Родиной Иосифа был город Вифлеем. Там хранились записи его семьи. Поэтому он должен был отправиться в Вифлеем. Он побоялся оставить Марию, ждавшую ребёнка, в Назарете и взял её с собой. К тому же он знал, что по предсказанию пророков Спаситель должен родиться в Вифлееме, отечестве древнего царя Давида.

Иосиф посадил жену на ослика и пустился в дорогу.

Когда они добрались до Вифлеема, оказалось, что весь город переполнен из-за переписи, и им негде заночевать.

Наконец какой-то человек сжалился и пригласил их в пещеру, где он держал свой скот. Овцы в это время года паслись в поле, и Иосиф с Марией смогли расположиться на ночь.

И тогда появилось на свет чудесное Дитя. Его спеленали и положили на солому в каменные ясли, кормушку для скота. А рано утром у пещеры послышались голоса. Это пришли пастухи. Их лица были радостными, голоса взволнованными. Наперебой они рассказывали, что Ангел Божий явился им в поле и возвестил о рождении Христа.

Итак, Христос родился не во дворце, а в бедном доме. И даже не в самом доме, а в хлеву. И вместо царедворцев Его колыбель окружали простые и добрые пастухи, прославлявшие Бога за спасение.

Рождественская книга для детей (сборник) _11.jpg

Анна Зонтаг Пастухи вифлеемские

Рождественская книга для детей (сборник) _12.jpg

В эту ночь весь Вифлеем был погружён в глубокий сон; не спали только некоторые пастухи, которые стерегли в поле стада. Они были добрые люди. Души их были чисты и ясны, как сияющее над ними безоблачное небо; кротки и спокойны, как охраняемые ими агнцы; они были просты и откровенны, как жители сёл; невинны и набожны, как юноша Давид, здесь же некогда пасший овец своих.

В эту ночь пастухи увидели перед собою Ангела, во всём блеске сияния небесного. Они испугались, но Ангел сказал им: «Не бойтесь! Я возвещаю вам великую радость для всего Израиля. В эту ночь во граде Давидовом родился Христос Спаситель! Вы узнаете Его, найдя Младенца, обвитого пеленами и лежащего в яслях!»

Пастухи увидели с Ангелом-благовестником бесчисленное множество ангелов, славящих Бога священным пением: «Слава в вышних Богу и на земле мир, к человекам благоволение!» Ангелы скрылись в пучине небесного света, и темнота ночная снова водворилась вместе с тишиной.

Рождественская книга для детей (сборник) _13.jpg

«Пойдёмте в Вифлеем! – говорили пастухи друг другу в радостном восторге. – Пойдём! Увидим сами то, что Господь возвестил нам!» Они вошли в знакомую им пещеру; там нашли они Иосифа и Марию, и при слабом свете светильника увидели Божественного Младенца, лежащего в яслях. Они подошли к Нему и смотрели на Него с тихим, безмолвным благоговением.

Мария и Иосиф, полагавшие, что о рождении Младенца, кроме них, никому не было известно, удивились, видя, что оно возвещено было вошедшим к ним пастухам. Пастухи рассказали им о виденном ими явлении. Вероятно также, что Мария и Иосиф сообщили пастухам обо всём, что касалось Новорождённого; ибо пастухи вышли из пещеры, славя и благодаря Бога за всё виденное и слышанное, и пересказывали это всем своим знакомым. Мария же сохранила в сердце своём всё сказанное о Младенце.

Рождественская книга для детей (сборник) _14.jpg

Рождественское

Рождественская книга для детей (сборник) _15.jpg

В яслях спал на свежем сене

Тихий крошечный Христос.

Месяц, вынырнув из тени,

Гладил лён Его волос…

Бык дохнул в лицо Младенца

И, соломою шурша,

На упругое коленце

Засмотрелся, чуть дыша.

Воробьи сквозь жерди крыши

К яслям хлынули гурьбой,

А бычок, прижавшись к нише,

Одеяльце мял губой.

