На фронте 11-й А был организован бой отдельными подразделениями с целью улучшения тактического положения. Одновременно проходила подготовка к общему наступлению. С 26 июля 197, 323 и 369-я стрелковые дивизии на левом фланге были объединены под управлением 53-го ск, командующим которым был назначен генерал Иван Гарцев. Однако, как вспоминает генерал Федюнинский [345] , 28 июля на наблюдательный пункт командующего 11-й армией прибыл командующий ЗапФ генерал Соколовский. Ознакомившись с обстановкой, он остался недоволен результатами наступления – за неделю боев войска армии продвинулись всего на 12–15 километров, и спросил у Федюнинского о причинах неудачных действий армии, располагающей только что сформированными и полностью укомплектованными соединениями. Когда Федюнинский повторил, что уже докладывал о нецелесообразности поспешного ввода в бой войск по частям и без предварительной подготовки, Соколовский потребовал, чтобы он направил соответствующее объяснение в Ставку. Через день после этого, 30 июля, 11-я армия, как и 4-я танковая, была решением Ставки передана в подчинение БрФ.

В итоге Болховско-Орловской фронтовой наступательной операции, продолжавшейся с 12 по 30 июля, левое крыло 11-й гв. А ЗапФ и войска 61-й А БрФ, при содействии со стороны частей 11-й и 50-й армий, действовавших западнее, расширили прорыв вражеской обороны по фронту до 90 км, продвинувшись в юго-западном направлении до 80 км [346] , ликвидировали болховский плацдарм противника, отбросили оборонявшую его крупную группировку немецких войск и вышли во фланг и тыл основным силам немцев, оборонявшимся в районе Орла, угрожая им глубоким обходом с северо-запада и блокированием основных коммуникаций и путей отхода, соединяющих Орел с Карачевом. Прорвав оборону противника на глубину до 85 км, ударные группировки этих двух армий поставили под угрозу окружения все действующие на Орловском плацдарме неприятельские войска и заставили немецкое командование сперва сосредоточить крупные силы на прикрытие железной дороги и шоссе Орел – Брянск с севера, а затем ускорить отвод своих войск с Орловского плацдарма. В результате операции существенные потери понесли 6 пехотных, 6 танковых и 2 моторизованные дивизии ГА «Центр» (26, 112, 208, 211, 253, 293-я пехотные, 4, 5, 9, 12, 18 и 20-я танковые, 10-я и 25-я моторизованные), а также ряд других частей. Согласно данным советских источников [347] , болховская группировка немцев в ходе боев потеряла свыше 55 тыс. солдат и офицеров, 976 орудий, 100 танков, около 900 автомашин. Своими действиями войска Западного и Брянского фронтов вынудили германское командование перебросить в район Болхова крупные силы – восемь дивизий (одна моторизованная – 10-я, две пехотные – 26-я и 253-я, пять танковых – 4, 9, 12, 18, 20-я), а также ряд отдельных частей и соединений (общей силой до трех дивизий, по оценкам ГШ Красной армии [348] ), что значительно ограничило оборонительные возможности немцев на других направлениях.

Вместе с тем окружить болховскую группировку германских войск, как намечалось планом операции «Кутузов», не удалось, а наступление на Болхов проходило низкими темпами и длилось 18 дней. При этом было допущено еще одно ошибочное решение, связанное с развитием операции на Хотынецком направлении, – 4-я ТА была направлена не на юг, на Хотынец, а на Болхов, против более укрепленного фронта противника. Как видно, советское командование всех уровней, от главного до фронтового и армейского, предпочитало действовать вопреки общепризнанным поучениям немецкого военного теоретика Альфреда Шлиффена (Alfred Schlieffen), так что даже возможность ввода в сражение крупных резервов была использована не для удара по глубокому тылу противника, а для атаки его ближнего фланга (с точки зрения советского военного руководства, идеи Шлиффена больше не отвечали условиям времени). В результате в ходе боев на Болховском направлении 4-я ТА потеряла 84 процента имевшихся у нее танков типа Т-34 и 46 процентов легких танков Т-70 [349] .

