Когда старшина проводил государя до его покоев, угодливо освещая путь тусклой лампой, Ортек отдал последнее распоряжение, причем тоном, нетерпевшим отрицательного ответа:
- Завтра я пошлю в лагерь своего человека с письмом, скрепленным печатью морийского государя. И это идет в нарушение всех моих планов, Ирнем: остаться в тени и не использовать собственную власть. Но я покажу вашим людям, как нужно мгновенно исполнять приказы их хозяина.
На следующий день Ортек отправил вместе с одним из слуг старшины, который должен был показать короткую дорогу к лагерю морийцев, своего гвардейца с письмом для графа де Терро, на котором виднелась печать государя – ладья, плывущая по волнам. Весь день Ортек блуждал по дому и его окраинам, оборачиваясь на каждый шум и грохот, предполагая, что это связано с возвращением послов. Но со стороны реки никто не приехал. Вечером у него состоялся недолгий разговор со старшиной, в котором государь дал понять степняку, каковы его планы и, что был обязан предпринять Ирнем для их выполнения. При этом в глазах колдуна не угасала обеспокоенность, связанная со столь долгим ожиданием вестей от своего войска, расположившегося не далее чем в трех лигах на восток.
- Уважаемый старшина Гирд, Аватар и его жители уже много лет поддерживают дружественные отношения с Морией. Но пришло время доказать эту дружбу не только на словах, но и в делах. В Мории никогда не знали рабов, наши граждане всегда были свободны и величали хозяином человека, который платит им справедливую цену за труд, а не на за то, что он приобрел их жизни в свое полное владение и распоряжение, - разговор происходил в круглом зале, поперек которого висела легкая шелковая ширма, разделявшая комнату на две части. Ортек и Гирд сидели друг напротив друга на мягких коврах, опершись о подушки. Перед ними валялись камни, игра в которые предполагала умение собрать наибольшее их количество на своей половине поля - расчерченном на сотню треугольников платке.
Ортек знал, что его слова являли правду, которую справедливее было бы назвать ложью, так как в Мории всегда были крепостные крестьяне, принадлежавшие дворянам, но эти люди оставляли часть дохода от своего занятия в собственном доме, тогда как рабы не знали, что такое деньги – их кормил, одевал, оберегал их хозяин. Но в Аватаре, как и в Эрлинии, к рабам относились довольно хорошо, намного милостивее, чем в Амане к закабаленным смердам, когда управляющие дворянскими поместьями били их кнутом, палками и установили себе право первой брачной ночи. Однако это отошло в прошлое, настала пора позабыть о рабах и в Аватаре.
- Ваша же традиция платить золото не за изделия, а за людей, которые их могут произвести, приводит к расширению охоты на народы Моря и других богов, - продолжал колдун. – А чтобы остановить эти кровавые нападения на своих людей, а также прекратить угнетение степняками соплеменников я желаю, чтобы в Аватаре более никогда не устанавливали цену за человека. Ты потребуешь у старшин запрет на торговлю живым товаром. В ваших руках находятся все окрестные рынки, и вы более не будете принимать у кочевников людей и перепродавать их другим хозяевам. Я хочу, чтобы это предложение исходило от самих старшин, и было решением добровольного следования законам богов, которых вы здесь совсем позабыли, хотя между вами немало черноморцев, эрлинов и морийцев.
- Но если мы откажемся принимать пленных, они будут продолжать перепродавать друг друга посреди степи, - Гирд не хотел быть столь категоричным как его гость в заявлениях и начал торг за свое положение в городе, а также за жизнь всех его жителей, исподволь. Его голос был услужлив. Степняк отлично понимал, что в открытую отказывать государю морийскому просто невозможно, за это он мог лишиться не только своего имущества, но и жизни. Хотя, с другой стороны, он еще надеялся, что с виду юный государь не намеревался перестроить весь уклад и традиции, что столетиями управляли Аватаром. – Мы с вами честные люди, государь, и я верен богам – я молюсь Уритрею, священному Небу, но люди в степи не ведают иного слова, чем слова своего вождя. Если он приказывает, они готовы отдать ему и детей, и жен.
