— О, Элиза, это было бы прекрасно! Думаю, помощь женщины постарше пойдет только на пользу Анжелике.

Глаза Элизы Гиббонс, которая была всего на пять лет старше мисс Д'Арси и на два года моложе Сета, сверкнули, словно два черных уголька. Но она сумела удержать на лице улыбку и произнесла:

— Положись на меня. Я помогу бедной мисс Д'Арси поладить с печкой.

Она не поверила своим глазам. Опять картошка сгорела!

Глядя на паленое безобразие в кастрюле, Анжелика чуть не расплакалась. Как другим женщинам удается справляться с готовкой? То она разогревает печь слишком сильно, то, наоборот, слишком слабо. Если она следит за мясом на сковородке, подгорают овощи. Если мешает рагу, то в огне погибает кукуруза. Ну, как углядеть за всем одновременно? Выбросив почерневшие картофелины за хижиной и зная, что позже ими полакомятся еноты и лисицы, она уже догадывалась, как отреагирует мистер Хопкинс. Когда она портит пищу или утюгом прожигает дырки в его рубашках, он никогда не злится и не критикует ее — только скажет:

— Ничего, в следующий раз выйдет лучше.

Терпеливее Сета Хопкинса она в жизни своей никого не встречала. Невозможно представить себе, что он едва не убил человека. Хотя утверждает, что сидел в тюрьме именно за это. Совершенно не похоже, что он способен впасть в ярость. Значит, женщина, которую он защищал, была очень дорога ему. А может быть, в душе Сета Хопкинса скрыт вулкан страстей — дремлет до поры до времени, дожидаясь, пока не появится столь же страстная женщина, ему под стать... вот как она сама.

Анжелика отругала себя за эти мысли. В последнее время она все чаще грезила Сетом Хопкинсом — его высоким ростом, силой, красивым лицом. Даже представляла себе, как он ее целует. Она вернулась в хижину — в полумрак, затхлость и одиночество, забила колышки в стены и развесила на них свои наряды, чтобы было легче счищать пятна и заделывать небольшие прорехи в ткани. Поддержание гардероба в первоначальном состоянии занимало почти все ее время. И помогало не сойти с ума.

Анжелика никогда не думала, что жизнь может быть настолько тяжелой. У нее на руках появились мозоли и ранки, а мышцы болели не переставая. Работа, работа, бесконечная работа — и никаких развлечений. Даже бродячий цирк не заезжает в Чертову Балку, потому что лагерь слишком мал, чтобы привлечь их внимание. А единственное пианино стоит в салуне, куда женщин не допускают. Хоть какое-то разнообразие привносят драки по субботним вечерам, редкие кулачные бои на улице. Или тот раз, когда весь лагерь проснулся посреди ночи из-за взрыва самогонного аппарата валлийца Ллевелина. Или вечер, когда Чарли Бигелоу не в силах более выносить звуков музыкального инструмента Руперта Макдугала, вышел с ружьем, навел его на волынку и сказал:

— Или разучи другую мелодию, или я отправлю тебя вместе с этим дьявольским изобретением обратно в ад.

Ярким событием стало рождение ребенка у Свенсонов. Дети были такой редкостью в этих местах, что со всей округи пришли золотоискатели с подарками для малыша, и даже индейцы принесли бусы и перья. Анжелика видела, как взрослые люди рыдали при виде ребенка, и этот момент был наполнен таким благоговением, что напомнил ей о рождении Иисуса (хотя потом мужчины напились и устроили в лагере погром с пальбой из револьверов).

Больше всего она тосковала по дому. Ей хотелось перца чили и тортилий, душа жаждала звуков испанской гитары, она скучала по огромным рынкам Мехико-Сити, где под открытым небом продавались керамика, ткани и уникальные изделия с резьбой по дереву. Мечтала, что сюда забредет путешественник, с которым можно будет поговорить на испанском языке.

Подняв ацтекскую статуэтку, напоминавшую о далеком доме, и крепко сжав ее в руках, она мысленно попросила маленькую богиню даровать ей силу, потом поцеловала холодный нефрит и поставила ее обратно возле кровати.

— Мисс Д'Арси? Можно к вам?

Анжелика обернулась и увидела стоявшую в дверном проеме Элизу Гиббонс.

— О! Мисс Гиббонс!