В то время, когда главные силы 11-й гвардейской, 4-й танковой и 61-й армий развивали операцию по разгрому болховской группировки немцев, чрезвычайно ожесточенные бои продолжались на Хотынецком и Карачевском направлениях. Здесь дальнейшее продвижение советских войск с севера угрожало немцам завершением окружения основных сил орловской группировки. Учитывая положительный опыт применения подвижных конно-механизированных групп, одновременно с продвижением на Хотынец, где немцы продолжали оказывать упорное сопротивление, советское командование решило нанести глубокий удар западнее, в направлении Карачева. С этой целью в состав ЗапФ был передан 2-й гв. кк, объединенный вместе с 16-м гвардейским стрелковым и 1-м танковым корпусами в оперативную группу, которую возглавил командующий кавалерийским корпусом генерал Владимир Крюков. Командование ЗапФ поставило группе задачу прорвать оборону противника, частью сил овладеть городом Карачев и закрепить его за собой (блокировав тем самым железнодорожное сообщение по линии Орел – Брянск), а главными силами стремительно наступать на запад с целью захватить и удержать Брянский железнодорожный узел. Этот удар должен был послужить глубокому обходу всей орловской группировки германских войск.

По решению командующего ЗапФ, на оперативную группу генерала Крюкова была возложена задача прорвать оборону противника на участке Палькевичи – Обельна; частью сил 2-го гв. кк овладеть городом Карачев и закрепить его за собой до подхода стрелковых соединений; основными силами группы стремительно наступать на запад с целью захватить и удержать за собой Брянский железнодорожный узел, а отдельными отрядами действовать по тылам противника в северо-восточном направлении. Вместе с тем данное решение генерала Соколовского было принято еще 20 июля [350] , когда противник не успел усилить Карачевское направление и ввод здесь кавалерийского корпуса мог привести к значительным результатам – блокировать железнодорожное сообщение Орел – Брянск и способствовать глубокому обходу всей орловской группировки немецких войск. Однако командованию фронта и 11-й гв. А удалось сосредоточить 1-й танковый и 2-й гв. кавалерийский корпуса, а также три стрелковые дивизии 16-го гв. ск в районе Буки – Жудре – Кудрявец – Тросна только к вечеру 26 июля. Причем кавалерийский корпус был утомлен 250-километровым переходом по размытым дождями дорогам, а остальные части ослаблены боями, в которых они принимали участие с самого начала операции (например, в 16-м гвардейском стрелковом корпусе в ротах оставалось в среднем всего по 10–20 человек [351] ). С другой стороны, сократившиеся при отходе коммуникации (грунтовые дороги) и близость к основной линии железнодорожных сообщений Брянск – Орел позволяли противнику выигрывать в темпе развертывания резервов и оперативно перебрасывать дополнительные силы для прикрытия подступов к Карачеву с северо-востока.

Стремясь удержать в своих руках железную дорогу, отбросить вражеские части к северу и ликвидировать угрозу, созданную для основной линии коммуникаций орловской группировки, германское командование сосредоточивало в районе Карачев – Хотынец крупные силы, перебрасывая все части и подразделения, которые удалось собрать в тылу, вплоть до охранных, саперных и транспортных рот (из-за такого способа действий 203-я и 221-я охранные дивизии под командованием генералов Рудольфа Пильца (Rudolf Pilz) и Хуберта Лендла (Hubert Lendle) – всего 3 пехотных полка, 2 батальона и 2 артиллерийских дивизиона [352] , были по частям использованы на различных участках фронта и фактически утратили возможность эффективно вести борьбу с партизанами). На этот же участок фронта генерал Модель был вынужден направить мд «Великая Германия», переданную из ГА «Юг» и вошедшую в состав оперативной группы «Гарпе». Под управление командира дивизии «Великая Германия» генерала Вальтера Хернлейна (Walter Hoernlein) дополнительно поступили 45-й охранный полк, добровольческий кавалерийский полк «Центр», танковый батальон, 2 разведывательных батальона из состава 4-й и 9-й танковых дивизий, 2 пехотных батальона и саперная рота из состава 707-й охранной пд, а также егерский и саперный батальоны [353] . Впоследствии в оперативное распоряжение Хернлейна были переданы также 256-й гп 112-й пд и 28-й пгп 8-й тд [354] . Эти силы, а также прибывающие части мд «Великая Германия», в число которых входил 51-й танковый б-н, укомплектованный танками «Пантера», послужили основой для формирования оперативно-тактической группы под общим командованием Хернлейна. По некоторым данным [355] , потери, понесенные дивизией «Великая Германия» в ходе операции «Цитадель», были в значительной степени восполнены новой боевой техникой: танковый полк дивизии имел 99 боевых машин, из них 15 типа «Тигр», а в составе 51-го танкового батальона было 96 танков «Пантера». Сосредоточив на Карачевском направлении мд «Великая Германия» с приданными частями, немцы упредили группу генерала Крюкова в переходе в наступление. Как отметил при анализе операции штаб 11-й гв. А [356] , противник своими действиями предупредил и, по существу, сорвал готовившийся удар группы Крюкова.