– Уверяю тебя, Шейла, то, что я сделал, не имело ровно никакого отношения к похищению детей. Я всего-навсего помог несчастной девушке, позволив увезти ее в закрытую частную клинику на четыре месяца, что весьма положительно повлияло на состояние ее здоровья. За ней наблюдал всего один врач, но уход был весьма тщательный.

Шейла насмешливо фыркнула.

– Сомневаюсь, чтобы помощь, выразившуюся в краже новорожденного ребенка, следствие сочло смягчающим обстоятельством.

– Ребенка родила ты. – Джуд произнес эти слова с нажимом, показывая пальцем на ее живот. – Родила в Европе, пока Натали находилась в клинике. – Джуд кивнул с очень уверенным видом. – Перенести роды Натали не смогла бы ни при каких обстоятельствах, и история ее болезни – прямое тому доказательство. Таким образом, ни о каком ребенке не могло быть и речи. Она бы умерла.

Он поднял руки кверху, и его жест означал, что разговор окончен. Однако Шейлу его доводы не убедили.

– Думаешь, ты все до того ловко устроил, что и не подкопаешься?

Райкен снова кивнул.

– Как опекун, я был обязан обеспечить ей самый лучший уход. Что я и сделал.

– А потом украл у нее ребенка!

Джуду Райкену не были в диковинку истерики у него в кабинете. У клиентов, бывших не в ладах с правосудием, частенько сдавали нервы. Его дочь не представляла собой исключения. Он взял себя в руки и начал сначала:

– Ты ошибаешься. У меня вовсе не было намерения никого и ничего красть. Я всего лишь выполнил долг опекуна по отношению к Натали Парнелл и, следовательно, вынужден был считаться с обстоятельствами. В той ситуации, о которой ты упомянула, я действовал предусмотрительно, вызвав родного отца ребенка и возложив именно на него заботу о сыне.

Шейлин взгляд пронзил его насквозь.

– Ну и хитрая же ты бестия.

Лицо Джуда осталось бесстрастным, но в душе он был доволен.

– Видишь ли, моя дорогая дочь, ни один суд в этой стране не рискнет предъявить мне иск за намерение соединить отца с единокровным сыном, тем более учитывая, что я был движим любовью и стремился сделать всем только добро, а тебе – в особенности.

Однако Шейла позволила себе усомниться в его бескорыстии.

– А ты, папа? Чего хотелось тебе?

– Чего хотелось мне? – Джуд очень старался, чтоб его ответ прозвучал теплее и доверительней. Он открыто посмотрел на дочь и улыбнулся: – Мне очень хотелось иметь внука, а ты не могла, да и не можешь подарить мне его... Так что… – Джуд отвернулся.

– Ты решился украсть чужого.

Кажется, Шейле все же удалось вывести его из терпения.

– Может, хватит цепляться? – Он встал и хотел пойти к бару, но передумал и, нахмурившись, повернулся к дочери.

– Доктор Лейн заверил меня тогда, что у Натали практически нет шансов выжить.

– Тебе надо было измерить содержание алкоголя у него в крови, прежде чем верить.

Райкен не стал спорить.

– Возможно, ты права. Но поверь, я сделал единственно правильный выбор. Можешь на меня положиться, неприятностей я не допущу.

Шейла, закрыла глаза.

– Ладно, если уж ты такой предусмотрительный, говори, как будем выкручиваться?

– Послушай, во-первых, не исключено, что Натали так и не оправится окончательно. Но предположим, она выздоровеет, как по-твоему, на кого она может опереться, к кому прийти? Ты была ее соседкой и ближайшей подругой. Несчастный случай произошел семь лет назад. Сколько старых друзей у нее осталось? – Он приложил указательный палец к большому в виде кружка, что, вероятно, должно было означать ноль. – Ей понадобишься в первую очередь ты и, конечно, я.

– Напрасно ты так уверен. Если я не ошибаюсь, у нее в запасе четверть миллиона долларов?

– За деньги не купишь близких людей, без которых нельзя обойтись, а мы будем все время с ней рядом. Но сейчас главное не Натали. Главное – Джордан. В нем всколыхнулись старые чувства. Но на него опасно слишком сильно давить, можно получить сдачи. – Джуд помолчал. – Как твой отец и человек, у которого дороже тебя никого нет, я обязан посоветовать тебе быть возле него. Он очень нуждается в понимании и поддержке.

