Пока Моринелли говорил, на столе появился короб с «материалом». Не отдельные камушки, а целиком. Дядя Лева его перед гостем раскрыл и повернул к потолочному светильнику боком, для лучшей наглядности. Гм… Здорово смахивает на эксперименты с собаками академика Павлова. Знать бы, на что именно условный рефлекс вырабатываем? На голос иезуита, на самоцветы или на обстановку в целом? Иезуит-то как заливает! Вроде, «всё как было» изложил, а акценты расставил — хоть сейчас отправляй парочку на эшафот. Про 25 тонн золота, про векселя, в последний момент предложенные вместо звонкого металла, про очень подозрительные контакты фигурантов с третьими лицами (бедные жидо-массоны). И всё это, буквально считанными словами. Под конец речи — вбил в череп пациента последний раскаленный гвоздь. Чуть заметно подмигнул, усмехнулся и представил дядю Леву официально признанным Ватиканом преставителем ZOG, из XXI века, Земли-1… ага.
Ёлки-палки! Такие экспромты надо согласовывать заранее. Бородатый, деревянным движением, уселся на половину оборота к соседу. Скороговоркой обменялся пятком фраз на идише… Дядя Лева тоже, вероятно, офонарел от дарованной чести (знал бы про Ватикан — сам, первым бы, раззвонил на всех углах), поскольку перешел на язык жестов. О! А мне рассказывали, что так, одними руками, умеют говорить одни итальянцы…
— Ребята, им надо посовещаться… — учитывая, кому дядя Лева приказал, фраза тоже достойна занесения в анналы, — У вас тут найдется свободная комната? — небрежно, целому непризнанному императору, на людях.
— Bedleiten (проводите)! — мой благоверный даже бровью не повел, — Soll er nehmen (пусть он возьмет)! — свежепризнанный «директор ZOG» едва не силком, на прощание, всучил раввину коробку с драгоценностями. Вот это — правильный ход. Пусть ребе понервничает, попереживает… Пусть проверит и поверит. Фух! Ушли…
— Vortragen (доложите)! — народ под аркой от любопытства вытянул шеи. Сейчас узнаем подробности…
Нет, дядя Лева точно на всю голову отмороженный… Или стоик… Ещё ночью, страдая от бессонницы (его жрали заживо клопы), сумел сбросить по радио, в Сеть, первые впечатления от визита к соплеменникам. Фриц просыпается рано… Он — прочел первым. И, с утра пораньше, запустил «вариант номер два» — прямой выход на главных инициаторов сделки с рутилом. Благо, кое-какие меры были им приняты заблаговременно.
Мне, почему-то, казалось, что в Праге XVII века в основном живут чехи. На самом деле, чехов там едва четверть. Третья часть населения — евреи, все остальные — немцы. Короче, среди курсантов нашелся коренной пражанин, из Нового Града (той части, что с правой стороны Влтавы). Каким бесом его занесло на Балтику — длинная и печальная история. Однако вот он — стоит, излагает. Довольный, как кот, обожравшийся сметаны… Вторая смена курсантов думала, что им тут приключений уже не достанется, а вышло — в точности наоборот. Авантюра, но ведь получилось! А началось всё с невинного вопроса — «Есть ли у нас в Праге свои люди?» «А нельзя ли, при нужде, быстро там найти и доставить сюда срочно нужного человека?» Фриц в таких случаях не приказывает — он рисует самые общие замыслы, оставляя детали на усмотрение желающих попробовать…
Даже если парень приукрасил, по этой истории можно снимать боевик. В стиле сериала про Джеймса Бонда. Его сбросили над Прагой поздно вечером того же дня, когда мне предложили кредит в залог рутила. Просто на УПП-35, с сухопутной опорной частью. С одним револьвером, комплектом одежды и рацией. Денег, правда, дали с запасом. А ещё — три крупных рутила. В качестве «пропуска» в круг ювелиров… Пять лет — изрядный срок. Но старые соседи узнали бывшего мальчишку, пустили в дом. А повзрослевшие друзья детства — помогли заново сориентироваться в городе. Заранее размноженные фото «подозрительных личностей» о которых надо навести справки, произвели должное впечатление. Деньги помогли меньше. Один рутил, впрочем, пришлось истратить на представительские расходы. Пражское гетто (Юденштадт) — государство в государстве. Там всё своё. Свой закон, свой суд, своя тюрьма, герметично закрытый от посторонних мир. Помог случай. Еврейское население Праги, за годы Тридцатилетней войны, весьма умножилось и разбогатело. Императорская власть, вопреки частым жалобам горожан, взамен щедрых кредитов, предоставила общине евреев участки земли для расширения еврейского квартала. А после разгрома чешских повстанцев в битве у Белой горы (1620 г.) евреи получили, несмотря на протесты магистрата, разрешение покупать дома за пределами еврейского квартала и передавать их по наследству. Многие богатые семьи поспешили воспользоваться случаем выгодно вложить капитал. Да, свои особняки они превратили в маленькие крепости… Но, одиночный дом — это всё же не гетто.