- Мы начнем с малого, Гирд. Ты переговоришь с правителями города. Нынче вас всего лишь семь, разве не так? Ты представишь им это предложение как совет государя морийского, которому они заявляли о дружбе и поддержке. На твоей стороне к тому же будут мои войска – не забывай об этом, пусть не ошибаются и они в том, как быстро морийцы берут города.
- Ваше Величество, но это немыслимо, - продолжал сопротивление старшина. – Мы никогда не продавали людей проклятым гарунам, но торговля с Эрлинией… Вы разорите нас!
- Потеря золота всегда предпочтительнее потери жизни, мой друг, - Ортек поднялся с мягкого ложа, окончание этой партии уже было предрешено, его платок был усеян мелкими камешками. Но разговор лишь только начинался, он уже приобрел угрожающие интонации, хотя колдун старался сдерживать свой пыл. Покамест он только прощупывал почву под ногами, но ни в коем случае не ступал в неё. Его намек на взятие город оружием звучал как вполне правдоподобная и решительная мера, которая могла бы за месяц изменить весь облик речного порта. Но Ортек не собирался к ней прибегать. Если он захватит Аватар, то здесь должны будут постоянно находиться тысячи морийцев, а не одна сотня для отражения налетов кочевников. К тому же это совсем не понравится черноморцам, а именно магам – за царицу Антею он не ручался. Он лишь знал, что обещал ей мира, и только поэтому пока предпочитал уговаривать старшин, а не отдавать им приказы с главной базарной площади. Хотя купцы должны были ясно представлять, что итог их действий мог быть один – послушание государю. – К тому же вас эта беда совсем не коснется. Я привез достаточно золота из Ал-Мира, чтобы вы смогли поделиться им с другими старшинами и рассмотрели вполне серьезно мое предложение. Помните, я говорю от лица богов, - колдун стоял над своим собеседником. Его гордый вид сам по себе указывал, кем был этот бог.
- В руках степняков торговый путь к Рудным горам, а мечи рудокопов всегда ценились очень дорого, - продолжал Ортек. – Вы не разоритесь. Отмена права на продажу рабов для начала будет выглядеть как весьма безобидная мера. Да, купцы лишатся своих комиссионных, но хозяева будут по-прежнему владеть работниками, которые всего лишь получат право со временем выкупить свою жизнь. Это уже детали, не так ли, Гирд, и у нас в ближайшие дни еще будет время их обговорить. – Ортек подумал, что было бы хорошей идеей послать в Аватар и Тристепье видиев из Малой Мории, чтобы они освещали степняков водой Моря и обращали их в веру морийцев. Тогда кочевники быстрее освоятся с переменами в жизни, вера всегда помогала народу, а в Тристепье пока не было ни народа, ни веры, а следовательно ни единства, ни закона. Однако степи кишели разбойниками, разросшимися кочевыми родами пастухов, стадами овец да быстроногих скакунов.
Возле входа в просторные комнаты, занимаемые государем, всегда дежурили четверо лемакцев, которые приехали с ним из Э-Мира. Ортек уже не один год знал этих людей, они служили в его гвардии в Алмааге, участвовали в покорении гарунов, он помнил их имена, происхождение и семьи, хотя за все время без повода перемолвился с ними не более чем десятью словами. Но этого было достаточно. Когда государь покинул на следующее утро свои покои, его подозрительный взор остановился на невысоком светловолосом парне по имени Арл, родичи которого по материнской линии происходили из светляков Минора.
- Почему меня не разбудили, как только возвратился Гренди?
- Мой государь, гонцы еще не вернулись во дворец, - четко ответил солдат, вытянув вперед шею, которая и так была слишком длинна.
- Пожалуй, на радостях солдаты напоили его вином, и он задержался на всю ночь, - укоризненно произнес колдун, обращаясь при этом к самому себе. Он прошел в столовую, которая в теплый сезон располагалась позади дома между белыми высокими колоннами, обдуваемыми свежим ветром. Там его поджидал в одиночестве Ирнем. Степняк справедливо решил, что государь не особо любит семейные собрания, и в последнее время он оставался его единственным компаньоном за столом. Но настроение величественного гостя не вызывало сомнений в том, что нынче ему не нужен ни собеседник, ни слуга, ни советник.