– Может быть, ты и прав, – тихо ответила Шейла. Она опять подошла к бару и, повернувшись к отцу спиной, плеснула чего-то себе в стакан.

– Если ты сумеешь стать другом им обоим – тебе нечего бояться. Я прошу, чтобы ты дала мне слово, что позвонишь в больницу и навестишь Натали.

Шейла глотнула неразбавленного джина.

– Нет, – коротко ответила она, не поворачивая головы.

– Но почему? Ты же видела ее раньше, разве нет?

– Она тогда еще была без сознания.

Но, если ты придешь, ей будет проще...

Вот именно. – Голос Шейлы задрожал, но она взяла себя в руки. – Ты считаешь, что я своими руками должна помочь ей отобрать у меня все самое дорогое? Хочешь, чтобы я сама себя распяла?

– Ей-Богу, я тебя не понимаю, Шейла. Даже если ее память окончательно восстановится, она никогда не узнает про Адама, ну откуда она может узнать?

– Тем более. Зачем мне самой нарываться?

– Если ты не пойдешь в больницу – это будет некрасиво выглядеть.

Шейла долго смотрела на отца, и чувство протеста начинало переполнять ее, словно река, готовая вот-вот выйти из берегов.

– Ты продумал все до мельчайших подробностей, ведь правда? Все решил и расписал за меня. Хорошо, милый папа, я подумаю. – Она допила джин и со стуком поставила стакан на стол. Потом закрыла лицо руками. – Но большего пока обещать не могу.

– Ты – моя дочь, – сказал Джуд, откидываясь на спинку кресла. – Не раздумывай долго. Что у тебя сегодня?

– Сегодня не смогу, у меня через полчаса теннис. Я уже и так опоздала.

– Разве у тебя не было занятия вчера?

– Ага. – Взяв пустой стакан, она поднесла его ко рту, словно хотела выцедить последние несколько капель, затем подошла к отцу и небрежно его поцеловала.

– Пока, папа. И спасибо за все.

Райкен нахмурился, – ему послышались в ее голосе ядовитые нотки. Нет, пожалуй, она скорее была чем-то озабочена и рассеяна. Конечно, его дочь временами бывает неуравновешенной, но на этот раз ее удалось легко успокоить, что собственно, он и предвидел.

– Поцелуй за меня внука, – крикнул он ей вдогонку.

Когда Шейла ушла, он нажал на кнопку:

– Лиза? Соедините меня с доктором Паратом… – Он поколебался секунду, – …И позвоните в теннисный клуб, узнайте – не взяли ли они нового тренера.

16

– У вас частичная потеря памяти. – Доктор Лейн присел на край кровати Натали. – Это абсолютно типичное явление для пациентов, находившихся в коматозном состоянии.

Натали задумалась.

– Вчера доктор Парат сказал, что я закончила юридический факультет. А всего неделю назад я думала, что мне семнадцать.

– А две недели – что десять. – Доктор Лейн встал и подошел к окну, чтобы обдумать, что говорить дальше. – Вам сейчас тридцать один.

– Не могу себе представить. – Натали помотала головой.

– И тем не менее придется, – твердо сказал Лейн. – А как только вы поверите – мой совет – начинайте без промедления нормальную жизнь. Я бы на вашем месте как следует попутешествовал, надо вспомнить то, чего вы недополучили. Насколько мне известно, у мистера Райкена имеется еще весьма значительная сумма, которая принадлежит вам.

– У кого?

Лейн вел себя очень беспокойно. Вначале он устремился к двери и, выглянув наружу, убедился, что вокруг никого нет, затем снова подошел к Натали.

– У Райкена, – повторил он, – у Джуда Райкена. Он был назначен вашим опекуном.

Лицо Натали выражало недоумение.

– Мне стыдно, но я совсем ничего не помню.

– Ничего, вспомните.

– Я что-то неправильно понимаю, да, доктор?

Чутье, на которое Натали с каждым днем полагалась все больше и больше, подсказывало ей, что здесь какой-то подвох.

– Неправильно? Да нет, все нормально. Доктор Лейн вздохнул и улыбнулся ей. – Как вы себя сегодня чувствуете?

Пожалуй, наконец-то в его голосе звучала заботливая интонация, которая, как ей казалось, непременно должна присутствовать в разговоре врача с пациентом. Доктор был явно не слишком хорошо воспитан, к тому же Натали не нравилась его привычка нервно расхаживать по палате, произнося отрывистые фразы. Натали прилегла, оперлась на локоть и направила на него указательный палец другой руки.