Рекомендация и возможность быть лично представленным потомкам Мордехая Майзеля, была оплачена камнем весом в 15 карат. Встречу назначили возле дома раввина, у Староновой синагоги, в центре. Десантная операция заняла не более двух часов. По кривой и узкой «Майзеловой» улице (названной в честь того самого Мордехая) «молодого гоя» провели к месту аудиенции. Кружащий над городом самолет (с которого велась координация действий участников операции) привлек общее внимание, так что людей на площади оказалось совсем немного. Вездеход, внезапно выехавший со стороны реки по улице «У старого кладбища» фурора уже не произвел. Серо-зеленый, маленький, почти бесшумный… Полет над самой рекой, посадка на воду у берега (холмистого и весьма замусоренного), расстыковка с планером и выезд на сушу — заняли считанные минуты.
Господина раввина даже не пришлось принуждать силой туда садиться. Он сам всё понял… Видно, имел богатый жизненный опыт. Если тебя берут под локотки двое крепких ребят, в странной одежде и с оружием, то «это похищение и сопротивляться поздно». Если собеседник вдруг скидывает плащ и оказывается одетым так же — роли расписаны заранее. Супруга почтенного ребе чуть было не испортила затею — совсем уж хотела завопить… Но, второй рутил, с галантной улыбочкой поднесенный ей «в залог» произвел волшебный эффект. Не хуже банального кляпа. Тетка сразу сунула сверкающий всеми цветами радуги камень в рот и заткнулась. Члены семьи потомственных ювелиров кое-что понимают в самоцветах… Пять минут бешеной гонки обратно к берегу, через густые заросли и чуть ли не по древним могильным камням… Полтора часа болтанки в воздухе и получите — «клиент» готов к употреблению. А третий рутил — вот! Целый.
Естественно, потом, организаторы это изложат в письменном виде. А пока — сладкая минута триумфа. Сделан очередной шажок в сторону установления «нового порядка» (не знаю, отчего старшие так морщатся от словосочетания, по-моему — нормально звучит). Прилетели, сели, нашли, кого надо и привезли… За пару часов. Вечером — отвезем обратно. Без проблем… По меркам эпохи — наглость, граничащая с чародейством. В малонаселенной Сибири и даже Московии подобные фокусы не проходят. Заморишься пешком бегать, пока с кем надо контакт установишь. Зато Европа, даже разоренная десятками лет войны, по нашему, просто кишит народом. Что лишний раз доказывает — не надо ограничивать инициативу. Местные знают обстановку лучше. Главное — обозначить им цель… и не мешать. Хм… Интересный вывод. Копим драгоценные крупицы опыта…
Помнится, ещё в школе, мы спорили, чуть не до драки — можно или нельзя среди бела дня просто взять и посадить самолет, посреди средневекового города? Одни доказывали — что ничего особенного. Тут народу всё время что-то наяву мерещится. Легендой больше, легендой меньше… Другие — приводили примеры, как люди не любят всё новое и необычное, как готовы растерзать любого, идущего против привычных правил… Ничего мы толком не решили. Взлетно-посадочные полосы рядом с Копенгагеном и Москвой оборудованы так, что постороннему туда не подобраться. Эзель — остров и полностью контролируется Аренсбургом. Правда, в Рим Фриц летал сравнительно недавно и всё обошлось, но, там было благоволение свыше, а народ благоразумно не лезет в дела церкви. Опять же, визит по приглашению главы Ватикана. А тут — сами, хамски, наскоком. Я, да мы все, в Ангарске, в сущности — чужие для этого мира. Судим его обитателей свысока и меряем по себе.