Пёс, прокравшись к тёплой ножке,

Полизал её тайком.

Всех уютней было кошке

В яслях греть Дитя бочком…

Присмиревший белый козлик

На чело Его дышал,

Только глупый серый ослик

Всех беспомощно толкал:

«Посмотреть бы на Ребёнка

Хоть минуточку и мне!»

И заплакал звонко-звонко

В предрассветной тишине…

А Христос, раскрывши глазки,

Вдруг раздвинул круг зверей

И с улыбкой, полной ласки,

Прошептал: «Смотри скорей!..»

Саша Чёрный

Рождественская книга для детей (сборник) _16.jpg

«То были времена чудес»

То были времена чудес,

Сбывалися слова пророка:

Сходили ангелы с небес,

Звезда катилась от Востока,

Мир искупленья ожидал —

И в бедных яслях Вифлеема,

Под песнь хвалебную Эдема,

Младенец дивный воссиял,

И загремел по Палестине

Глас вопиющего в пустыне…

Лев Мей

Рождественская книга для детей (сборник) _17.jpg

Василий Никифоров-Волгин

Серебряная метель

Рождественская книга для детей (сборник) _18.jpg

До Рождества без малого месяц, но оно уже обдаёт тебя снежной пылью, приникает по утрам к морозным стёклам, звенит полозьями по голубым дорогам, поёт в церкви за всенощной «Христос рождается, славите» и снится по ночам в виде весёлой серебряной метели.

В эти дни ничего не хочется земного, а в особенности школы. Дома заметили мою предпраздничность и строго заявили:

– Если принесёшь из школы плохие отметки, то ёлки и новых сапог тебе не видать!

«Ничего, – подумал я, – посмотрим… Ежели поставят мне, как обещались, три за поведение, то я её на пятёрку исправлю… За арихметику как пить дать влепят мне два, но это тоже не беда. У Михал Васильича двойка всегда выходит на манер лебединой шейки, без кружочка, – её тоже на пятёрку исправлю…»

Когда всё это я сообразил, то сказал родителям:

– Баллы у меня будут как первый сорт! С Гришкой возвращались из школы. Я спросил его:

– Ты слышишь, как пахнет Рождеством?

– Пока нет, но скоро услышу!

– Когда же?

– А вот тогда, когда мамка гуся купит и жарить зачнёт, тогда и услышу!

Гришкин ответ мне не понравился. Я надулся и стал молчаливым.

– Ты чего губы надул? – спросил Гришка. Я скосил на него сердитые глаза и в сердцах ответил:

– Рази Рождество жареным гусем пахнет, обалдуй?

– А чем же? На это я ничего не смог ответить, покраснел и ещё пуще рассердился.

Рождество подходило всё ближе да ближе. В лавках и булочных уже показались ёлочные игрушки, пряничные коньки и рыбки с белыми каёмками, золотые и серебряные конфеты, от которых зубы болят, но всё же будешь их есть, потому что они рождественские.

За неделю до Рождества Христова нас отпустили на каникулы.

Перед самым отпуском из школы я молил Бога, чтобы Он не допустил двойки за арихметику и тройки за поведение, дабы не прогневать своих родителей и не лишиться праздника и обещанных новых сапог с красными ушками. Бог услышал мою молитву, и в свидетельстве «об успехах и поведении» за арихметику поставил тройку, а за поведение пять с минусом.

Рождество стояло у окна и рисовало на стёклах морозные цветы, ждало, когда в доме вымоют полы, расстелят половики, затеплят лампады перед иконами и впустят Его…

Наступил сочельник. Он был метельным и белым-белым, как ни в какой другой день. Наше крыльцо занесло снегом, и, разгребая его, я подумал: необыкновенный снег… как бы святой! Ветер, шумящий в берёзах, – тоже необыкновенный! Бубенцы извозчиков не те, и люди в снежных хлопьях не те… По сугробной дороге мальчишка в валенках вёз на санках ёлку и как чудной чему-то улыбался.