Она быстро выдвинула стул и стерла с него пыль.

— Это такая честь для меня. Входите, прошу вас.

Элиза мгновенно оценила молодую женщину — зеленое атласное платье со множеством нижних юбок, в ушах сережки из зеленовато-голубых самоцветов. Вырядилась, словно на бал собралась, с презрением подумала Элиза. Но лицо и волосы перепачканы мукой, а вблизи можно разглядеть пятна на ткани, которые не способно вывести ни одно мыло. Неудивительно, что она не умеет готовить. Ее куда больше волнует состояние собственной одежды, нежели обед Сета Хопкинса.

— Признаюсь, я нечасто навещала вас, — Элиза не воспользовалась предложенным стулом. — Мистер Хопкинс намекал, что вы здесь временно.

— Я надеялась, что отец меня найдет.

— Скоро наступит зима. Когда начнутся дожди, дороги станут непроходимыми и сообщение с внешним миром почти прервется.

Зима! Анжелика поникла. Ей никогда не пережить зиму в этом месте.

— Я отвлекла вас от готовки, — сказала Элиза.

— У меня все валится из рук. Бедный мистер Хопкинс, от меня одни неприятности и никакой помощи.

— Кажется, вы собираетесь сварить суп?

— Я уже пробовала раньше. Но мистер Хопкинс назвал мой суп безвкусным.

Элиза сняла с себя капор.

— Чем вы приправляете его?

— Сеньора Остлер посоветовала мне добавлять две щепотки соли. Так я и поступаю.

— И это все? Лишь две щепотки соли на целую кастрюлю?

— Si.

— В том-то и проблема. Миссис Остлер подразумевала две щепотки на каждую порцию. Это большая кастрюля, минимум на десять порций. Насыпьте соли в ладонь. Вот так. Как раз столько вы и должны добавить в кастрюлю.

Анжелика широко раскрыла глаза от изумления.

— Так много?

Элиза улыбнулась.

— Это добавит ему вкуса. А сейчас я открою вам маленький секрет, который использую для собственной стряпни, — сказала она, взяв банку с мелассой[19]. — Мистер Хопкинс говорит — лучший соус, что он когда-либо пробовал...

К тому времени как Сет пришел домой, Анжелика снова была полна радостных надежд. Он уселся за стол и удивленно посмотрел на нее, когда она поставила перед ним тарелку и задорно подмигнула. Он недоверчиво покосился на соус. Потом поднес тарелку к носу и понюхал.

— Что-то не так? — поинтересовалась она.

— Этот соус... выглядит как-то странно. И пахнет необычно.

Она улыбнулась.

— Я добавила секретный ингредиент.

Сначала Сет попробовал суп, отправив полную ложку в голодный рот. И секунду спустя выплюнул все обратно. Быстро сделав несколько глотков воды и вытерев рот ладонью, он спросил:

— Что вы сделали с супом?

Она непонимающе смотрела на него.

— А что такое?

— Он просто ужасен!

Наступила тишина, слышно было, как в воздухе жужжали мухи. Потом, побледнев и стараясь держать себя в руках, Анжелика оперлась ладонями о стол и медленно поднялась.

— Мистер Хопкинс, вы избавили меня от страшной участи, и я всегда буду вам благодарна. Но сейчас мы только делаем хуже нам обоим, и я думаю, что мне следует уехать.

Он ошеломленно взглянул на нее.

— Уехать? Я просто хотел понять, что вы сделали с супом. У него вкус...

— У него неправильный вкус. Все, что я делаю, — неправильно. И никогда не станет лучше.

Она гордо подошла к перевернутому бочонку возле кровати, взяла богиню из розового нефрита, посмотрела на нее, потом вернулась к столу и аккуратно поставила статуэтку.

— Она стоит больше суммы моего долга. Но я отдаю ее вам, и поэтому больше ничего не должна. Когда через три дня приедет почтовая карета, я отправлюсь на ней в Сакраменто.

У нее не осталось ни единого платья, на котором не было хотя бы маленького пятнышка. Она так старалась сохранить их в чистоте, но не смогла защитить от жира и соусов, кофе и сока, сажи и пыли. От фартуков было мало проку, а в магазине Билла Остлера не продавалось необходимых пятновыводителей. Приехав в Сакраменто, она направит всю энергию на приведение своего прекрасного гардероба в божеский вид.