других, потому что и другие, может быть, чистые, но и духовно они порядочные: более скромные и более уважительные к своим мужьям. А девушки, которые выходят за русских, они говорят: ты должен быть таким, ты должен быть таким, то есть они требуют. Большинство и из-за этого приходит и начинает интересоваться исламом, принимать ислам, чтобы заключить брак, никах. Это первое. Второе — действительно не могут найти себя. То есть обращаются к христианству или куда-то в другие религии и не могут найти то успокоение. Приходя сюда, могут они… Мы видим, на уроках у нас сидят три русские женщины. Одна, вообще она замужем за русским, никакого отношения не имеет такого. Вторая и третья, они замужем за татарами, но татары такие, что просто одно название. То есть они с интересом и находят успокоение (интервью, мусульм.).
Обсуждение «неэтнических» верующих, то есть тех верующих, которые сознательно выбрали ислам вопреки традициям своего этноса, особенно актуально для мусульманского дискурса[765].
757
«Здесь, на болоте, просто старики из близлежащих домов… решили построить мечеть, большую мечеть… И в основном эта мечеть — одна из таких традиционных мечетей, где устои такие, очень четко держатся. И традиционалисты здесь — те, которые постоянно здесь — преемственность поколений, можем сказать… Так же, как и те мечети, где были раньше старики… Ну не то, что, вот, например, сейчас в некоторых мечетях существует тенденция, что там молодежь, которая обучалась в зарубежных, там чего-то какие-то нововведения, и здесь чего-то вводят нововведения какие-то… Здесь все это соблюдается четко. Вот, как было в 88 году, как было до этого. Соблюдается полностью и ничего не меняется, без изменений» (интервью, мусульм).
758
«Есть же имамы, кто работает в мечетях, пожилого возраста, а есть молодые. Мы встречаемся раз в месяц, делаем собрания. И там мы обсуждаем — какие новости современные… что касается ислама … Старшие у нас — хазраты, проповеди у них есть, они написали книжки, специальные книжки выпускают, и мы этим пользуемся. То есть стандартные проповеди, которые разрешаются нашим мухтасибатом, нашим муфтием, и мы за эти рамки не выходим, слава Богу» (интервью, мусульм.).
759
«Вот в связи с тем, что действительно умирает сейчас очень много старых людей и наиболее верных, преданных, постоянных, понимающих, кстати, тоже смысл богослужения… Если религиозность становится шире, то она становится мельче… Вот таких людей становится, к сожалению, меньше… Только вот, вот, умиляешься на самых простых старушек. Как они чувствуют и понимают это все: и смысл, и эстетику, иногда лучше, чем академики и профессора» (интервью, правосл.).
760
«Вот те люди старшего поколения, которые… практически все люди, которые мало кто и ходил в церковь. Или ходили в церковь просто по праздникам, они были вроде бы и в церкви, но в то же время невоцерковленные» (интервью, правосл.).
761
«Ну, особенно с проблемами семейной жизни, конечно. Как всегда, естественно. То есть пьют мужья и дети, да, вот, какие-то семейные непорядки, измены и привороты и какое-то колдовство, вот, считают, что нужно в церковь прийти, потому что здесь будет антиколдовство. То есть непонимание сути церковности. Приходится разъяснять каким-то образом. Вот. Ну, что ли, открывать истины людям, насколько они доступны» (интервью, правосл.); «Это большинство приходит, значит, отчитать от сглаза, то есть эшкеру… кто-то говорит, что кого-то там сглазили, вот на него почитайте, значит, его отчитайте, то есть от заговоров» (интервью, мусульм.).
762
«Ну, вот с такими чисто богословскими религиозными вопросами, конечно, меньше, значительно меньше. Есть интересующиеся: молодежь и даже средний возраст, люди, которые недополучили в раннем возрасте, а сейчас какими-то средствами Бог их приводит уже к более глубокому пониманию жизни. Вот, тогда они и церковные учения начинают разбирать, глубже вникать и задавать вопросы тоже. Ну, это, конечно, уже чуть ли не на порядок меньше, чем обыденные вопросы повседневной, обыденной жизни, неустроенность» (интервью, правосл.); «Здесь духовный кризис у некоторых» (интервью, мусульм.).
763
По данным Переписи 2002 г., большинство населения республики составляют две этнические группы — татары (53 %) и русские (39 %), традиционно исповедующие соответственно ислам и православие. В городах доли татар и русских сравнимы — 48–49 %. См. http://perepis2002.ru/index.html?id=17.
764
«Нет ни эллина, ни иудея» из посланий ап. Павла (Гал 3: 28, Кол. 3: 11). Сура «аль-Анбийа» («Пророки»): «109. А если отвернутся от тебя они, скажи: / Я возвестил вам это одинаково для всех, / Но я не знаю, близко, далеко ли то, / Что вам обещано (в награду или в наказанье)» (пер. В. М. Пороховой).
765
О чем свидетельствует даже тот факт, что большинство интернет-сайтов об исламе в России содержат подразделы «русские мусульмане»: http://www.muslim.by.ru/new.ru_muslim.htm; http://www.muslim.ru/razde.cgi?id=533&rid0=101&rid1=533&rid2=; http://www.islam.ru/newmuslim/russian_muslims/ и др.